Анастасия Эльберг - Мишень
Дежурное «одна из ведущих моделей Франчески Уинстон» я не услышала, потому что кусочки паззла в моей голове сложились в цельную картину. Синеглазая брюнетка с печатью Прародительницы, найти которую меня просила Дуата. Лорена Мэдисон, именно так ее назвала Мара. Обычный человек с печатью, всего и делов. Или не совсем обычный… если судить по эмоциональному запаху. Но на вид Лорена ничем не отличалась от смертной женщины. Минимум косметики, тщательно уложенные волосы цвета воронова крыла, элегантное платье в пол из нежно-розового шелка и высокий каблук. Желанная добыча Дуаты улыбалась, и тепло этой улыбки плохо сочеталось с осторожным взглядом темно-синих глаз. И она уже открыла рот для того, чтобы сказать привычное светское «очень приятно», но Оливия ее опередила.
— Лорена, милая, ты не можешь позволить себе упустить момент. Гвен, куда ты направилась? — Она сделала нетерпеливый жест мисс Астер, и та отвлеклась от разговора с парой не знакомых мне мужчин. — Здесь есть дама, которая жаждет показать тебе свои работы. Ты оценишь ее талант модельера по достоинству.
— Мисс Сандерс… — начала Лорена.
— Да, да, — продолжила Оливия, будто и не услышав. — Все мы знаем, что миссис Астер неуловима, и в офисе ее не застать. Что поделать? Приходится улучать минутку на обедах, приемах и даже на открытии недели моды.
Гвен бросила заинтересованный взгляд на Лорену.
— Это вы модельер? — спросила она, легко прищурившись.
— Я просто любитель, я… — предприняла очередную попытку защититься Лорена.
— И очень талантливый. Где официант? Пусть принесет еще шампанского. Кристиан! Наконец-то. Приставить к вам Нику было отличной идеей — мы отрезали все пути к отступлению.
— Да, мисс Сандерс. Гениальный и беспощадный стратегический ход.
Оливия подала Винсенту руку для поцелуя и приобняла Веронику, которая пришла вместе с ним.
— С доктором Дойлом вы знакомы, мисс Монтгомери, так что я со спокойной совестью могу оставить вас наедине. Ника, милая, отойдем на минутку. И где уже этот официант? Принесите гостям шампанского!
Когда Вероника ушла следом за Оливией, придерживая полы пышного платья, Винсент кивнул в сторону окна.
— И мы отойдем, — предложил он. — У меня уже голова кругом от этой толпы.
— Отойдем, — согласилась я. — Надеюсь, разговор будет не очень серьезный?
Винсент не ответил, но вид у него был спокойный и довольный. Впрочем, это еще не означало, что через пару мгновений он не взбесится. Это мы уже проходили.
— Присаживайся, — предложил он, кивнув на один из стульев с мягкой обивкой.
— Нет, спасибо, — покачала головой я и устроилась на подоконнике.
— Я хотел попросить прощения. В прошлый раз я не очень вежливо с тобой разговаривал.
— Ничего страшного. Ты просто чуть не придушил меня, причем дважды, пустяки.
Винсент закивал и присел рядом.
— Ты не злишься. Я рад.
— Твой сногсшибательный белоснежный смокинг в одно мгновение сделал меня твоей поклонницей. Или сногсшибательный ты в сногсшибательном белом смокинге?.. По крайней мере, сегодня ты не пьян, как смертный, уничтоживший пару-тройку бутылок виски, и с тобой можно поговорить.
— Как там Аннет?
Я развела руками.
— Как видишь, ее тут нет. Немудрено: если бы я покусала старшего карателя, тоже свалила бы куда подальше. А ведь она покусала не одного, а двух старших карателей, включая тебя. Ах, прости. Ведь второе было сделано по обоюдному согласию.
— Что я слышу в твоем голосе — зависть или ревность?
— Восхищение, каратель Винсент — у нее прекрасный вкус. И искреннюю радость — мисс Креймер так повезло, ведь ты не удостаиваешь вниманием каждую женщину. Если только она не жрица Диониса.
— Когда ты найдешь ее, сделай милость — не причиняй ей серьезного ущерба. Она нам пригодится.
Винсент достал портсигар, предложил мне угоститься — и я решила не отказываться.
— Похоже, кто-то настроен поиграть?
— Похоже на то. И один из участников этой игры отдал приказ покусать старшего карателя. А между делом побывал твоим заказчиком.
Я подкурила от протянутой мне зажигалки.
— Что бы это значило?
— Это одно и то же лицо, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы сопоставить факты. Кто-то из Незнакомцев, мой ровесник, а, вероятно, и старше. Скорее всего, он действует в одиночку, хотя мы не исключаем, что у него есть сообщники.
— Пойти в одиночку против темных криминальных структур Треверберга? — Я выпустила колечко дыма. — Отчаянный малый.
Винсент сделал пару затяжек и приоткрыл окно.
— Скорее, безрассудный, — поправил он. — Он хочет получить все целиком. И уже перешел ту черту, когда можно остановиться. Знаешь, что кружит голову сильнее всего?
— После афродизиака, который готовят вакханки?
— Власть. И ничто не раздражает так, как цель, которая маячит перед тобой, но недостижима. Анна вряд ли близка с ним, но он на нее полагается, иначе не поручил бы такое дело. Она нам нужна.
— Жестокие вы существа, каратель Винсент. Это — дочь твоей сестры. Несколько дней назад ты резвился с ней в постели, а сейчас хладнокровно решаешь воспользоваться бедняжкой.
Он пожал плечами и затянулся в очередной раз.
— Кто-то выживает, кто-то умирает. Все мы чем-то жертвуем. Жизнь бывает жестока.
— Увлекательное дельце эта ваша охота, да, каратель Винсент? Нервы напряжены до предела, глаза горят, ты предельно сконцентрирован на цели и не позволяешь себе даже мысли о поражении. Ты всегда сильнее, быстрее, умнее. Мне нравится об этом думать.
— Мне тоже.
— Говорят, совместная охота сближает. Хочешь взять меня с собой?
Винсент рассмеялся и потушил остаток сигареты в пепельнице.
— А что на это скажет твой смертный?
— Мой смертный?.. — На мгновение я замешкалась, не понимая, как разговор перетек в это русло. — Ну, каратель Винсент. Я пошутила.
— Я тоже. Не думаешь ли ты, что мне есть дело до твоего смертного? О, а вот и официант, которого так долго звала мисс Сандерс. Бокал шампанского, мисс Монтгомери?
— Только если вы выпьете со мной, доктор Дойл.
Киллиан
Эмили сосредоточенно крутилась перед зеркалом в моей спальне. Пару дней назад она заявила, что здесь лучшее зеркало во всей квартире, и теперь бегала сюда, чтобы поглядеть, как на ней сидит очередной наряд. Остро чувствовалось влияние Даны: девушка перемерила уже с десяток различных платьев, и сейчас пристально смотрела на воздушные складки изысканного василькового, больше похожего на кимоно. Широкие рукава, широкий же пояс темно-синего цвета, плотная глянцевая ткань цвета василька. Юбка до середины бедра. Еще не совсем мини, но уже не миди. Честно говоря, смотрелась она сногсшибательно.
— Так… — она в очередной раз повернулась вокруг своей оси. — Киллиан!
Я отложил в сторону ноутбук. Закончить чтение новостей, видимо, не удастся.
— Да?
— Мне идет?
— Эмили, ты прекрасна во всем.
— Ну ты же мужчина! Я не могу тебе нравиться во всем. Это платье хорошо на мне сидит?
Пришлось приложить усилие, чтобы сохранить безмятежное выражение лица. Девочка кокетничала без зазрения совести, пыталась отследить реакцию, чтобы зацепиться за нее и пойти в наступление. Впрочем, я рад, что сегодня передаю ее отцу. Эти игры начали выходить из-под контроля, а мне совершенно не хочется случайно разбить девочке сердце.
— Чудесно.
— Это не ответ, — она насупилась. — А что с волосами?
— Собери их. — Открой шею. Это будет очень мило. Возможно, мне придется разбить пару особо любопытных носов. Во всяком случае, появление на людях восемнадцатилетней дочери Кристиана Дойла обещало вызвать фурор. Уже предвкушаю заголовки утренних газет. Главное, Эмили немного развеется и отвлечется от мыслей обо мне. Когда женщине скучно, жди беды.
— А в чем будешь ты? — пробормотала она, стараясь не выронить шпильки, которые держала в зубах. Когда она успела их туда положить, я не знаю. И откуда взяла, тоже непонятно. Скорее всего, притащила вместе с платьем, чтобы сразу опробовать все возможные варианты прически.
— Костюм, рубашка, галстук.
— Скучно…
— Я доктор Эдвард Берг, не забывай. А ему чужд эпатаж.
Эм вставила очередную шпильку в прическу и сверкнула глазами.
— А если бы ты не был Эдвардом Бергом, как бы ты оделся?
— Бессмысленный разговор.
— Ну, Киллиан, почему ты такой скучный?
— Может, потому что мне пять тысяч лет, и разговоры об одежде уже не вдохновляют?
Она вспыхнула и уткнулась в свое отражение. Я снова взял ноутбук. Новых трупов нет, но за ночь было совершенно несколько самоубийств. Кроме того, травматология переполнена — холод и лед. Время переломов и обморожений.
