Hairuzov - Tochka vozvrata
– Антон, сосредоточься! Не бросайся на волан раньше времени, – усталым и загнанным голосом повторяла она. – В последний момент он парашютирует, и его можно спокойно достать. Кому я сказала, не верти головой!
В ответ Антон тоненько, по-щенячьи взвизгивал и, швырнув ракетку, демонстративно уходил к машине. Мальчишку Николай понимал, а вот молоденькую мамашу ему было жаль. В один из моментов, когда мяч улетел в сторону иномарки, Порогов попросил мальчишку вернуть его на площадку. Антон сделал это с превеликой охотой, схватил мяч руками и, подбросив его перед собой ногой, так как это делают вратари, довольно точно вернул мяч на площадку.
– О, да ты прямо как Филимонов, – похвалил его Николай. – Если хочешь, давай присоединяйся. Классные вратари нам нужны.
Глаза у мальчишки радостно сверкнули, он оглянулся на мамашу. Его состояние Порогов угадал точно: конечно же ему хотелось составить им компанию, но он не хотел обидеть мать.
– Вот что, давайте и вы присоединяйтесь к нам, – предложил Николай мамаше. – Чего вам стоять. Футбол вырабатывает коллективное чувство. Если согласны, то сделаем так: в одной команде будут взрослые и девчонки, а в другой – одни мальчишки.
– Ну, так неинтересно, – протянул Антон. – Мы вас одной левой обыграем.
– Это мы еще посмотрим, – неожиданно завелась мамаша. – Вот увидишь: я тебе собственноручно забью гол.
– Вообще-то в футбол руками не играют, – довольно резонно заметил Антон. – Тоже мне, футболистка нашлась.
– Хорошо, хорошо, только не спорь со взрослыми, – не желая играть подчиненную роль, миролюбиво парировала мамаша. – Давайте познакомимся, меня зовут Ольга Филимоновна Оболенцева. Можно Оля.
– Все сходится, – засмеялся Николай.
– Что именно?
– Я хотел сказать, что прозвучало не хуже, чем Диего Марадона. Корнет Оболенский случаем не ваш дед?
– Там Оболенский, а я всего лишь Оболенцева.
В игре они использовали хоккейные ворота, и Антон попросился быть вратарем. Ему охотно пошли навстречу: известно – в дворовых командах это самое непрестижное место.
Игра началась. Пожалуй, самым непосредственным человеком на поле была мамаша Антона. Она искренне радовалась, когда ей удавалось попасть по мячу, бурно выражала свой восторг, если мяч отбивал Антон. Конечно, Николай погорячился, подобрав себе состоящую в основном из девчонок команду. Писку, гаму и шуму было на весь парк, а вот толку от этого было мало.
Приходилось пахать за всех. Но в этот вечер у него получалось все: и распасовывал он точно, и место выбирал самое что ни на есть нужное, и голы забивал, и предоставлял такую возможность другим. И вдруг услышал крик Антона. Поначалу подумал, что его это не касается, что этот крик предназначен кому-то иному. Увертываясь от поставленных ног, укрывая мяч корпусом, он вел мяч к воротам; после ложного замаха сопровождающий его защитник сел на попу, и перед ним открылся свободный коридор, он увидел дернувшегося навстречу Антона.
– Держи старика, держи старика! – закричал тот сидящему на траве защитнику. – Чё уселся, замерзнешь.
От неожиданности Николай приостановился, стал искать глазами старика, но тут же до него дошло, что он и есть тот самый старик, которого надо любой ценой задержать. Поначалу это открытие огорчило, но, осмыслив, Николай немного успокоился. Значит, не так все плохо, как ему показалось, значит, его, как сильного игрока, боятся. Он не стал бить по воротам, ушел чуть в сторону к лицевой линии, увел за собой кричащего Антона и мягкой подсечкой перебросил мяч на одиннадцатиметровую отметку, куда набегала его азартная мамаша. Она, как заправский форвард, со всего маху боднула мяч головой, и он, как шар в лузу, залетел в маленькие хоккейные ворота.
– Гол, гол! – воскликнула она, победно подняв вверх правую руку. – Я тебе говорила, что собственноручно забью гол.
– Да не собственноручно! – хмуро поправил ее Антон. – Футбол – это игра ногами.
– Но и головой, – пришел Порогов на помощь мамаше. – Такие голы можно по телевизору показывать.
Она благодарно посмотрела на него, затем кончиками пальцев начала ощупывать лоб.
– Вот этого только мне не хватало, – упавшим голосом сказала она. – Завтра у меня прямой эфир. Но это не спортивная передача. Представляете, если я появлюсь с синяком под глазом.
– Надо бы вам сейчас лед приложить, – сказал Николай. – Подождите одну минуту.
Неподалеку, метрах в пятидесяти от площадки, где они играли в футбол, за кустарником располагался реабилитационный центр. Там в кабинете врача он видел холодильник. Порогов перебежал дорогу, открыл дверь. Навстречу ему поднялся знакомый охранник, который знал Николая в основном не как футболиста, а как пильщика деревьев. Совсем недавно, после бури в парке, повалило много старых дубов. Пара из них упала рядом с центром и загородила дорогу, по которой можно было проехать в парк. Рабочих не хватало, и Николай вызвался помочь. Раньше у себя в деревне под Иркутском ему частенько приходилось бензопилой «Урал» заготавливать дрова на зиму, пилить лиственничные бревна. Работа Николая дирекции реабилитационного центра понравилась, и после игры он частенько заходил к ним и за небольшую плату пилил на чурки свезенные во двор после бури деревья.
Порогов объяснил охраннику, что срочно нужен лед. Тот на секунду задумался, и тогда Николай, чтобы охранник соображал побыстрее, пообещал угостить его пивом. Как всегда, это подействовало. Охранник ушел в соседнюю комнату и принес кусочки льда.
– Я гляжу, вас здесь все знают. Вы что, профессиональный футболист? – спросила Ольга Филимоновна, прикладывая лед ко лбу.
– Нет, это мое хобби, – улыбнувшись, ответил Порогов. – Знаете, с детства привык к дворовым играм. Все отвыкнуть не могу.
– И вы бегаете с ними бесплатно?
У Николая появилось ощущение, будто его застали за чем-то неприличным. Николай вспомнил крик Антона и усмехнулся про себя. Нет, это похлеще, чем напоминание заглядывать в паспорт. Этот разговор о плате сейчас и здесь был ему неприятен. Он уже знаком с этой московской прагматичностью – вести разговор только по делу и с обязательной выгодой: информационной, материальной, психологической, какой угодно, но выгодой.
Конечно, поставь он себе такую цель, мог бы, наверное, зарабатывать на жизнь ногами. После школы Николая приглашали играть в профессиональную команду. Но он тогда выбрал летное училище. И никогда не жалел, что стал профессиональным летчиком, а не футболистом.
– Вы же со своим Антоном бегаете, надеюсь, не за деньги?
– Вы меня не так поняли, – ответила она. – Вон видите теннисный корт? Час аренды стоит двадцать пять долларов. И я готова платить, чтобы мой сын занимался теннисом, волейболом, футболом, карате, а не рос как сорная трава. Но с ним всюду одни проблемы. В одном месте обижают, в другом смеются. Антона это травмирует. Вы же занимаетесь с чужими детьми. Вот я и решила узнать: они вам платят?
– Я готов сам приплачивать этим ребятам, чтобы они брали меня в свою команду, – улыбнувшись, сказал он.
– Ну, вы скажете, – засмеялась Ольга Филимоновна. – По-моему, они вас боготворят. Я удивилась – сюда приходят даже девочки. Антон так рвался к вам.
– Вы же сами сказали, у вашего сына проблемы с общением. Были они и у этих ребят, – кивнув на сидящую возле дуба детвору, сказал Порогов. – Сейчас их стало меньше. По себе знаю, когда они вырастут, то будут не раз вспоминать эти дворовые игры. Впрочем, мы не только в футбол играем. Вон там за двором реабилитационного центра среди деревьев есть спортплощадка. От прежних времен там сохранились металлическая шведская стенка, гимнастический конь, брусья, турник. Мы с ребятами вкопали там столбы, принесли старые автомобильные покрышки. На них отрабатываем удары по карате. Пусть Антон приходит. Условия просты: не ругаться, не психовать, не курить.
– Николай Михайлович, у Антона освобождение от физкультуры, он у меня долго болел. Он намного слабее ребят в классе, – начала рассказывать Ольга Филимоновна. – Они над ним смеются. Мы с удовольствием примем ваше приглашение.
– У меня была похожая история, – сказал Порогов. – Видите вон того светловолосого мальчика? Это мой сын. Он не мог ни разу подтянуться. Сейчас спокойно подтягивается десять раз. Так что приходите. Насколько его хватит, пусть занимается с нами. – И, сделав паузу, поинтересовался: – Скажите, а на каком канале можно вас увидеть?
– Я работаю на десятом канале. Условия таковы, что на своего собственного ребенка нет времени. Спасибо за игру. В субботу мы постараемся приехать. Вы уж не начинайте без нас.
Ольга Филимоновна с Антоном сели в «пежо», и через несколько секунд Порогов вновь остался со своей детворой. Тишину собачьего парка расколол звук церковного колокола. Сквозь не набравшие еще листву дубы он совсем без усилий легко проник в самые отдаленные уголки собачьего парка, заставил прислушаться к себе и как бы вывел гуляющих, бегающих по дорожкам людей из привычного, заданного неизвестно когда и кем состояния. Но его тут же накрыл шум проходящей неподалеку автомобильной дороги. Выждав минуту, колокол вновь подал свой голос и, словно расчистив для себя небесную поляну и предупредив всех ее обитателей, что настало его время, неторопливо, громко и настойчиво стал расставлять по парку, над деревьями, по голубому весеннему небу свои невидимые, но ощутимые звуковые вешки.
