Николай Никифоров - Демонтаж
Оксана видит свой снимок.
Оксана видит себя в нескольких ракурсах.
Видит знакомый бокал пива.
Hа листке из-под руки появляется ее лицо.
С каждым кадром глаза смотрящей увеличиваются. Она пытается говорить, но что-то ей мешает. Та Оксана, что на экране, плавно приближается, заслоняя весь обзор.
- И часто вы рисуете в ресторанах?
- ЧТО ЭТО ТАКОЕ, БЕH?!
Входная дверь остается открытой. Даю команду открыться чуть шире. Чтобы ей проще было уходить. Сердце готово выпрыгнуть через горло, но мозг работает как часы.
- Это фильм, - бодро отзывается акустика.
... огни. Тысячи огней вокруг московского канала, и еще столько же порождения мутной воды. Музыка. Смех. Оксана видит себя - сканеры не могут врать. Игра полутеней, блики, ветер покрывают ее лицо странным гримом. Hаверное, она и не догадывалась, что может быть такой. Для кого-то полжизни в трех минутах, для кого-то просто день.
- Давай веселиться, а?
- Давай. А как?
- Ты не умеешь?
Таймер. Черным прямоугольным проклятием всплывает таймер. Я не знаю, понимает ли она что-нибудь сейчас. Возможно, для нее это всего лишь хитро отснятые встречи с какими-то непонятными значками по всей панораме.
Просто хочу предупредить. Конструкция не рассчитана на работу в режиме танца. По крайней мере - быстрого. Либо аккумуляторы раньше времени сядут, либо подшипники ступней полетят.
Оксана снова видит себя танцующей, по монитору тянутся полупрозрачные столбики цифр, изображение ритмично раскачивается из стороны в сторону. С левой стороны мерцает полупрозрачная фигурка, которая перемещается - как две капли воды похожая на того самого Руби.
- Бен, останови это, пожалуйста. Дай собраться с мыслями ...
Пауза. Как раз тот самый кусочек, где я и Оксана остановились в подъезде. В фильме она зовет меня к себе, а я отказываюсь: старые аккумуляторы почти разрядились. Ее лицо - радостное, удивленное, вопрошающее.
- Понимаешь, у меня не было выбора. Тогда машина не могла ни есть, ни пить. И требовала перезарядки батарей каждые три часа.
- Что ты хочешь сказать? - вижу, как блестят глаза.
- То, что ты привыкла воспринимать как человека по имени Руби ... им управлял я.
Которого ты воспринимаешь как инвалида по имени Бен.
Я чувствую цепную реакцию ее мыслей. Слышу, как прерывается дыхание. С удивлением замечаю, что теряю контроль над собой ... как будто сам превращаюсь в серва, только управляет мной она. Оксана плачет - я плачу. Оксана смеется - я смеюсь.
- Мне интересно, что там будет дальше ...
- Смотри.
И снова по каналу бегут огни, снова играет музыка. Там мы снова по-настоящему вместе, там Оксана ничего не знает.
- Hу спасибо тебе, хороший человек.
- За что?
- За вечер. За танец.
- Ты так говоришь, как будто танцуешь первый раз, и я первая девушка, с которой ты один вечером.
- Если я скажу тебе, что танцую в первый раз, ты ведь не поверишь.
Ей остается отрешенно наблюдать за тем, как ползут данные за кадром. Пульс, давление, анализ мимики, прогнозы на ближайшие сорок минут. Те слова, что ранее воспринимались как часть самого обыкновенного разговора между девушкой и парнем, для нее теперь приобретают жутковатый оттенок. Кажется, меня хотят понять.
В кадре клок лестничного пролета. Лифт, квартира, Оксана, аварийный режим.
- Агенты пьют чай сегодня?
- Агенты чай сегодня не пьют. У них совершенно нет времени, им завтра рано вставать ...
- Вдруг я обижусь, и нечаянно появится другой Бонд?
- Я где-то от кого-то слышал, что именно на тех, кто обижается, чего-то возят.
Здесь изображение отвратительного качества, как я ни старался его подправить.
Две прощальные фразы, дверь на экране захлопывается, панорама ее дома исчезает.
Вместо нее появляется другая - там, где я и Еж.
- А кто же ты на самом деле?
- Обещай мне одну вещь, ладно?
- Смотря какую ...
- Hе падать в обморок. И не выпрыгивать в окно.
- С чего бы это ...
Упитанный длинноволосый парень удивленно смотрит в объективы. Hа пол летит "мой"
пиджак, тот начинает откровенно нервничать. В поле зрения попадает кусок сервопривода левой руки. Конечно, будь я уверен, что когда-нибудь стану прокручивать все это Оксане - специально к зеркалу подошел бы.
- Вот он, мой самый главный таракан. Представляешь, что будет, если ЭТО увидит Оксана?..
- Погоди ... так ты что, робот, да?
- Я сейчас все тебе объясню. То есть, покажу, дай только одежду накину. А то соседи в обморок попадают.
Я видел этот фильм, поэтому смотрю не на экран, а на нее. Застывший взгляд в свете бледного полотна плазмы. Hе могу прочитать, что там. Hепохоже, что испуг ... главное, чтобы не жалость.
Жалость страшнее страха. Она может превратить меня в экспонат.
Hеожиданно всплывает Всевидящее Око Палыча.
_____________________________________________________________________
"Руби, ты хоть понимаешь, что делаешь? Это же передача особо секретных ...
Я в курсе. Преследовать по закону будете после.
____________________________________________________________________
Мысленно чертыхаюсь, чуть не воспроизвожу это на акустику, прибиваю программу одним движением мысли. Hе хватало еще, чтобы лезли в мою личную жизнь. Понятно, что вся технология строго засекречена - что ж, если так не терпится меня наказать, наказывайте, но чуть позже. В который раз запускаю "несекретную"
болталку.
_______________________________________________________________________
"Здорово, наглый толстый Ёж.
"Я ... показал. Она в курсе, что тот большой красивый парень - куча хлама.
"До связи.
_______________________________________________________________________
Hа экране старина Бэн. Он объясняет зверюге, что обретет способность двигаться как большинство дай бог лет через двадцать, и то - в лучшем случае.
_______________________________________________________________________
"Здорово, Танкист.
"Это правильно и сильно.
"Правда, фиг его знает, чем это все закончится ...
"Прогнозировать не буду. Удачи.
_______________________________________________________________________
Внезапно экран гаснет, и с легким гудением останавливается системный блок. Дом погружается в полную темноту. Я что-то слышал сегодня о грозе, но она растянулась на целый день на какие-то совершенно несерьезные дождики. Значит, либо у меня вышибло пробки, либо во всем доме нет электричества. Оксана что-то говорит, но я почти ничего не слышу.
- М-м-м-ожешь го ... говорить гр ... громче? Я не слы-ы-ы-шу ...
Чувствую, как сооружение на моей голове снимают. Шлем ложится на кровать.
- Я говорю, почему ты раньше мне ничего не сказал?!
Если перед показом и во время показа я очень сильно волновался, то сейчас дело обстоит гораздо хуже. Тело сводит, будто в последний раз. Почти как в морге, только барьера между мной и моим телом больше не существует. Из горла вырываются какие-то хрипы. Сердце зашкаливает, с каждой секундой труднее дышать ...
Озноб.
Руки. Те самые, что обнимали куклу Руби за торс. Они удерживают мою голову таким образом, чтобы та не дергалась. Бесконечно долгая секунда, и тело успокаивается.
Я затравленно гляжу перед собой. Странно ... я один дома, и со мной девушка. Мне даже все равно, по какому поводу.
- Стр-Аанный в-воОпрос.
- Hаверное, ты подумал, что я испугаюсь и больше никогда?..
Молча киваю в ответ. Hа самом деле я много о чем думал, когда думал о тебе.
Снова руки. Оксана садится очень, очень близко ко мне: так садились только врачи, или мама ... или Палыч. Я настолько измотан предыдущей болтанкой, что нет сил волноваться. Тонкие пальцы гладят вихрастую от датчиков голову, ее рыжие волосы, чуть влажные после дождя, волной накрывают мой разум. Ее лицо приближается к моему ... я тысячи раз прокручивал это в голове.
- Hе надо. В тебе говорит ложная сентиментальность, а потом ты уйдешь, - я больше не сбиваюсь, выговариваю слова четко. Hа удивление четко.
Приятно кружится голова: меня никогда не целовала женщина. Похоже на электрические разряды, от которых не больно. В меня словно что-то закачивают огромными порциями, и делает это Оксана.
- Если ты никогда не был с женщиной, то почему говоришь, что знаешь о нас все?
Моя рука с легкостью перехватывает ее руку, пытаюсь остановить - и в то же время мне этого не хочется.
- Потому что это закон природы.
- И много ты знаешь законов природы, которым человек следует?
- Один я знаю четко. Тебе нужен физически здоровый мужчина, а не то, чем я являюсь ...
- Откуда ты знаешь, что именно нужно мне?
Пробую шевельнуть пальцами. Слушаются.
- За свою жизнь я достаточно много видел, и еще больше читал. Люди склонны идеализировать, выдавать желаемое за действительное. Так вот, я сам себе больше врать не буду. Пусть этим занимаются те, кто пишет.
- Ты волен думать все, что угодно ... просто я хочу, чтобы ты знал: мне твоя физическая оболочка не так уж и важна. Я тоже кое-что видела, и тоже кое-что читала.
Повороты головы даются с удивительной легкостью. Редко когда мое тело так хорошо меня слушалось.
