SM Shade - Alex-4
Спонтанно, пару месяцев назад, я нанял мистера Винтерса, чтобы найти своих биологических родителей. Я ничего не знаю о своей биологической семье. Не могу представить, что они хорошие люди, так как отказались от меня. Все, что власти могли мне сказать, что я был найден в возрасте четырех лет у пожарной станции, со свидетельством о рождении и изрядно потрепанной мягкой игрушкой черепахой.
В моем свидетельстве о рождении значилось только имя матери Лола Тернер. Не знаю, почему через столько лет я хочу узнать, кто она. Может меня просто снедает любопытство, но я хочу знать, кто она, и есть ли у меня братья и сестры, которых она сочла достойными оставить.
— Ян? Что такое? — спросил Алекс, когда мой палец завис над клавиатурой, пока я решал, открывать ли письмо. — Выглядишь, будто тебя схватили за яйца.
Отчасти это так.
— Частный детектив, должно быть, что-то нашел.
— О твоих родителях? Что там говорится?
— Я еще не читал.
Алекс посмотрел на меня с сочувствием.
— Ты все еще хочешь знать? — я кивнул, и он сказал, — Тогда открой его. Оторви лейкопластырь.
Он прав. Мне пришлось прочитать сообщение три раза, прежде чем его смысл дошел до меня.
— Моя мать умерла за месяц до того, как я был брошен. Автомобильная авария. Он прислал адрес ее матери…моей бабушки. Она живет на Гавайях.
Алекс положил руку на мою.
— Сожалею по поводу твоей матери.
— Не стоит. Я ее не знал, — рявкнул я, вскочив на ноги.
— Ну, мне жаль, что у тебя не было шанса. Хочешь встретиться со своей бабушкой?
Хороший вопрос.
— Я не знаю. Полагаю, мне надо подумать.
— Она может знать, кто твой отец.
— Ага. — я потер лицо руками. — Пойду спать.
— Первым делом в душ. Ты воняешь духами и задницей, — поддразнил Алекс, меняя тему.
— Так и сделаю, после того, как поваляюсь в твоей кровати.
Глава 2
Алекс
Каждый сантиметр моего тела отдает болью, когда я вылезаю из постели. Первая тренировка за три месяца, я чувствую себя разбитым, и мне нужен горячий душ, прежде чем займусь делами сегодня. Я пообещал Мэйсону, что возьму дополнительный класс смешанных единоборств для детей в нашем спортивном зале, так как школы все еще на каникулах.
Ян едва пробурчал мне что-то, когда уходил на работу. Он, должно быть, не выспался. Когда он уставший, он всегда в дурном настроение. Последние несколько ночей, после визита Купера, я стал спать лучше.
Я не говорю, что меня посетил призрак или что-то в этом роде. Это был сон, и я чертовский расстроился, что проснулся.
— Теперь хватит, Алекс, — сказал Купер, дернув меня к себе на колени. Боже, я обожал, когда он держал меня. Первую минуту все, что я мог делать, это уткнуться в него и вдыхать его запах. Когда я оглянулся, то увидел, что мы снова в его квартире, словно того ужасного дня никогда не было. — Хватит, Алекс, — повторил он.
— Хватит что, Куп? Мне так сильно тебя не хватает. — слезы текли по моим щекам, когда он посмотрел мне в глаза.
— Хватит горевать. Я знаю, что ты любил меня, но настало время двигаться дальше. Отпусти меня.
— Нет! — я крепче обнял его руками. — Не уходи. Я люблю тебя.
Он обхватил руками мое лицо.
— И я люблю тебя. Но я умер, а у тебя вся жизнь впереди. Подними свою задницу и живи.
Звук мусоровоза, грохотавшего на улице, разбудил меня, и порыдав в подушку несколько минут, я подумал о том, что сказал мне Купер. Я знаю, что в действительности это был не он, но я также точно знаю, что это именно то, что он сказал бы, чего бы он хотел. Поэтому я стащил свою задницу с кровати и отправился в спортзал.
Сейчас я расплачиваюсь за это, но я также чувствую легкость. Словно я был завален грудой тяжелых одеял, и они, одно за одним, убирались из этой кучи.
Я позволил Мэйсону уговорить себя помочь ему с покраской нового приюта после сегодняшнего класса, так что меня ждет длинный день. Когда я вошел в зал, Мэйсон помахал мне, а его сын, Коди, попытался применить захват моих ног, но упал на свою попку, когда я не поддался.
— Дядя Алекс! Папа говорит, что сегодня ты будешь вести занятия в нашем классе!
— Так и есть. — я поднял перевозбужденного шестилетку на ноги.
— А мы можем потренироваться на полосе препятствий?
— А ты помнишь, как ее делать?
— Да! — танцевал он вокруг, и я взъерошил его волосы. Был ли я когда-нибудь таким счастливым?
— Давай, начинай, пока другие ребята не появились. — ничего не имею против полосы препятствий. Дети бегают вокруг конусов, уклоняются от качающегося мешка и стараются сохранить равновесие на различных спортивных приспособлениях. В этом возрасте, важно научить их следовать указаниям, а также развивать гибкость и выносливость. К тому же, им это нравится, и это простое занятие для меня.
Когда оно закончилось, я отправился в новый дом Мэйсона. Он решил перевезти приют Страйкин Бэк из города и увеличить количество домов для долгосрочного проживания. Помимо строительства дома для себя на огромной земельной собственности, он распорядился построить еще два дома, в надежде, что Паркер и я тоже переедем.
Блок для долгосрочного проживания состоит из небольших квартир, построенных вокруг внутреннего двора, где будет располагаться детская площадка, которая сейчас находится в стадии строительства. У строителей выходные в связи с праздниками, поэтому я могу побыть один, пока Мэйсон не появится. Он не нуждается ни в какой помощи. Как и Ян, он старается занять меня чем-нибудь и отвлечь.
Все же я взял валик, лоток и ведро с желтой краской и начал красить в одной из кухонь. Несколько минут спустя приехал Мэйсон и вытащил наушники из моих ушей. Вероятно, я танцевал и пел, пока работал.
— Черт, ты танцуешь еще хуже, чем поешь. И ты называешь себя геем?
— Не опошляй. Моя сексуальная задница может танцевать до упаду.
Мэйсон усмехнулся и принялся за работу.
— Ты в хорошем настроении.
— Думаю, да.
— Завтра я подрезаю деревья, если хочешь присоединиться.
Я поднял вверх свою ладонь.
— Завтра же суббота.
Он нахмурился.
— Ты все еще навещаешь?
— Да.
— Чтобы отсчитывать дни до его казни? — продолжил он безразличным тоном.
— Да.
Вздохнув, он пристально посмотрел на меня.
— Хочешь, чтобы я поехал с тобой?
— Нет, спасибо. — мой никудышный отец издевался надо мной и моими братьями. Однако, моей матери досталось больше всего, за что, что она попыталась от него уйти. За то, что пыталась защитить нас.
Он убил ее, когда мне было восемь лет. Выстрелил ей в голову, в этом месяце будет ровно семнадцать лет. Я ненавижу его и не могу дождаться, когда он заплатит за это своей жизнью. Он напуган. Я видел это у него на лице. Поэтому, каждую неделю в приемный день, я сижу напротив него, пристально глядя на него через толстое стекло, и напоминаю ему сколько еще дней ему осталось жить. Это меньшее, что я могу сделать.
Разговор перешел на менее серьезные темы, и я счастлив провести приятный вечер со своим старшим братом. Последнее время мы не так часто проводили время вместе между работой в Страйкин Бэк и его молодой женой и сыном.
Когда я приехал домой, Ян сидел на диване с отреченным выражением на лице. Кажется, он даже не заметил, что я стою около него.
— Эй, все в порядке?
Он приподнял брови, затем наклонился вперед, проведя руками по волосам.
— Хорошо.
— Ты решил, будешь ли связываться со своей бабушкой?
— Я еще не знаю, что буду делать.
— Еще успеешь решить. Я собираюсь немного перекусить. Ты голоден?
— Нет, я пошел спать. Увидимся завтра.
После того, как он ушел в свою комнату, я разогрел в микроволновке пару замороженных буррито и уселся перед телевизором, чтобы недолго посмотреть Нетфликс (Netflix -американская компания, поставщик фильмов и сериалов на основе потокового мультимедиа). Сегодня вечером как ни странно, я чувствую себя умиротворенным, и вскоре я задремал.
Звук защёлкнувшего замка, когда Ян ушел, разбудил меня. Черт. Десять часов непрерывного сна без сновидений. Даже не помню, когда такое последний раз со мной было. Время посещений в тюрьме с десяти, так что я успею быстро принять душ, до своего отъезда.
Это мой пятый визит в тюрьму штата Индиана, и заборы с колючей проволокой больше не пугают меня. На самом деле, унылые серые стены и тускло освещенные коридоры вызывают у меня улыбку. Это ужасное, убогое место, и Джин заслуживает гнить здесь каждую секунду.
Как и в прошлые визиты, Джин садится напротив стеклянной стены, улыбаясь, словно я пришел подбодрить его. Мудак. Облокотившись на стойку, он говорит через отверстия в стекле.
— Алекс, рад тебя видеть. По-прежнему не можешь уговорить своих братьев присоединиться к тебе, да? Полагаю, что не могу винить их за это. Это место хуже, чем вялый член. Ну, как провел праздники?
Он ничего не знает обо мне или о том, что я потерял Купера. Да и откуда бы ему знать? Каждый раз, посещая его, я говорю только три слова. Казалось бы, его не трогает мое молчание, и он болтает обо всем и ни о чем. Так все время и происходит, я сижу перед ним с каменным лицом, пока он ведет себя так, будто мы тусуемся и болтаем, как старые добрые друзья, отец и сын.
