Шайла Блэк - Их невинная принцесса (ЛП)
Он не мог не улыбнулся.
— Это не совсем то же самое, детка.
— Это похоже на избиение?
Он не хотел, чтобы она волновалась. Они пытались медленно погрузить ее в мир БДСМ.
— Вовсе нет. Существует множество видов флоггеров, но мой любимый — из оленьей кожи. Он мягкий. В каком-то смысле, мы даже сами могли бы такой соорудить. Но сначала мы поиграем с ним, позволим тебе потрогать его, познакомиться с ним. Больно не будет. Скорее будет похоже на массаж, но он может ввести тебя в сабспейс.
Принцесса закатила свои великолепные темные глаза.
— Да, думаю, вам нравится наблюдать за мной в таком состоянии.
— А тебе нравится?
Она снова положила голову ему на грудь, солнце озаряло их тела.
— Ты знаешь, что нравится. Очень расслабляет. Кто бы мог подумать, что я, в конечном счете, найду порку такой расслабляющей?
Но порка не давала того эффекта, на который они рассчитывали. Они пытались заставить ее открыться, поговорить с ними о том, что произошло с ней в плену. И это не было чем-то вроде извращенного любопытства. Пока она продолжала умалчивать об этом, она не могла исцелиться, не могла двигаться дальше.
Купер не был глуп. Эта идиллия в раю была полным разрывом со всем тем, что она знала, что давило на нее и тащило вниз. Здесь было легко отбросить волнение за завтрашний день, потому что ей не нужно было переживать о своем статусе принцессы, о прессе или семейных обязательствах. Она просто была их любовницей на этом острове. Но он понял, что они должны подумать о будущем. Подумать о том, что случится, когда они вернутся в Безакистан. Если конечно, они вернутся в Безакистан.
Алия уткнулась носом ему в грудь.
— Если я и дальше буду отдыхать, я умру. Вы, ребята, ничего не позволяете мне делать.
— Потому что нам нравится заботиться о тебе.
Он погладил ее по спине и спустился к ее попке. Как же ему нравилась ее задница. Она носила пробку по паре часов каждый день, и сейчас эта пробка была уже в два раза больше. Она была почти готова принять их. Боже, он не мог дождаться. Неважно, сколько раз он был внутри нее, каждый раз был, словно первый.
— Думаю, это потому, что я разбила раковину во вторую ночь. Никто больше не подпускает меня к костру. Знаешь, я могу научиться.
Она ужасно готовила. Действительно ужасно. Словно ее прокляли.
— Детка, я люблю готовить. Не отнимай этого у меня. Лучше иди и поцелуй меня.
Алия приноровилась рыбачить вместе с Лэном. Он даже учил ее бросать копье. И она стала королевой плетения из пальмовых листьев для постоянно меняющейся крыши, но он никогда не подпустит ее к их еде.
— Ладно, но мы еще поговорим об этом, — сказала она и, приподнявшись на локтях, приблизилась к его губам.
Купер любил легкую хрипотцу в ее голосе. Теперь она так легко поддавалась наслаждению. Но он ненавидел преграды, которые все еще были между ними.
Купер лег на спину, позволяя принцессе взять инициативу в свои руки, в то время, как каждая его клеточка хотела ее на песке с закинутыми на его плечи лодыжками и выкрикивающую его имя.
Наклонившись, Алия поцеловала его, скользнув языком по его нижней губе и рукой обхватывая член. Ее маленькая ладонь играла с его яичками, обхватывая и перекатывая их, а затем погладила всю длину его члена и большим пальцем покружила по головке.
Черт, она была хороша в этом.
Купер запустил руку ей в волосы, запутываясь пальцами в ее влажных прядях и прижимая ее к себе, чтобы он смог проникнуть языком в ее рот. Боже, как же ему это нравилось. Чувствуя, как она начала расслабляться в его руках, Купер начал перекатывать ее на спину. По чуть-чуть. Чтобы она привыкла. Но принцесса оттолкнула его.
— Нет. Не так.
Даже несмотря на надвигающееся разочарование, это не значило, что Купер откажет ей, если Алия захочет заняться сексом на своих условиях. Вся сложность была в том, что она даже не предпринимала попыток оттолкнуть страхи прошлого.
— Лия, детка, давай просто попробуем?
Она поморщила носик.
— Мне так не нравится. Но тебе так нравится.
Она поцеловала его в горло, очевидно пытаясь отвлечь от проблемы.
— Я хочу поговорить об этом.
Купер действительно хотел этого, но он обожал ощущение ее губ на своей коже и когда ее руки ласкают его мышцы.
— Я хочу заняться любовью.
— Лия, как ты собираешься принять всех нас троих, если не можешь терпеть никого над собой?
Мужчина заставил себя сесть: его эрекция протестовала, но эта была проблема, которую необходимо решить.
Нахмурившись, Алия выпрямилась и села на пятки. На ее лице читалось выражение "властной принцессы". На минутку Купер подумал, что её, возможно, научили этому выражению лица, которое говорило всем, что она королевской крови, а они нет.
— Если ты сейчас не заинтересован во мне, я найду Лэна.
— Лэн тоже хочет быть сверху. Мы все хотим.
Принцесса нахмурилась и опустила глаза.
— Я не понимаю, почему.
— Потому что это будет означать, что ты нам доверяешь.
Она немного смягчилась.
— Я доверяю вам.
— Точно. Поговори со мной. Поделись частью своего бремени со мной, детка. Ты не должна хранить в себе все тревоги. Просто начни говорить, и выпусти их. А до тех пор, пока ты молчишь, они так и будет отравлять тебя.
Впервые за все эти недели она сжала руки в кулачки, и он увидел ту ледяную маску, которую она надевала, как доспехи.
— Ты не знаешь, о чем говоришь, и я была бы благодарна, если бы вы всё так и оставили. Я не прошу тебя обнажать душу передо мной, и была бы признательна, если бы ты перестал докапываться до моей.
Он откинулся на спину, ненавидя этот холодный тон, закравшийся в ее голос. Они добились определенного прогресса с ее телом, но не с душой.
— Хорошо, Лия. Ты права. Иди, поищи Лэна. А я останусь здесь на некоторое время, понежусь на солнышке.
Он знал, когда натыкался на стену. Купер закрыл глаза, потому что не мог наблюдать, как она уходит.
Но принцесса не пошевелилась. Она положила руку ему на грудь, прямо ему на сердце. Ее голос был тихим, почти как шепот.
— Мне страшно говорить об этом.
В стене появилась трещина. Наконец. Может они сделали намного больше, чем он думал. Купер не открыл глаза, тем самым давай ей укрытие, но накрыл ее руки своими.
— Здесь нечего бояться.
Она замолчала на мгновение.
— Почему все не может остаться, как есть? Меня и так все устраивает.
Теперь он открыл глаза, сосредотачиваясь на ней.
— Все меняется, Лия. Мы не в силах остановить это, но, если мы действительно знаем и любим друг друга, мы можем измениться вместе. Большинство людей начинают свой путь с любви, настоящей любви, но она умирает, потому что спустя пару лет они больше не те, кем были прежде. И теперь ничего не выходит, потому что они никогда по-настоящему не знали друг друга. Я хочу узнать тебя. Хочу узнать твое прошлое и настоящее. Хочу двигаться с тобой в будущее. Но я не знаю, как нам это сделать, если ты будешь продолжать держать все двери запертыми.
Печальная улыбка появилась на ее губах.
— Мы открыли достаточно дверей, Куп.
Он сел обратно, и видя, как Алия действительно старалась, сладко поцеловал ее.
— Знаю, детка, но это чертовски важная дверь.
Она глубоко вдохнула, и ее плечи слегка вздрогнули.
— Это был ад.
Вот черт. Он думал, что Дэйн будет рядом, когда она откроется, но прерывать ее он не собирался.
— Знаю, детка, но теперь тебе никто не причинит вреда.
— Что, если одна из этих дверей, которые ты хочешь открыть, ведет в плохое место? Что, если за ними вещи, которые ты не захочешь видеть?
Он не хотел видеть ничего из этого, мало того, он желал всей душой, чтобы этого никогда не происходило, но эти месяцы были очень важными для того, чтобы понять, кем была нынешняя Алия, и если они не обсудят это, эти воспоминания превратятся в мину замедленного действия.
— Ничего, из того что ты мне скажешь, не заставит любить тебя меньше, Алия.
— Иногда я чувствую, словно должна была сделать больше, — начала она тихо. — Много женщин умерло в том месте. Почему меня оставили в живых? Почему они не изнасиловали меня? Знаю, это звучит ужасно. Я рада, что они этого не сделали, но какую-то часть меня интересует…
Купер оставался абсолютно неподвижным. Она была, словно олененок, которого он не хотел спугнуть. Такая прекрасная, хрупкая и готовая бежать при малейшем признаке угрозы. Его голос по-прежнему был тихим и нежным.
— Интересует что, детка?
— Если бы они использовали меня, как использовали других девушек, возможно, им было бы легче. Может быть, некоторые их них не умерли. Девушка в соседней комнате…, — ее голос немного дрогнул, и она переплела свои пальцы с его. — Я слышала ее. Ее заставляли обслуживать так много мужчин. Слишком много. Они использовали ее, пока она не умерла. Я не уверена, от чего это произошло, но знаю, что однажды утром её нашли мертвой в своей постели за несколько дней до моего спасения. Что, если бы я приняла на себя часть ее бремени?
