KRISHNA - Unknown
Пятница , 17.30 - Прихожу в себя из-за того, что Игорь льет мне на голову воду. Прийти в себя то - прихожу, но все происходящее вокруг - какое-то смазанное, что ли. Впрочем, от меня многого уже и не требуется. Всего лишь выщелкивать патроны из магазинов к 'ПМ', которые Игорь нашел у убитых дозорных, и набивать ими магазин к АПС. А сам Бортник сейчас отводит каждого пленного в сторону и в течение 5-10 минут задает вопросы. Пленных не много - мужик, раненный щепкой в бок, две женщины - одна из них с годовалым ребенком, парень лет 14-16, да наши 'цветные колобки'. Уже через полчаса он фиксирует то, что нужно: наше реальное местонахождение и находит нужных нам пленных. Ими оказываются те самые два наших 'цветных колобка' из кухни - Марина Геннадиевна и Эвелина Саркисовна, которые были дочерью и женой 'нашего' заложника. Они то и были нам нужны. И, причем обе, - по отдельности их ценность была близка к нулю. Равно как и ценность Геннадия Равильевича, который сейчас безуспешно пытается выйти на связь...
А потом раздается выстрел...
'Шкета' звали Ваней. Ему было 15 лет. Как потом рассказала Марина, мать и младший брат парня 'обернулись ' в первый же день беды, но отец успел вытащить старшего сына из окна третьего этажа, когда мама с братиком пытались его скушать...
А сейчас его отец лежал среди обломков стола. То, что у него есть нож, Игорь понял, - как он потом говорил, - практически сразу. Но даже если бы ножа не было, я думаю, приговор Ване был бы тот же. Но у него был нож! - И за это Игорь ему был благодарен. Разумный человек всегда ценит умеренно грязную совесть, и наличие нужных оправданий перед самим собой. Ведь крайне трудно заснуть, когда сниться парнишка, хватающий тебя за штанину и шипящий от ужаса - 'дядька, не убивай'.
Игорь поворачивается к пареньку всего на секунду, и ему этого хватает, что бы вытащить свою игрушку и сделать шаг к убийце. А затем Бортник стреляет. Смерть парня наступает мгновенно.
Поднимаю голову на выстрел и успеваю увидеть смерть мальчика - он падает как подрубленный.
Бортник боком подходит ко мне, и протягивает пустой АПС. Сам он держит в руке Наган с оставшимися тремя патронами. Один магазин к АПС у меня и полностью снаряжен, а на второй уже нет ни сил, ни патронов. Слышу его слова - 'Вставь и отдыхай' и несколько мгновений спустя я действительно вырубаюсь на несколько секунд или минут - точно уже не помню.
Когда сюда приедет Кравчий, ничто не должно говорить ему кто именно тут был. Нет, не так! - Кто тут был Кравчий, и так скоро догадается...Но одно дело догадываться, что тут погибли его бывшие коллеги, и, возможно, и бывшие друзья...Мало ли людей носят фамилии Ольховскй, Гургенов, Ващенко? - А совсем другое дело - знать! Но тогда зачем ему показывать то, в чем он сам не захотел бы окончательно убеждаться?!
Когда-то я читала критику Шекспира. И там было здорово отмечено, что Отелло, по всей видимости, и не хотел душить Дездемону, но общественное мнение его бы просто не поняло. Кравчему надо было всего лишь помочь не увидеть то, что сейчас лежало...И еще кое что.
В АПС снова двадцать патронов, а сам пистолет снят с предохранителя...
Игоря я не осуждала, а даже наоборот - поддерживала и сама подталкивала к тому, что он собирался сделать. Мысль о том, что нельзя быть чуть-чуть беременным принадлежала именно мне. А вот Игорь и покойник тяготели к ущербному гуманизму. Впрочем, мой аргумент, о том, что через 1-2 года, если не раньше, мы рискуем заполучить 'неуловимых мстителей' - их тогда охладил. Там, в пятидесяти метрах, лежали два десятка трупов - мужчин и женщин. В основном мужчин. И они все кем то им приходились большинству выживших - мужьями, отцами или братьями. Нельзя быть чуть-чуть беременной, но можно быть чуть-чуть милосердной. И это будет той ошибкой, что хуже самого преступления.
Слышу голос Игоря: - 'Ты и ты - поедете с нами, - Это он говорит нашим 'колобкам'. - А вы, трое - это уже он говорит остальным, - берете пацана, и тащите его в ту сторону. Собираете всех жмуров до кучи, и валите в Центр Спасения к Кравчему, или куда хотите. Грузовики с содержимым мы оставим себе, 'Гелент' - ваш.'
Унести тело длинного не по годам подростка для девушки и раненного - проблемно, поэтому Бортник движением пистолета - с нее на труп, молча приказывает женщине с ноющим ребенком помочь нести тело.
Раненый в бок и вторая девушка еще пытаются сами оттащить труп, когда мать с ребенком передает свою ношу Эвелине. О том, что сейчас будет, из всех пленных, кажется, догадывается только эта. Она гладит ноющего мальчугана по голове, и я слышу, как она тихо произносит - 'Успокойся, Колечка'. А потом разворачивается, делает с десяток шагов по направлению к своим, - и оседает. Три выстрела из АПС Бортника сливаются в трескучий протяжный шум.
Марина начинает что-то истерично то ли орать, то ли шипеть, но ее мать, Эвелина, оказывается куда как умнее. Она, молча, начинает качать ребенка, который от звуков выстрелов почему-то замолкает, а потом разворачивается к дочери что то спокойно произносит на своем языке.
Игорь с пистолетом подходит к нам.
- Эвелина Саркисовна, вы можете объяснить своей дочери, почему я вас не убью? Вы, как я понял, уже все поняли?
Та молчит, а потом говорит абсолютно спокойно: - Потому что между нами нет крови. Среди убитых нет моих родственников, только знакомые. Это я уже своей дочери сказала, - делает паузу, - попыталась сказать.
- Мы должны кое-что сделать, и сразу уедем. Но есть одно НО...
- Какое?
- Катя умирает, - кивает на меня, - и ей нужна помощь. Чем раньше мы уедем - тем раньше она ее получить, и тем меньше риск, что она умрет.
- Поняла...
- А если она умрет, я буду очень огорчен. И посчитаю, что вы недостаточно быстро мне помогали.
- Не пугайте меня. Я, за сегодня, уже достаточно насмотрелась. Делать то что!?
Распоряжения Игоря просты и незатейливы. В одном из домов находят седативные препараты. Эвелина мешает их в бутылку, а затем пытается напоить мальчика. Тот делает несколько глотков - хоть тетка и незнакомая, но пить то хочется. Вот он и пьет. Потом наступает очередь Марины.
Младенца и Марину Игорь запирает в кабину 'Гелента' и фиксирует снаружи двери. А Эвелина начинает работать.
Когда Ольховский и Ко заняли этот поселок, людей тут было очень и очень мало. Поэтому вопрос с обороной решили просто и незамысловато - оставили себе четыре дома, а остальные снесли взрывами, посчитав, что они закрывают обзор.
Именно на руинах разрушенных дачных домиков Игорь с Эвелиной за 10-15 минут находят то, что нужно: кирпичи, два швеллера, и с десяток небольших металлических труб, уголков и прутьев. За полчаса они приносят все на поляну.
А я снова 'плыву'.
Пятница , 19.00 - Прихожу в себя от дикой боли в руке - Бортник, сволочь, решил в чувство привести зажигалкой. Молодца! Спать мне нельзя....
Открываю глаза и вижу 'сооружение'... От шока на несколько минут даже пропадает желание спать! Н-да, у Игоря точно, что очень больная, но очень богатая фантазия. Посреди лужайки теперь возвышается именно что сооружение, от слова соорудить: четыре стопки кирпичей поддерживают на высоте 30-40 сантиметров два двухметровых швеллера. На швеллерах поперек - они с Эвелиной положили трубы и прутья...Снизу дрова, доски, а вот сверху! А сверху аккуратная пирамидка из мертвецов: нижний слой - восемь человек, между ними небольшие чурки дров , а затем сверху еще человек семь, и так до самого верха -почти три десятка трупов.
Но не это было самое жуткое в этой конструкции. Очень трудно складировать 27 человек на площади полтора на полтора метра, пусть даже в стопку, штабелем. Игорь нашел простое и до безумия гениальное решение ...Найденные швеллера и трубы были слишком короткие и тела не влезают? - И хрен с ними - пусть торчат ноги, а все остальное будет в зоне огня. А если положить мертвых друг к другу с вытянутыми 'вверх' руками, которые, как и ноги, будут торчать из массы тел, - то их еще больше сможет набиться в одном слое...
Гигантская мертвая многоножка, с десятками щупалец, которые еще недавно били руками и ногами живых людей -торчала во дворе дома. А наверху всего этого 'цветной колобок' - Эвелина, переставляя лестницу, с разных сторон поливала это сюрреалистичный погребальный костре из канистры с бензином.
Внизу погребального костра уже были накиданы доски, дрова, обломки стола, бутылочки с растопкой для шашлыка. А еще большая куча топлива лежала рядом, ожидая своей очереди.
Затем Бортник бросает спичку и пламя костра с ревом начинает рваться вверх. Острый запах горящей человеческой плоти бьет мне в нос - меня выворачивает в очередной раз.
А Игорь с Эвелиной продолжают заниматься погребение: он подкидывает дрова в костер, а она машет на пламя широкой фанерной доской, нагнетая воздух для тяги. Это продолжается около часа, пока не становятся видны 'результаты' нашей работы, а запас дров существенно иссякает.
