Кучеренко Владимир - Серая эльфийка (Эльфийка Серого)
В начале девяностых прошлого века некая банда повадилась грабить инкассаторские машины и ювелирные магазины по всей области. Действовали жестоко, как в самых кассовых триллерах: появлялись ниоткуда, быстро забирали деньги и ценности, затем бесследно исчезали, а на месте преступления оставляли только трупы. Свидетелей в живых не оставляли. За одиннадцать месяцев на счету банды числилось более дюжины налётов и сорока погибших — инкассаторов, продавцов, кассиров, охранников магазинов и просто случайных покупателей. Когда, наконец, к "ментам" подключились "федералы", то совместными усилиями им удалось выйти на след и устроить засаду. В ходе задержания убили восемь преступников, одного взяли в плен, а ещё одному удалось скрыться.
Единственного задержанного "Ювелиром" прозвали уже газетчики. Шумиха стояла страшная. Естественно, на суде Угрюмый всё отрицал, "валил" "мокруху" на убитых дружков, говорил, что его заставляли, били, угрожали расправой с семьёй. А сам он только на "шухере" стоял. И вообще на половину дел он не то, чтобы не ходил, а даже слыхом не слышал о них. И ускользнувшего от рук правосудия сообщника "ни разу не знает".
Десятый бандит так и исчез, опустошив тайник с большей частью награбленного. Зато вскоре в городе объявился очень успешный предприниматель — Добровольский Леонид Семёнович, впоследствии ставший и видным политическим деятелем.
Отсидев десять из положенных пятнадцати, Шура Щукин был досрочно освобождён за "хорошее поведение". Умело распорядившись "общаком", оставшийся на свободе кент не забыл о том, кто спас его от рук служащих Фемиды. Поэтому Угрюмый — он же Ювелир в первый день после того, как "откинулся" из "зоны", получил:
а) престижный автомобиль;
б) квартиру в центре города;
в) "кругленькую" сумму на банковский счёт;
г) высокооплачиваемую работу начальника охраны.
— Что вы хотит-те от нашей фирмы? — стараясь не выдать себя, немного дрожащим голосом поинтересовался я.
— Молодец, сразу въехал в тему, — похвалил Ювелир, грохнул по столу тяжелой спортивной сумкой и продолжил: — Те камеры, которые твоя контора натыкала в моём магазине, очень плохо показывают. Поэтому к тебе, америкашка, есть предложение: ты достаёшь из них более чёткую картинку, а я не говорю людям в "чёрных пиджаках", чем на самом деле занимается ваша контора.
Назвав магазин "своим" я понял, что Угрюмый "унаследовал" дела Сувенирщика. Однако случайно ли он назвал меня "америкашкой"? И что он подразумевает под "извлечением более чёткой картинки"? И на каком основании он пугает меня "чекистами"?
— Позвольт-те снова сделать поправку: я эстон-нец. А насчёт качества, дум-маю мы сможем Вам помочь. Скажит-те, что именно Вас интерес-совать и техник на нашем современном оборудован-нии проведёт обработка, и вы получать более качественную запись, — сделав вид, что не совсем понимаю просьбу и, опустив вопрос о ФСБ, ответил я ему.
— Послушай Янус, или как тебя там. То, что сохранилось на наших "винтах" я и без тебя видел. Меня интересует, записанное здесь, — Ювелир достал из сумки знакомую аккумуляторную батарею.
— Вы, наверное, снова заблуждаться. Это не есть жёсткий диск. Эт-то источник питания, когда отсутствовать электричество, — продолжал я прикидываться "болванчиком", а сам судорожно размышлял, где мы "прокололись". Кто допустил ошибку? Нет ли утечки через заведшегося "крота"?
Шура стукнул по столу:
— Ты чё, фраер, не догоняешь? Я давно в курсе твоих шашней с "дядей Сэмом". И знаю, про "начинку". Думаешь, почему фирме твоей разрешили только "наружку" поставить? И то под большим давлением "сверху". Хочешь, чтобы я "маляву" в КГБ чирканул про твои гнилые делишки? Те же ясно расклад обозначили, чё ты ерепенишься?
— Думаю, мы сможем договориться, — отпираться больше не было смысла, пора переходить к переговорам. — Извините за бестактность, сами понимаете работа нервная. Итак, ваши требования?
— Ну, вот, быстро смекаешь, даже акцент пропал, — успокоился Угрюмый и сел напротив меня. — Пахана нашего завалили нынче. Дело чести узнать: кто и как. Твои "мыльницы" могут в этом помочь.
— А взамен вы обещаете молчать о том, чем занимается наша фирма? Я правильно вас понял?
— Не совсем. Ещё мне срочно надо два с половиной "лимона" зелёных, не для себя — а "общак" вернуть.
— Понимаю. Но какие гарантии, что, получив необходимое, вы будете держать язык за зубами?
— Мамой клянусь, век воли не видать, падлой буду, — оскалился бывший урка.
— Не поймите меня превратно, но, полагаю, что передав данные обещания в вышестоящие инстанции, я не вызову ими уверенность своего начальства. Этого недостаточно. Для взаимовыгодного сотрудничества требуются более веские аргументы.
— Я вообще-то валить из страны не собираюсь, у меня тут интересы. Но на крайняк сделайте мне "европейское" гражданство, и, если Шура Щукин пробалаболится, найдёте и кончите меня там.
"Как будто, мы не сможем этого сделать здесь" — подумал я, а вслух сказал:
— Договорились, так и доложу боссу. Завтра утром встретимся и всё обсудим.
— Лады, в восемь утра — крайний срок. У меня тоже время не казённое. И учти, если не добазаримся уже в половине девятого оценишь таблом и спиной подошву ботинок "спецназа" ГРУ, — пригрозил Ювелир и направился к выходу. — И не вздумай меня брать на понт или "заказать" — не проканает это дело. Поверь, Анус, такая подлянка самому дороже обойдётся.
— Меня зовут, Янис, милейший, — улыбнулся я, заметив, как бандита передёрнуло от последнего слова.
Устраивать слежку за Щукиным смысла не было, я и так прекрасно знаю, где его найти, а вот оставленные "аккумуляторы" внимания заслуживали.
***
Ювелир. Утром эстонский гадёныш, прикормленный американскими кукловодами удивил меня. Ровно в восемь я зашёл в его кабинет, а через пятнадцать минут покинул его с чистым паспортом гражданина Германии в кармане и чемоданом в руке, наполненным стодолларовыми купюрами.
— Мое начальство дало согласие на сотрудничество, — кивнул он мне на раскрытый дипломат, как только я перешагнул порог. — Здесь ровно один миллион девятьсот тысяч долларов США. Да-да, не удивляйтесь, мне известна величина, как вы там его называете, "общака"? Могу даже назвать долю в процентах каждого из участников "малины". То, что не известно российской полиции, достаточно легко выяснила наша организация. Мы даже, при желании можем поделиться с ними информацией. И, не сомневайтесь, на свет "всплывут" с доказательствами некоторые делишки из прошлого, по которым вас так и не удалось засудить. Именно на этом основывается моя уверенность в том, что вы не проболтаетесь. И даже будете помогать нам, если понадобятся кое-какие из услуг вашего профиля.
— Шустро! — хмыкнул я.
Янис продолжил:
— А в этом конверте увеличенные фотографии Тарасова Сергея Алексеевича, тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года рождения, уроженца хутора Весёлый. Тут адреса прописки и временного проживания. Личность его спутницы, выяснить не удалось, по причине сильного грима. Однако с точностью до сантиметра указан её рост и до килограмма вес. Так же камеры наблюдения засняли и сам момент убийства. Девица сделала это двумя сувенирными саблями, числящимися в вашем магазине за инвентарным номером восемьсот четырнадцать.
— Знаешь, теперь я зауважал тебя, Янис. Ну а где же сами шашки? Менты ведь их не нашли?
— Убийца унесла их с собой, так же как и гражданина Тарасова. По той причине, что самостоятельно тот передвигаться не мог из-за тяжёлого ножевого ранения, полученного ножом-"бабочкой" одним из охранников Добровольского Леонида Семёновича, некоего Николая Степановича…
— Хватит, эстонец, впечатлил. Передай спасибо шефу. И обращайся, коли нужда заставит. Особенно, ежели потребуется "мусора" какого "завалить". У меня с ними особые счёты.
— Ещё один вопрос, господин Щукин. Откуда вам стало известно о содержимом источников питания? Надеюсь, вы понимаете, что утечка такой информации ставит под угрозу проводимую мной операцию?
— Не ссы, никто тебя не сдал. Просто масть так легла, что чалился в камере я с дедком одним, бывшим НКВД-шником. Он мне разоткровенничался как-то про то, как "чекисты" в радиоприёмники "Интуриста" "жучки" ставили, а разговоры записывали на плёнку, упрятанную в батарейках. И как те взрывались при попытке вскрытия. Однажды мой хлопец уронил вашу камеру — та вдребезги а аккумулятор превратился в пластмассовую лужу. Да так шустро расплавился, что даже я, не имеющий химического образования, начал догонять — дело нечистое. Боталом не стал мести, а поприглядывался, деда того вспомнил и вычислил тебя. Так что, можешь передать своим, что идеи ваши "новаторские", коммунисты ещё при Сталине применяли.
Как не тренировали шпиона янки, однако тому всё же не удалось совладать с собой и на его харе чётко читалось изумление и даже некоторое разочарование.
