Маргарита Блинова - Демон. Одиночка
Курт сползает немного ниже, покрывает жадными поцелуями голый животик, ловко растягивает пуговицу на моих джинсах и тянет их вниз.
Я ловлю его темный наполненный желанием взгляд.
— Курт, я твоя, — задыхаясь, говорю я.
Он откидывает мои джинсы на пол и замирает.
— Что?
Курт выглядит так, словно только что очнулся от непонятного наваждения.
Пользуясь моментом, я приподнимаюсь на локтях и заглядываю в сине-зеленые глаза любимого мужчины.
— Я твоя, Курт, — еще раз повторяю. — Вся твоя, — произношу с улыбкой. — Я никуда ни с кем больше не сбегу.
Он очень медленно наклоняется, нависая надо мной на вытянутых руках.
— Обещаешь? — хрипло просит мужчина.
Я обвиваю его шею руками, тяну к себе и ласково целую.
— Клянусь!
Курт облегченно выдыхает и осторожно опускается, так чтобы не придавить меня массой своего тела.
— Теперь поговоришь со мной? — хитро улыбаюсь я, ласково гладя его по мягкой щетине на щеке.
— А может… — он делает пару движений бедрами, красноречиво говорящих о его желаниях.
— Мне нужны ответы, — напоминаю ему.
Тело, совершенно не согласное с голосом разума, требует продолжения некстати прерванной прелюдии, но я стойко борюсь с собственными страстями.
— Женщины любят ушами… — с улыбкой выдыхает он, целуя меня в ушко. — А я все никак не мог понять смысл вашей поговорки.
Я хмурюсь и легонько кусаю его за нос. Курт смеется.
— Так вот, — он заправляет прядь моих волос за ухо. — Эта история началась полгода назад, когда в офисе Мариуса я увидел журналистку Эвелина Яблокову. Девушка так очаровательно трусила и шмыгала носом, что я просто не смог остаться равнодушен.
Смущенно улыбаюсь, вновь вспоминая, как орала от страха, вцепившись в перила подъемника.
Подумать только, а ведь если бы Стерва не дала мне то, на первый взгляд, нереальное задание, то я не застряла бы напротив офиса Бурхарда и не встретилась с Куртом.
Судьба, неужели мне надо сказать тебе спасибо?
— Но если я так уж тебе понравилась, то почему на обед меня пригласил Мариус, а не ты, — обвинительно тычу пальцем в широкую мужскую грудь.
— Потому что я навел о тебе справки, и ты была стопроцентным человеком. Это меня остановило от дальнейших шагов… — Мужчина на миг прикрывает глаза и недовольно морщит нос. — Да-да, я помню, что ты мне говорил!
Не в силах сдержаться, громко фыркаю.
— Это что сейчас было?
Курт вздыхает.
— Рири просит, чтобы я сказал тебе, что он с самого начала знал, что ты лаэра.
Мои брови удивленно летят вверх.
— Правда?
— Да, — признается Курт, — именно поэтому он прекратил Слияние.
Я замираю и напрягаюсь.
— Значит, уже тогда Рири не хотел уходить за Бет?
— Да… И теперь ты понимаешь наше общее удивление по поводу прошлой ночи? Эва, ему незачем было называть Бет «любимой», он сохнет по тебе.
Молчу. Ну нет у меня слов!
Поэтому лежу и любуюсь Куртом. Мужчина отстраненно ласкает мои голые плечи.
— Как считаешь, троих будет достаточно? — неожиданно спрашивает он.
— Смотря для чего, — со знанием дела говорю я. — Если ты про то, чтобы проникнуть в офис Кристофа и выкрасть бумаги об опеке надо мной, то меня одной будет вполне достаточно.
Курт шутливо хлопает меня по попе.
— Ай! — возмущенно пищу я, делая обиженную моську. — За что?
— А почему тебя постоянно в сторону криминальщины тянет? — строго спрашивает он. — Мать моих детей больше никогда не будет лазить по вентиляциям и давать деру через окно!
Я смущенно улыбаюсь.
— Мать твоих детей?
— Ну да, — кивает он с серьезной миной. — Собственно об этом я тебя и спрашивал. Троих нам будет достаточно?
Яблокова, ты видишь этого мужчину? Присмотрись повнимательнее, по-моему, он просто обнаглел!
— А не много ли будет? У тебя ведь уже есть сын.
— Есть, — кивает мужчина, неожиданно крепко сжимая меня в своих объятьях. — Но я хочу еще и наших, — шепчет он. — Двух сорванцов и лапочку дочку.
Фыркнув, утыкаюсь носом в грудь Курта, вдыхаю его неповторимый запах и… млею от счастья.
Так, Яблокова! Ну что ты за лаэра такая? Соберись! Мы же так и не выяснили, как он нашел!
— Ой, Курт! — спохватываюсь я, немного отстраняясь в сторону. — А как ты все-таки меня нашел?
Глаза мужчины резко меняют свой цвет, на пару секунд становясь почти полностью синими, но затем человеческая зелень снова берет вверх.
— Дай угадаю, ссоритесь из-за того, кто будет рассказывать об этом? — смеюсь я.
— Все-то ты про нас с Рири знаешь, — гладит меня по щеке лаэрд.
Он немного приподнимается, тянет покрывало и заботливо прикрывает меня, что бы не замерзла.
По мне так лучше было бы, если он тоже разделся и нырнул ко мне, но какое-то внутреннее чутье категорично качает головой. Нам и в одежде-то сложно контролировать свое влечение друг к другу, так что вести разговор голыми у нас, скорее всего, не выйдет.
— Рассказывай! — тороплю его я, уже предвкушая продолжение этого суматошного дня.
— Собственно, это надо поблагодарить демона Кристофа, — признается он. — После твоего звонка я так разозлился, что был готов разорвать этого мальчишку на кусочки.
Узнав, что у Платона два билета с открытым числом, я, естественно, собрался рвануть в аэропорт, но потом нам показали видео с камер, и я сразу понял, что обладательница второго билета — это не ты.
Кола начал искать тебя на камерах, но в метро мы потеряли тебя, и тогда демон Кристофа предложил вариант.
— Ну не томи! — нетерпеливо ерзаю на постели, едва Курт замолкает. — Что он предложил?
— Цитирую: «вариант для влюбленных самоубийц», — покладисто отвечает на вопрос мужчина, не забывая при этом нежно гладить меня по голой спине. — Видишь ли, — пускается он в объяснения, — демоны являются невероятно дальними родственниками земных летучих мышей. В нашем мире постоянный сумрак и туман, поэтому все демоны используют что-то отдаленно напоминающую ультразвуковую эхолокацию.
В условиях Земли мы пользуемся этим врожденным свойством только однажды — для перехода в свой мир, но, когда в прошлый раз Аврора сбежала от Кристофа, отчаявшийся демон брата впервые попробовал использовать наши возможности для поиска.
— Значит… — я немного приподнимаюсь на согнутом локте и запоздало ощущаю беспокойство. — Значит, ты мог уйти, и я бы никогда больше не встретилась с тобой?
От этой мысли мне становится холодно и одиноко. Я порывисто обнимаю его за плечи, так, словно боюсь, что он испарится прямо у меня на глазах, и чувствую, как тело бьет мелкая нервная дрожь.
— Теперь ты понимаешь, что чувствовал я, когда узнал, что ты сбежала с этим мальчишкой?
Да, только теперь я начала осознавать к чему мог привести мой продиктованный чувством обиды поступок.
Надо было разбудить Курта или спокойно дождаться утра и поговорить обо всем, как взрослые люди. Зачем я устроила весь этот цирк с похищением и побегом? Зачем?!
Я тяжело вздыхаю, мысленно матеря себя за глупость, из-за которой могла лишиться любимого мужчины.
— А знаешь, мы с Рири ведь ни секунды не сомневались, что у нас получится найти тебя, — признается Курт.
Я крепко прижимаюсь к нему всем телом, но и этого кажется мало. Закинув на бедро мужчины еще и ногу, я, невероятно довольная собой, вдыхаю божественный аромат любимого мужчины и чувствую, как медленно начинает кружиться голова от счастья.
Он со мной! Он со мной, а не с ней!
Мой! — рычит внутри внезапно проснувшееся чувство собственничества.
— Курт… — мои пальчики шаловливо забираются под майку мужчины и осторожно царапают ноготками низ живота. — А что ты там про детей говорил?
Руки лаэрда с большой охотой опускаются по моей спине вниз, пару мгновений самозабвенно гладят попу и медленно тянут мои трусики.
— Не терпится приступить к процессу создания новой жизни? — провокационно спрашивает он.
Задумчиво раздумываю над словами мужчины.
Дети? Нет, я не против, конечно. Но зачем так скоро?
— Может, сначала просто порепетируем?
Он охотно кивает.
— Правильно, дети и мама должны носить мою фамилию, — тихонько рычит лаэрд и одним движением оказывается на мне.
Курт с легкостью избавляет меня от последнего предмета одежды, в то время как я не слишком ловко стягиваю с него майку.
— Но это будет генеральная репетиция, — уверенно шепчет он, покрывая мою шею чувственными поцелуями и медленно спускаясь вниз.
Я счастливо улыбаюсь, лежа с любимым мужчиной на кровати в виде сердца, в то время как мое собственное бешено стучит от восторга и счастья.
— Моя девочка, — страстно стонет Курт, вновь зажигая во мне угли утихшей страсти. — Моя радость.
Не желая оставаться в стороне процесса, обнимаю его бедра ногами, а руками ласкаю широкую спину и плечи.
