Мишель Уоррен - Он+Она
Я качаю головой. С самого начала у меня было такое чувство, что я где-то встречалась с Хью, именно поэтому я первой подошла к нему, но мне так и не удалось понять, где я могла его видеть. Возможно, его образ запечатлелся в глубине моего сознания, когда он вытаскивал меня из воды. Невозможно знать наверняка: я периодически теряла сознание сразу после аварии.
- В конечном итоге он ушёл, - продолжает она. - В тот момент я не совсем понимала, как вы встретились, однако он позвонил мне несколько месяцев назад, чтобы спросить о тебе. Рассказал, что ради новой работы переехал в Сан-Франциско, а также поведал историю вашего путешествия по Калифорнии и то, как влюбился в тебя … и что до сих пор любит тебя. Он хотел узнать, думаю ли я, что ты когда-нибудь сможешь его простить.
Я качаю головой.
- Как я могу? - слёзы начинают блестеть на ресницах, а затем скатываются вниз по щекам.
- Я понимаю, милая. Но только тебе известно, что ты сможешь простить, а что нет. В глубине души, ты можешь это сделать. Это то, кем ты являешься. И даже если ты не сможешь снова полюбить его, то можешь хотя бы простить и позволить ему, по крайней мере, жить дальше, но уже без тебя, - большим пальцем она гладит меня по подбородку как делала это раньше, когда я была маленькой.
- Не понимаю, как ты допускаешь мысль, что я могу рассматривать такой вариант? - в глубине души я надеюсь, что она даст мне ответ, который поможет решить эту проблему, поможет разобраться в этой путанице.
Мамины глаза наполняются слезами.
- Я не могу его полностью ненавидеть, ведь он спас мою дочь. Я обязана ему, так как если бы ты погибла в ту ночь, то мы с отцом уже не смогли бы жить без тебя. Ты наш единственный ребёнок, - её голос надламывается, положив начало потоку слёз. Мы обе плачем. Она обнимает меня и тихонько шепчет на ушко. - Теперь ты можешь начать прекрасную жизнь. Возможно, она сложится не совсем так, как ты планировала, но она всё ещё может быть чем-то - чем-то необычным. Брен желал бы этого для тебя. Он был отличным парнем. Он хотел бы, чтобы ты продолжала жить.
Она сделала это - сказала как раз то, что мне нужно было услышать. Я могла умереть в ту ночь. Но Брен добрался до Хью, и они совместными усилиями спасли меня. Вместе.
Глава 57
Он
Когда я впервые пришёл на собрание Анонимных Алкоголиков, мне даже не хватило смелости сказать, что я здесь новичок, и представиться остальным. Суд обязал меня ходить на эти собрания, и хоть я и не хотел быть там, меня сильно смущало то, в кого я превратился. Спустя два с половиной года и двадцать четыре недели трезвости зная наизусть и вступление, и 12 шагов, и 12 традиций, описанных в их книге, я всё равно до сих пор никому не сказал, как меня зовут, и не поделился своей историей. Даже когда я был абсолютно уверен, что никто из членов общества не осудит меня, я не рассказал ничего, возможно, потому что, если признаюсь в том, что совершил, все мои ошибки заставят меня чувствовать себя ещё более виноватым.
Но сегодня я впервые чувствую, что правда станет для меня освобождением.
Группа сидит кругом. Почти у каждого в руках пластиковый стаканчик кофе. Когда руководитель ищет добровольцев, готовых рассказать свою историю, я уверенно встаю, называю своё имя и признаю, что я алкоголик. Все, как обычно, хором отвечают мне «Привет!»
Мне необходимо кратко изложить свою историю, так как пять минут, отведённые мне, пролетят незаметно. Когда я заканчиваю речь, все благодарят меня, и впервые за эти годы я чувствую облегчение. Сев на стул, наклоняюсь, чтобы взять маму за руку. И хоть она плачет, в её глазах заметна улыбка. Она настояла, чтобы я пришёл сюда сегодня, а я уговорил её остаться со мной в качестве поддержки.
- Я так тобой горжусь, - шепчет она, сжимая мою влажную руку.
Мама появилась на пороге моей квартиры с чемоданом в руках в новогоднюю ночь. Она сказала :«Прости меня», и этого оказалось достаточно, чтобы я упал в её объятия. Также она объяснила, что Рождество без меня было неправильным, и сейчас она здесь ради меня.
С того момента это её второй визит. На этот раз она провела выходные в моей квартире, пытаясь облагородить её и сделать пятьсот квадратных футов пригодными для жизни. Теперь у меня появились занавески, диванные подушки и полотенца. Ну да, мне нужны были полотенца, но не вся остальная фигня. Я не обращал на всё это внимание, пока ко мне через неделю не приехала Эшли, я будто уже свыкся с этими вещами.
Отца и Лейн не так легко переубедить, но мама пообещала, что в конце концов они навестят меня. Надеюсь, она права.
Глава 58
Она
Сегодня первое апреля - мой день рождения. Какая жестокая шутка судьбы для девушки, которой бывало порой нелегко отличить реальность от фантазий. Мама стоит позади и закрывает ладонями мои глаза. Я жду сюрприз, но не имею ни малейшего понятия, что они приготовили для меня и что я должна увидеть на заднем дворе.
- Мне уже можно открыть глаза?
- Пока нет, - отвечает она, и я слышу звук папиного грузовика. Этот рёв двигателя невозможно ни с чем спутать, когда он проезжает мимо нас и останавливается на парковке. Собаки как обычно неистово лают, когда он возвращается домой. Я пытаюсь подсмотреть через мамины пальцы, однако они плотно сжаты.
Дверь грузовика со скрипом открывается, затем захлопывается.
- Веди её вперёд и открывай глаза, - кричит папа с другой стороны лужайки.
Они хором кричат: «Сюрприз!» в тот самый момент, когда мама поднимает руки, открывая мне взор на подарок.
- О, Господи! - я бегу к небольшому потрёпанному белому автофургону, прицепленному сзади к его грузовику. - Он совсем такой, каким я его видела в газете! - открываю дверь, и облако плесени и пыли летит мне в лицо, вызывая кашель.
- Он выглядит также, потому что это он и есть, глупышка, - папа приподнимает бейсболку.
Поворачиваюсь и сжимаю в объятиях одновременно обоих родителей.
- Это так великолепно, лучший подарок в моей жизни! - я покрываю их лица поцелуями, и мы вместе смеёмся от счастья.
Я вырезала фото этого самого фургона из газеты и прикрепила его на доску желаний моей новой компании, это своего рода доска объявлений, заполненная вдохновляющими цитатами и фотографиями, которые помогают мне акцентировать внимание на новом увлечении. Меня не покидало воспоминание о фургоне Фен-Шуй Тако в Сан-Франциско, и я всё время думала, что могла бы также продавать и печенья с предсказанием.
- Я уже это вижу. Покрашу его в жёлтый банановый цвет, а сбоку будет логотип. Прямо вот здесь! - прикладываю руки, указывая на его будущее расположение и размер.
- Отлично, хорошее цветовое решение, так как я уже купил краску, - папа вытаскивает два ведра с сиденья грузовика, поднимая их за проволочные ручки.
- Вы оба такие скрытные! Я люблю вас!
- Мы просто счастливы, видя, что ты так этим увлеклась, - мама едва сдерживает улыбку.
- И, слава Богу, твои печенья очень вкусные, даже слишком, - произносит папа, и корчит гримасу. - За исключением тех со вкусом лайма.
Мама цыкает на него и бьёт по руке.
- Спасибо вам, мне очень нравится! - я разворачиваюсь, имея в виду всё, что они сделали для меня.
Мы провели мой день рождения, занимаясь тем, что полностью выдраивали фургон. Окрыли настежь все окна и двери, включили музыку во дворе. Мы с мамой начали изнутри, убирая паутину, пауков и слои пыли. Папа работал снаружи, поливая его водой из шланга и натирая мыльной пеной. Очень часто он промахивался, и вода попадала на нас сквозь открытые окна, от чего мама кричала, а папа смеялся.
Хотя интерьер внутри был вполне приемлем, мне нужно было приложить ещё много усилий, чтобы всё работало как надо. Это могло занять несколько месяцев, но я была счастлива от того, что у меня есть что-то, чего я жду с нетерпением - мой проект.
К концу недели нам удалось очистить фургон достаточно для того, чтобы покрасить снаружи. Мы делали это как семья. Это было хорошо не только для меня, но и для всей нашей семьи - снова почувствовать связь и единение.
Новый день наступил слишком быстро, день, когда я должна была нарисовать логотип на боковой стороне фургона, от чего испытывала колоссальное волнение. Я сидела на широких ступенях заднего крыльца, рассматривая фургон и держа в руках одновременно две компьютерных распечатки, прищуриваясь и прикидывая, как каждый вариант будет смотреться на поверхности фургона. Один из них является точной копией того логотипа, который предложил Хью и который он нарисовал на одной из сторон скворечника для зомби-птиц. Другой - дерьмовый логотип, разработанный лично мной: бутылка вина и кривое печенье, которое я нашла в интернете, соединив их с текстом в Paint на стареньком мамином компьютере.
Глядя на две бумажки, я не могла перестать думать о том, что мой выбор заключается не просто в выборе одного из двух логотипов. Для меня очевидно, какой из них лучше, и это не мой, однако я не знаю, смогу ли прожить остаток жизни с этим выбором, при каждом взгляде на который буду вспоминать, кто его создатель. Что он для меня значит.
