Валентин Катасонов - О проценте: ссудном, подсудном, безрассудном. Хрестоматия проблем "денежной цивилизации". Том 2
Секретность как способ существования «рыночной экономики»
Если постараться отойти от стереотипов мышления, формируемых учебниками экономической теории, и взглянуть на современную «рыночную экономику» непредвзято, то можно без натяжек сказать: она вся, на 100% является «теневой экономикой» . Дело в том, что одним из важнейших принципов «рыночной экономики», провозглашаемых ее идеологами и возведенных в ранг закона, является принцип «коммерческой тайны» . Этот принцип незыблем даже в тех странах, которые ни в каких списках офшорных зон не фигурируют. Это означает: все субъекты хозяйственной деятельности, т.е. промышленные компании, банки, страховые общества и т.п., «непрозрачны» для потребителей, государства, своих партнеров по хозяйственной деятельности, общества в целом. Фактически каждый «субъект рыночной экономики» превращается в «офшор», «тайное общество», «вещь в себе», что очень дорого обходится обществу.
Некоторые скептики говорят, что модная сегодня «конспирология» (теория заговора) — придумка, плод больного воображения. Но слово «конспирология» происходит от английского «conspiracy», что означает «секретность». Если исходить из такого определения, то современные финансы и бизнес — в чистом виде «конспирология»: ростовщики и прочие бизнесмены — «заговорщики», действующие под завесой секретности против своих конкурентов, потребителей, государства и всего общества в целом. Эта тема очень обширная, поэтому ограничимся лишь некоторыми примерами.
Первый пример касается вопроса, связанного с секретами, относящимися к издержкам производства. Зачем, спрашивается, компаниям скрывать эти издержки от общества? Затем, что таким образом можно устанавливать цены, которые в разы, а иногда на порядки превышают фактические издержки производства. Таким образом, получается норма прибыли, измеряемая в сотнях и тысячах процентов. Каждый год в Западной Европе возбуждается большое количество судебных дел против компаний фармацевтической промышленности, которые устанавливают цены, не имеющие ничего общего с издержками их производства. Получается довольно забавная (и одновременно грустная) ситуация: с одной стороны, государство вроде бы борется с монопольными ценами; с другой стороны, оно не может покончить с практикой коммерческой тайны. Фактически легализуется ограбление потребителей.
Второй пример относится к коммерческой тайне, связанной с техническими новшествами. Компания создает новую технологию (или покупает ее у какого-нибудь Кулибина) и резко снижает свои издержки производства. Технология сохраняется в тайне от конкурентов. Более того, чтобы ее не смогли использовать другие, данная компания защищает свои интересы («интеллектуальную собственность») патентами. Компания становится монополистом в области использования данной технологии; все другие производители отрасли автоматически «отсекаются» от возможности использовать эту технологию. Таким образом, исключается возможность снижения цен на продукцию в масштабах отрасли, потери несет все общество.
Третий пример относится к внутрифирменным ценам. Это особенно актуально для крупных корпораций, которые имеют множество производственных, торговых, финансовых подразделений, между которыми происходит циркуляция («трансферты») различных полуфабрикатов, других «продуктов» (в том числе финансовых). Цены на них обычно устанавливаются с учетом «оптимизации» налогов, поэтому соотношение так называемых «трансфертных» цен с реальными издержками на производство полуфабрикатов и иных «продуктов» известно лишь узкому кругу лиц, относящихся к владельцам и высшему руководству компании. Понятно, что такая практика ценообразования на внутрифирменные трансферты означает большие потери для общества в виде налоговых поступлений.
Четвертый пример относится к техническим, санитарно-медицинским и иным характеристикам производимого товара. Фармацевтические компании часто скрывают полный «букет» тех побочных явлений, которые возникают при приеме того или иного лекарства. Компании по производству мобильных телефонов всячески скрывают негативные последствия для пользователей их продукции, возникающие в результате электромагнитных излучений. Про пищевые компании, широко использующие генетически модифицированные продукты и химию, сказано и написано уже много, но эти компании хранят по поводу своей продукции полное молчание.
Следует признать, что коммерческая тайна как принцип предпринимательской деятельности существует уже давно. Но в современных условиях злоупотребления этой привилегией, данной бизнесу, получил особый размах. Особенно это касается крупных и крупнейших корпораций. Все мы помним крах крупнейшей американской энергетической корпорации «Энрон» в начале текущего десятилетия. В значительной степени этот крах был подготовлен махинациями, которые скрывались под видом коммерческой тайны. Конечно, далеко не все компании изначально использовали завесу «коммерческой тайны» для разного рода махинаций, но постепенно «зараза» недобросовестного ведения бизнеса стала распространяться на всю «экономику».
Позволю себе в связи с поднятой темой «коммерческой тайны» процитировать выдержки из интересной работы А. С. Шленского [28] : «Коммерческая тайна — это не просто обычай ведения бизнеса. Это символ веры любого бизнесмена, неотъемлемая часть культа частного предпринимательства. Освященный временем обычай прятать свой бизнес от посторонних глаз дает лишнее подтверждение тому факту, что удовлетворение потребностей покупателя, пришедшего на рынок товаров и услуг, является лишь побочной целью рыночного механизма. Главной же его целью, является удовлетворение потребности самого предпринимателя в получении наибольшей прибыли, неважно каким способом и какой ценой для общества в целом…
Узаконенность и сакральность коммерческой тайны лишает честных бизнесменов возможности поймать нечистого на руку конкурента, который облапошил поставщика или покупателя или дал взятку властям чтобы уйти от налогов или проделал еще какие-то грязные трюки, которые позволили ему получить больше прибыли, чем в среднем по отрасли. Таким образом, конкуренты тоже вынуждены проделывать грязные трюки под покровом коммерческой тайны, если они хотят удержаться в бизнесе.
Скрывать честные сделки вообще нет никакой нужды. Ведь если ни одна сторона не злоупотребит доверием другой или недостатком ее информированности, цена и условия любой сделки будут близки к средним по отрасли. Да и сама конкуренция на рынке будет не войной на уничтожение, а лишь постоянным сигналом о том, что надо держать себя в тонусе, не лениться и работать, если хочешь удержаться в бизнесе. А ведь более жесткая конкуренция, по сути, и не нужна: она вызывает только проблемы, такие как безработица и социальная напряженность…
Коммерческая тайна прямо указывает на индивидуалистический, хищнический дух предпринимательства и одновременно с этим — ханжеский характер морали, питающей капиталистический бизнес. Незыблемость коммерческой тайны — это незыблемая уверенность предпринимателей в том, что они сумеют сжульничать под ее прикрытием ловчее и наглее, чем конкуренты. Если бы они в этом сомневались или не хотели ловчить, они бы давно возвели прозрачность сделок в ранг закона.
Как запад «борется» с «теневой экономикой»
После событий 11 сентября 2001 г. Запад активно начал «борьбу» с «отмыванием грязных денег» , а также с «финансированием терроризма» . Мы специально ставим слово «борьба» в кавычки, поскольку большинство офшоров сохранилось и после 11.09.2001. В условиях сохранения офшоров такая «борьба» становится бессмысленной.
Как отмечает исследователь офшорного бизнеса Р. Р. Яковлева, «офшорная индустрия развилась в глобальный бизнес, проникший во все уголки мира, охватывающий, так или иначе, примерно половину объема мировых финансовых сделок (выделено мной. — В. К.). Противостоять этому крайне сложно. Любая предлагаемая программа оказывается «преодолимой», а ее реализация крайне конфликтной. За офшорами стоит многомиллиардное лобби, и ведущаяся за изменение режима их функционирования борьба нередко является не столько борьбой за «обуздание», сколько за «оседлание» офшорных зон» [29] .
В связи с нынешним кризисом вопрос об офшорах вновь стал приоритетным для правительств развитых стран и разных международных организаций. Также атакам стала подвергаться банковская тайна. Так, на встрече «двадцатки» в Лондоне в апреле 2009 года была принята резолюция о борьбе с банковской тайной. Международный валютный фонд (МВФ) и Комиссия финансовой стабильности (КФС) как по команде стали постоянно нападать на Швейцарию и другие страны, где сохраняется банковская тайна. Нынешний президент США Б. Обама 4 мая 2009 года объявил о начале борьбы с вывозом капитала из США в офшоры, заявив, что страна теряет от этого ежегодно как минимум 100 млрд долл. [30] . Конгресс США ведет разработку проекта закона о противодействии злоупотреблению «налоговыми гаванями».
