Анастасия Эльберг - Мишень
— Окончательно свести меня с ума. Да. Это все?
Дана тяжело вздохнула и поправила пушистый шарф цвета топленого молока, получше закрывая горло.
— Пожалуй, да. Желаю приятного вечера.
— Постой-ка.
Она замерла вполоборота ко мне, нетерпеливо притопывая снег сапогом.
— Куда ты идешь?
— Возвращаюсь на дурацкий скучный прием. — Она передернула плечами. — Я бы предпочла поохотиться, но Ева Сержери не охотится и людьми не питается. И вынуждена торчать среди тупых людишек.
— Поохотимся вместе?
Дана повернулась ко мне и с загадочной улыбкой пригладила волосы.
— А чем мы займемся потом?
— У меня есть только один вариант. А у тебя?
— Пожалуй, тоже. — Она выдержала паузу. — Корибанты были вкусными, а наверху ждет очаровательный молодой вампирчик. Так что прием не такой уж скучный и дурацкий. Да и ночь обещает быть интересной.
— Я рад, что мадемуазель Сержери не обделена вниманием молодых вампирчиков.
— Мое предложение до сих пор в силе.
— Мое тоже.
Дана послала мне воздушный поцелуй.
— Пока, Винсент. Не скучай.
Ролан
2 января
Треверберг
В последнее время казалось, что я решил отоспаться за несколько бессонных веков разом. После ухода Дуаты я отключился. И даже не знаю, сколько времени потерял. Мысль о том, что ответ стоит искать в начисто стертых из моей памяти сутках, была неприятна и непонятна, и я не стал ее развивать. Как бы там ни было, я проснулся утром второго января, чувствуя себя обновленным, полным сил и планов. Я точно знал, что нужно делать, и был готов даже включиться в игру, если господам Служителям Культа Равновесия захочется со мной поиграть. Не уверен, что пойду на поводу у Арики и убью Анну, но чем черт не шутит?
Меня переполняли идеи и одновременно тягучее ощущение разрастающейся пустоты. Будто за движением я пытался спрятать внутренний разрыв, с каждым мгновением становившийся все более глубокими почти безнадежным. Первоначальная цель приезда в город казалась призрачной и совершенно не важной. Я хотел построить империю? Железная Леди и без того скоро будет в моих руках, и лучшего помощника в городе я не смогу найти при всем желании. Многоходовка провалилась впервые за последнее тысячелетие. Так ли чувствовал себя Пифон, когда оказался загнанным в угол? Я не сжег мосты, оставил пути к отступлению, что меня держит еще здесь? Почему бы мне не исчезнуть? Я мог бы вернуться в Рим, уехать в Токио или в Нью Йорк. Для меня открыт любой город этого мира, а я торчу в Треверберге, бестолково тратя время на сон.
Я уеду.
Решение очевидно. Надо встретиться с Железной Леди. Еще хотя бы раз. Договориться с Анной, уговорить ее исчезнуть на пару лет, пока все не уляжется. Тем более, у нее теперь есть дом… Можно найти оптимальное решение — это не сложно, надо лишь включить мозги. Но почему-то именно сейчас, когда необходимо собраться, сконцентрироваться, я теряю способность трезво оценивать ситуацию и планировать.
И куда улетучивается ощущение обновленности?
Нужно заново собирать собственный мир. А мне все еще не хватает элементов, уничтоженных этим городом. Мне не хватает более полного ощущения своего пространства и самого себя, потерянного пару дней назад. После смерти Клер все то важное и необходимое, чем я жил, рассыпалось в прах. Зачем это все? Я понимаю, что вопрос «зачем» способен убить любую идею, любое стремление. Я не задавал его себе. Но сейчас потерял опору. Потерял цель. Хотя объективно она никуда не делась. Ведь что могло измениться за пару дней в мышлении существа, которое привыкло мерить время веками?
Сборы заняли пять минут. Радуясь прогрессу, я отыскал брелок с ключами и завел автомобиль, не выходя из комнаты. Пока я спустился вниз, машина успела согреться и была полностью готова к путешествию. Я направился в «Токио», стараясь ни о чем не думать. Дошел до той стадии, когда собственные мысли могли довести до края и перебросить за него. Я начну обвинять себя, а потом и весь мир в смерти Клер, буду раскачивать себя на эмоции, культивировать в себе желание отомстить. А в итоге приду все к той же пустоте, когда-то поглотившей и Пифона, а теперь подобно болоту засасывающей меня.
Теперь мне не нужно было проходить через клуб, чтобы подняться к его владелице. В прошлый раз Арика показала мне тайный ход, ведущий в ее покои так, чтобы она могла в любой момент появляться и исчезать. Так что мысль о том, что Железная Леди не покидает клуб, абсурдна, хоть и привычна.
Она встретила меня в спальне. Я остановился на пороге, несколько бесконечных мгновений глядя на то, как она сидит на краю кровати, тяжело ссутулившись. В ее позе была такая невысказанная тоска, что мне стало не по себе. Я не вовремя? Что-то случилось? Кто-то еще посмел на нее напасть?!
Но нет. Никаких посторонних запахов. Никакой угрозы. Если что-то и случилось, то исключительно в ее голове. Я наконец вошел в комнату и прикрыл за собой дверь. Железная Леди, почувствовав, что ее уединение нарушено, встрепенулась. И вот передо мной уже стояла несгибаемая женщина, чья воля сковывает криминальные структуры огромного города. Я не мог понять, что изменилось, но чувствовал, что-то не так. Железная Леди недаром получила такое прозвище. Эмоции… Мне не могло показаться. Что вызвало напряжение? Явно не мой приход. Это что-то еще. И я должен разобраться. Недомолвки вызывают разногласия, а они ведут к предательству.
Она будто испугалась моего появления. Хотела что-то скрыть.
— Ты готова поговорить? — отстраненно произнес я, удивляясь, насколько сухо и иначе звучит мой голос.
Железная Леди хотела обхватить себя руками, но в последний момент сдержалась и просто прошлась по спальне.
— О чем? Ты до сих пор не выполнил обязательств.
Так же холодно и отчужденно. И глаза прячет. А я только сейчас поймал себя на мысли, что она в европейском костюме, а не в кимоно.
— Чего ты хочешь?
— Она напала на меня, забыл? Или тебе уже все равно?
Я в два шага пересек расстояние между нами и хотел взять ее за плечи, но передумал. Мысль о том, что я хочу ее поцеловать вместо того, чтобы разводить дискуссии на тему, кто что кому обещал, опалила. Пришлось сделать шаг назад. В ее глазах стоял только холод и мрак.
— Я верен своему слову.
— Слову, — едко повторила она. — Мне нужны дела, Викинг.
— Мне уйти?!
Я сложил руки на груди, глядя на нее. Железная Леди опустилась на кровать. Она выглядела абсолютно расслабленной и уверенной в себе. Ее ничто не беспокоило, или же силе воли этой женщины стоило позавидовать. Я не знаю, в чем дело, но эта игра начинала раздражать. Чем дольше мы общались, тем больше я убеждался в своем решении договориться с Анной, но никак ее не убивать.
— Ты свободное существо и волен поступать так, как хочешь.
— Как хочу? А если я хочу послать к черту все дела и запереть тебя в спальне на неделю, что ты на это скажешь?
Она сделала вид, что задумалась.
— Я скажу, что помогу тебе выполнить твои обязательства передо мной.
— О, — я приблизился. — Как это мило. И что ты предлагаешь?
Она жестом предложила мне сесть. Я отказался. Чудно видеть ее в пиджаке. Я только сейчас понял, насколько мне не нравится такой вид. Она казалась далекой. Кукла в дорогом платье. Искусственный макияж, маска на лице и на душе. Что-то дрогнуло между нами. На короткое мгновение мне показалось, что в глубине ее глаз я вижу вину. Огромную, неподъемную вину, желание что-то исправить, что-то сказать. Но она отвела взгляд, а когда снова подняла его, наваждение растворилось.
— Я организую вам встречу.
— Я в состоянии найти Незнакомку самостоятельно.
— Ну что ты, милый, — она поднялась, подошла ко мне и положила ладони мне на грудь.
Меня пронзило будто от удара током от этого невинного касания.
— Отойди, — прошептал я, не думая о том, что говорю. От мест ее прикосновения расползалась жаркая волна. Хотелось избавиться от этих ощущений любой ценой, но я не рискнул силой оторвать ее руки от себя. Напряжение, разливавшееся в комнате, было столь явным, что становилось трудно дышать. Ее зрачки расширились, губы приоткрылись так, будто она ждала поцелуя. Мерзкий спектакль. Черт побери, мы спали вместе! И она требует от меня несусветную чушь.
— Вы встретитесь в моем клубе. И поговорите. Мне нужна ее голова. Или ее исчезновение.
— Да? Ты решила отступить?
— Я подумала…
Контакт удалось разорвать. Я приглушенно рассмеялся, и ушел к окну в попытке перехватить свежего воздуха. Открыл ставню и выглянул наружу. Ночной Треверберг был тревожен и тягуч. Я мог бы полюбить этот город. Когда-то давно. Но сейчас с ним связано столько боли, сколько я не переживал со смерти Пифона. Тени прошлого решили выползти. И выбрали именно этот город для прорыва. Старая тварь Дуата вылезла из сумрака не просто так. И я не хочу знать, чего она добивается. Железная Леди сама не знает, что хочет. Я лишился женщины, которую думал, что любил, и которая точно любила меня. Я сосуществую бок о бок с разъяренными карателями и почему-то не делаю ничего, чтобы себя обезопасить. Я сошел с ума? Или на самом деле причина лишь в том, что я банально и глупо не вижу, куда мне дальше идти?
