Берт Хеллингер - И в середине тебе станет легко
Дальнейшая передача
Однако в некоторых видах отношений испытать подобное облегчение нам не дано, ибо разницу, существующую в них между дающим и берущим, ликвидировать невозможно. Таковы, например, отношения между родителями и детьми или между учителями и учениками. Ведь родители и учителя — это в первую очередь дающие, а дети и ученики — берущие. Правда, родители тоже получают что-то от своих детей, а учителя от своих учеников. Но равновесия это не восстанавливает, а лишь смягчает его отсутствие.
Но родители сами были когда-то детьми, а учителя — учениками. Свой долг они погашают, передавая следующему поколению то, что получили от предыдущего. И ту же возможность имеют их дети и ученики.
Бёрриес фон Мюнхгаузен наглядно описывает это в своем стихотворении:
Золотой мяч
Отцовских я не отвергал даров, но не способен был на воздаянье;
26
дитя дары ценить не в состояньи, а к мужу муж по-взрослому суров.
Я любящего сердца не уйму и сыну все заранее прощаю; ему теперь долги я возвращаю, хотя я должен вовсе не ему.
Все мужественней сын день ото дня, уже мужские движут им влеченья; увидеть я готов без огорченья, как внук долги получит за меня.
В зал времени мы входим в свой черед; играя там, советов мы не просим. Назад мяча мы ни за что не бросим: мяч золотой бросают лишь вперед.
(Перевод с немецкого В. Микушевича)
То, что действительно для отношений между родителями и детьми, учителями и учениками, относится и ко всем остальным ситуациям, когда восстановить равновесие путем возврата или обмена невозможно. То есть мы все же можем освободиться от обязательства, передавая что-то из полученного другим людям.
Благодарность
Последней возможностью уравновесить «давать» и «брать» является благодарность. Своей благодарностью я не уклоняюсь от необходимости давать. И все же в некоторых случаях благодарность — единственный ответ, соразмерный приня-
27
тию. Например, для инвалида или больного, для умирающего, а иногда и для любящего.
Наряду с потребностью в уравновешивании свою роль здесь играет и та элементарная любовь, которая притягивает друг к другу и удерживает вместе членов одной социальной системы, так же, как сила тяготения удерживает во вселенной тела. Эта любовь предшествует каждому «даю» и «принимаю», и каждое «даю» и «принимаю» сопровождается этой любовью. В принятии она проявляется в виде благодарности.
Выражая благодарность, человек признает: «Ты даешь мне независимо от того, смогу ли я когда-нибудь тебе отплатить, и я принимаю это от тебя как подарок». А принимающий благодарность говорит: «Твоя любовь и твое признание моего дара для меня гораздо более ценны, чем все, что ты еще мог бы для меня сделать».
Поэтому в благодарности мы не только взаимно подтверждаем то, что мы друг другу даем, но и то, чем мы друг для друга являемся.
В связи с этим я расскажу вам одну маленькую историю.
Принятие
Один человек считал, что обязан как следует отблагодарить Господа Бога, потому что однажды был спасен от угрожавшей его жизни опасности. Он спросил своего друга, что ему сделать, чтобы его благодарность была достойна самого Бога. Но в ответ тот рассказал ему такую историю.
Один мужчина всем сердцем любил некую женщину и просил ее выйти за него замуж. Но у нее были другие планы. И вот как-то раз, когда они вместе собирались перейти дорогу, эту женщину чуть было не сбил автомобиль. Ее спасло лишь то, что спутник, не потеряв присутствия духа, резко рванул ее назад. После этого женщина повернулась к нему и сказала: «Теперь я выйду за тебя».
«Как ты думаешь, как почувствовал себя этот мужчина?» — спросил его друг. Но вместо ответа тот лишь недовольно скривил рот.
28
«Видишь, — сказал друг, — может, и ты вызываешь у Бога те же чувства».
И еще одна история.
Вернувшись домой
Друзья юности ушли на войну. Невозможно описать те опасности, которым они подвергались. Многие из них погибли или были тяжело ранены, но двое друзей целыми и невредимыми вернулись домой.
Один из них стал очень тихим. Он знал, что не заслужил своего спасения, и принимал жизнь как подарок, как милость.
Другой же хвастался своими подвигами и опасностями, от которых он спасся. Было похоже на то, что все это он пережил напрасно.
Счастье
Незаслуженное счастье зачастую воспринимается нами как некая угроза, оно пугает. Это связано с тем, что втайне мы полагаем, что своим счастьем возбуждаем зависть судьбы или других людей. И тогда принять счастье означает для нас нарушить некое табу, принять на себя какую-то вину, согласиться на какую-то опасность. Благодарность смягчает страх. И все же для счастья нужно и смирение, и мужество.
Справедливость
Итак, смена вины и невиновности приводится в действие чередованием «давать» и «брать» и регулируется общей для
29
всех потребностью в уравновешивании. Как только равновесие достигнуто, отношения могут либо закончиться, либо восстановиться и продолжиться путем возобновления взаимных «даю» и «беру».
Но никакой обмен не может постоянно существовать без того, чтобы периодически снова и снова не устанавливалось равновесие. Это как при ходьбе. Если мы удерживаем равновесие, то остаемся стоять. Мы падаем и остаемся лежать, если его теряем. Теряя и восстанавливая его попеременно, мы идем вперед.
Вина как обязательство и невиновность как облегчение и притязание служат обмену. С помощью такого рода вины и невиновности мы не даем друг другу остановиться и соединяемся в добре. Такая вина и такая невиновность — это хорошая вина и хорошая невиновность. Они дают нам ощущение, что с нами все хорошо, все под контролем, все в порядке.
Ущерб и потеря
Однако «давать» и «брать» могут быть связаны также с плохой виной и плохой невиновностью, когда, например, берущий является виновником чего-либо (преступником), а дающий — его жертвой. То есть речь идет о тех ситуациях, когда один причиняет другому некое зло, от которого тот не в состоянии защититься. Или когда один позволяет себе что-то, что вредит или причиняет боль другому.
В данном случае оба — и виновник, и жертва — тоже находятся во власти потребности в восстановлении равновесия. Жертва имеет право требовать, а виновник знает, что сделать это обязан. Но на этот раз компенсация идет во вред обоим. Поскольку после того, что произошло, у невиновного на уме тоже недоброе. Он хочет нанести виновному такой же вред, какой тот нанес ему, и причинить такие же страдания, какие тот причинил ему. Поэтому от виновного теперь требуется больше, чем просто возместить ущерб. Он должен еще и искупить свою вину.
30
Только когда оба, и виновный, и его жертва, были в равной степени злы, одинаково много потеряли и одинаково много выстрадали, они снова оказываются в равном положении. Только тогда между ними возможно примирение, и они снова могут делать друг другу добро. Или мирно расстаться, если ущерб и боль были слишком велики.
Вот пример на эту тему.
Выход
Один мужчина рассказал своему другу, что вот уже двадцать лет жена никак не может ему простить, что через несколько дней после свадьбы он на шесть недель уехал в отпуск со своими родителями и оставил ее одну, поскольку родителям нужно было, чтобы кто-то вел их машину. Все уговоры, извинения и просьбы о прощении до сих пор ни к чему не привели.
Друг ответил: «Лучше всего сказать ей, что она может пожелать себе чего-то такого или что-нибудь такое для себя сделать, что будет стоить тебе столько же, сколько тогда это стоило ей».
Мужчина понял и просиял. Теперь у него был такой ключ, который не только открывал, но еще и закрывал.
Кого-то может напугать утверждение, что примирение невозможно, если в подобных ситуациях невиновный не будет в свою очередь злиться и требовать искупления. И все же, согласно старой поговорке, дерево узнают по плодам его, и для того чтобы выяснить, что на самом деле хорошо, а что плохо, нам нужно просто посмотреть, что происходит в том и в другом случае.
Бессилие
В контексте ущерба и потери невиновность тоже переживается нами по-разному.
31
Во-первых, это может быть бессилие, так как виновник действует, а жертва страдает. Чем беззащитнее и бессильнее была жертва, тем более виноватым считаем мы виновника и более скверным его поступок. Однако после дурного поступка жертва тоже редко остается беззащитной. Она могла бы действовать, требовать от виновного своих прав и искупления, и таким образом положить конец вине и сделать возможным новое начало.
Если жертва не действует сама, это берут на себя другие. Но с той разницей, что и вред, и несправедливость, которые они причиняют другим вместо нее, будут значительно хуже, чем если бы жертва сама настаивала на своих правах и взяла месть в собственные руки.
