Ханна Форд - Взятая
А потом смогу держаться от него подальше.
Я должна.
Он вызывал во мне чувства.
Неуместные.
Которые я не могу позволить себе.
Чувства, которые привели бы только к боли.
Эпизод 4.
Когда мы добрались до офиса, Кольт тут же перешёл в деловой режим, все следы игривости и дерзости исчезли из его голоса.
— Вот, — сказал он, положив передо мной на стол сотовый телефон и десятидолларовую купюру.
Я взяла их:
— Что это?
— Твой телефон.
— Мой телефон?
— Да. Он тебе необходим, если ты собираешься работать здесь. Так я смогу быть с тобой на связи.
— Почему ты не можешь просто связаться со мной по служебному телефону? — я взяла сотовый телефон и ощутила его лёгкость в своей руке.
Это был новенький блестящий iPhone, красивый серый металлик. У меня никогда не было такого смартфона. Да, раньше у меня были телефоны — тракфоны (прим.: Tracphone является поставщиком предоплаченных услуг) и флипфоны (прим.: телефон-раскладушка) — на которых нельзя было делать фотоснимки, которые надо было заряжать для написания каждой смс, для которых надо было покупать карты предоплаты, чтобы пользоваться ими, которые бы сломались, если бы вы только надавили на них.
— Возможно, мне потребуется связаться с тобой через несколько часов, — ответил Кольт.
— О, — я провела пальцами по гладкой поверхности телефона. — Хорошо. Спасибо.
— Не благодари меня, — предупредил он, давая понять, что не делает мне никаких одолжений. — Это телефон компании.
Я кивнула:
— А десять долларов?
— На случай, если ты захочешь пообедать.
Он посадил меня за компьютер и показал, как вводить цифры из квитанций поставщиков в электронные таблицы. Я обучалась компьютерной грамоте в интернате, там меня научили пользоваться различными программами: Microsoft Office, Word, Powerpoint, даже Quickbooks (прим.: бухгалтерская программа для малого бизнеса, основной рынок использования США) и Photoshop.
Я во всё быстро вникла, и несколько минут спустя Кольт оставил меня. Работа показалась мне успокаивающей, а монотонность стука по клавиатуре обеспечивала мои обычно путающиеся мысли тем, на чём можно сфокусироваться.
Кольта не было в офисе почти всё утро. Время от времени я слышала, как он разговаривал с Джессой, когда они ходили в коридоре, его голос низкий и хриплый, её — громкий и игривый.
Было почти обеденное время, когда в открытую дверь офиса постучал мужчина.
— Ох, — сказал он, увидев меня. — Простите. Я ищу Кольта.
— Я не знаю, где он, — ответила я. — Могу попробовать найти его, если хотите.
Я начала было вставать, но мужчина жестом показал мне оставаться на месте.
— Ничего, — проговорил он, проходя внутрь и шлёпаясь в одно из кресел перед письменным столом. — Я могу поговорить с ним позже.
Ему было около тридцати, привлекательный, с тёмно-русыми волосами и в идеально скроенном костюме.
— О, — только и произнесла я. — Хм, ладно.
— Кто вы?
— Оливия, — представилась я. — Секретарь Кольта.
Он ухмыльнулся:
— Секретарь, а? Вот как Кольт называет их сейчас?
Прежде чем я успела ответить, в дверях появился Кольт. Он сразу же вник в ситуацию, его глаза потемнели до цвета чёрной бури.
— Джозеф, — сказал он. — Что ты тут делаешь?
— У меня к тебе есть предложение, — начал Джозеф, не сделав и попытки подняться.
— Мне это неинтересно, — ответил Кольт, даже не стараясь скрыть своё раздражение. — Что-то ещё?
Джозеф закатил глаза, а затем подмигнул мне.
— Этот парень, — сказал он, указывая на Кольта. — Оливия, вы можете довести до его сведения, что продажа этого места может стать очень прибыльной сделкой?
Я нахмурилась и посмотрела на Кольта:
— Ты собираешься продавать клуб?
— Нет, — произнёс Кольт, и в то же самое время Джозеф заявил:
— Он должен.
Джозеф покачал головой, поднял портфель и открыл его. Он вытащил оттуда похрустывающий лист бумаги и положил на стол.
Я не могла не заметить число в верхней части страницы.
Три миллиона долларов.
Святое дерьмо.
— Я могу сделать для тебя что-нибудь ещё? — спросил Кольт, его тон ясно давал понять, что он не хотел ничего делать для Джозефа и определённо не сделал бы, даже если бы тот попросил.
— Этот парень мистер Индивидуальность, да, Оливия? — задал мне вопрос Джозеф.
Я рассмеялась:
— Расскажите мне об этом.
На лице Кольта я увидела вспышку раздражения.
Джозеф поднялся и схватил свой портфель:
— Дай мне знать, если передумаешь, Кольт.
— Не передумаю.
— Приятно было познакомиться, Оливия, — попрощался Джозеф. — Надеюсь, мы увидимся снова.
— Да, и мне, — сказала я, улыбаясь.
Как только он ушёл, Кольт повернулся ко мне:
— Я не хочу, чтобы ты с ним разговаривала.
— Что?
— Ты слышала. Я не хочу, чтобы ты с ним разговаривала.
— Я его даже не знаю.
— Мне всё равно. Если он вернётся, сразу же позвони мне.
— Зачем?
— Затем, что он мудак.
— Что он сделал?
— Он пытался ударить тебя?
— Нет, он не пытался ударить меня, — ответила я. — Я едва знаю этого парня, он постучался и спросил о тебе. И был здесь пару минут до того, как ты пришёл. Он кажется милым.
— Да, может быть, но он не такой.
— О мой Бог! — воскликнула я, повернувшись в своём кресле так, чтобы видеть его лицо. — Ты... Ты ревнуешь?
— Я не ревную, — ответил он.
— А кажется, что ревнуешь.
— Нет, — рявкнул Кольт. — Если я хочу что-либо, то беру это.
Он пересёк комнату и взял бумагу, которую Джозеф оставил на столе.
— Три миллиона долларов — это много, — заметила я. — Сколько ещё осталось по ипотеке?
— Всё оплачено.
— Вау! — я покачала головой и встала, чтобы подойти к мини-холодильнику, стоявшему в углу комнаты, и взять банку диетической Колы. Открыла напиток и сделала глоток. — Если ты согласишься на продажу, станешь миллионером.
— Я уже миллионер.
Он говорил это так высокомерно, так обыденно, что у меня заболело в груди.
«Каково это, — гадала я, — иметь деньги и возможность купить всё, что хочется, быть в состоянии создать всё, что пожелаешь?»
— Да, но в этом случае ты сможешь делать то, что захочешь, — давила я.
— Я уже и так делаю то, что хочу.
— О, да неужели? — нажимала я на него. — Вот этого хочешь? Работать в каком-то стрип-клубе?
Он рассмеялся, запрокинув голову назад:
— Так ты думаешь, я занимаюсь этим? Что просто работаю в каком-то стрип-клубе? — Кольт снова ударил кулаком по столу, как сделал это вчера после визита своего дяди. — Оливия, ты понятия не имеешь, что тут происходит. Ты понятия не имеешь, каково управлять подобным местом.
По моим венам разлился гнев. Как он смел так со мной разговаривать?
— Я знаю, что вчера видела здесь девушку с сине-чёрным лицом и покромсанными волосами. Знаю, что твой дядя сказал нечто такое, так тебя разозлившее, что ты ударил по столу. Знаю, что прошлой ночью какие-то парни практически набросились на меня. И если последние двадцать четыре часа хоть о чём-то говорят, тогда да, Кольт, думаю, очень хорошо знаю, что тут происходит.
— И? Спустя всего один день ты думаешь, что знаешь меня? Считаешь, что знаешь обо мне хоть что-то?
— Я знаю тебя лучше, — ответила я спокойно.
Он повернулся ко мне, его глаза сверкали яростью.
— Не смей осуждать меня, Оливия. Я никогда не делал подобного по отношению к тебе.
— Я не осуждаю тебя, — произнесла я. — Просто думаю, что, если будешь продолжать в подобном духе, ты…
— Достаточно! — разозлился он. — Прекрати! Ты можешь сидеть тут и высказывать обо всём своё мнение, но ты без проблем осталась у меня прошлой ночью, без проблем использовала меня для того, чтобы этот клуб был куплен.
У меня приоткрылся рот:
— Использовала тебя? Так ты думаешь, я этим занимаюсь? Использую тебя? Если мне не изменяет память, прошлой ночью я хотела убраться к чёрту отсюда. Это ты отвёз меня к себе домой и не отпустил.
— Что я, чёрт возьми, должен был делать, Оливия? Ты порезала себе руки, почти переспала со мной, зная меня всего один день! Ты явно была смущена и растеряна. Что я должен был делать? Мне стало жа… — Кольт оборвал себя, прежде чем договорил.
Но было слишком поздно.
Я знала, что он собирался сказать.
«Мне стало жаль тебя».
Это было подобно запрещённому удару, прямо под дых.
В данный момент я ненавидела его пламенной страстью.
Мне не нужна ничья жалость.
— Пошёл ты! — выплюнула я и направилась к двери. Он не нужен мне. Кольт был лишь парнем, которого я встретила вчера, парнем, которому каким-то образом я позволила проникнуть в мой мозг, вторгнуться в разум с его внешностью и дерзким поведением. Но он был для меня ничем. Он выполнил своё предназначение. Дал мне адрес Деклана.
Сейчас у меня есть Деклан.
Я не нуждалась в Кольте, никогда не нуждалась.
