Сергей Зайцев - Неистребимый. Трилогия
Но Целитель уже перевел внимание на его брата:
– А этого небритого типа зовут Шет Эски, или Отшельник.
Бородач приветливо улыбнулся, а на столе тут же возникла его крошечная копия высотой с палец. Отвесив в мою сторону галантный поклон, гном с достоинством выпрямился, скрестил руки на груди и замер, гордо задрав подбородок.
– Он кукольник, – кивнул Целитель, комментируя представление на столе. – Причем один из лучших на Шелте. А своего гнома‑фантома он зовет Ятл, сокращение от «Я Тоже Личность».
Гном немедленно расшаркался ножкой, как во время церемониального этикета при приеме во дворце, затем почесал в затылке, как бы соображая, что бы ему этакое выкинуть дальше, и, придумав, быстро развернулся, коротко разбежался и прыгнул, перемахнув с края стола на плечо Отшельника. Уже через секунду он сидел, небрежно прислонившись спиной к воротнику хозяина и жадно присосавшись к миниатюрной копии его фляги.
Я невольно улыбнулся. Этот парень начинал мне нравиться. Впрочем, я испытал к нему симпатию еще тогда, когда Целитель сообщил мне, что, в отличие от своего братца, он отказался от мести за срыв охоты… Он и выглядел куда опрятнее прыгуна: крепкая, хорошо подогнанная по фигуре одежда из темно‑коричневой замши и широкий кожаный ремень, туго обтягивающий талию, выгодно подчеркивали его атлетическое сложение. Темные, почти черные волосы и борода аккуратно подстрижены. Ростом он лишь чуть уступал Бигману – примерно метр девяносто. В лице Отшельника проглядывало какое‑то внутреннее благородство, жесты его были плавными и элегантными, улыбка – доброжелательной.
Трудно было поверить, что этот человек приходится братом злобному Бигману. Впрочем, видал я и более странных родственничков. Но почему он все время молчит?
Целитель тут же ответил на мой вопрос:
– Так как он сам вряд ли расскажет о себе по причине полного отсутствия языка, то я сделаю это за него. Имя, прежде всего, отражает его пристрастие. По собственному почину Отшельник исходил в одиночку полпланеты, посетив почти все заброшенные после Гибели Города и преодолев многочисленные опасности подобного путешествия на Шелте. Увы, – Целитель горестно покачал головой, – о цели этого путешествия он нам поведать не в состоянии, так как Шефир несколько лет назад лишил его языка за дерзость и непочтительность, которую он проявил к координатору при ответе на этот же вопрос. Ему еще повезло. Отшельник остался жив только благодаря своим исключительным способностям кукольника… Но, думаю, причина его путешествий проста – кровь бродяг, доставшаяся от предков обоим братьям, не давала сидеть ему на одном месте, особенно когда его родной брат удрал с Шелты на Искарион‑9, чтобы тяжелым трудом заработать корочки пилота…
Гномик на плече Отшельника кивнул, соглашаясь с трансом, и сокрушенно развел руками, как бы говоря, что от судьбы не уйдешь. Как Отшельник умудрялся одновременно отхлебывать из фляги и контролировать свою куклу, я не понимал, но выглядело все это прекомично.
Затем Целитель повернулся ко мне:
– Твоя очередь, Никс. Ребята хотят знать, что ты за птица, поэтому будь добр, помахай крылышками.
Я изобразил недовольную гримасу. Мог бы потрепаться и за меня, как за братьев‑бродяг, раз уж у него это так хорошо получается.
– Мастон Никс. Посыльный одной почтовой компании с Новы‑2. – Не удержавшись, сострил: – Задержался на Шелте, чтобы осмотреть местные достопримечательности, и, надо отдать должное, ваша планетка – подходящее местечко набивать шишки на заднице…
– Закрой свою поганую пасть, иноп! – Бигман вдруг мгновенно пришел в ярость, от прежнего вялого недовольства не осталось и следа. – Шелта – не твоего ума дело!
– Я не сказал ничего криминального, Бигман. – Я презрительно сузил глаза. На больную мозоль ему наступил, что ли? Знакомить шелтян со своей «подноготной» мне расхотелось, и транс, моментально уловив мое настроение, включился в разговор:
– Ладно, парни, не ссорьтесь. Я же сказал – забудем о прошлом. Лучше поговорим о будущем. У кого‑нибудь есть правдоподобные предположения, для чего нас нанял чужой?
– Да плевать, для чего он нас нанял! – так же на взводе прорычал Бигман. – Он втравил меня в самую поганую историю, в какую я только попадал за свою жизнь! И за свои выходки на площади ему придется заплатить в десять раз больше, чем он обещал!
– Выходки? – быстро переспросил Целитель, хитро прищурившись. – А что ты заметил, Шест, там, на толкучке?
– Не считай меня за идиота, толстяк, – раздельно проговорил Бигман и снова сплюнул под стол. Увидев, как плевок на полу тут же исчез в сиреневой вспышке, он злобно ощерился и перевел взгляд на Целителя, как бы желая выместить свою ярость на нем. – Что я видел? Я видел, толстяк, как чужой проткнул шкуру Кенгшу его, Кенгша, собственным ножом!
– Между прочим, – вставил я, – чужой…
– Не лезь, иноп, пока тебя не спрашивают! – рявкнул прыгун, сверкнув белыми от бешенства глазами.
Не выдержав линии миролюбивой политики, я тоже вспылил:
– Силы Зла, Жердь, да с тобой разговаривать просто вредно для здоровья!
– Шест! – взревел Бигман не своим голосом, грохнув кулаками по крышке стола. Получилось неубедительно – гриб полностью заглушил звук.
– Да хоть Забор, – я презрительно пожал плечами.
Смертельно побледнев, шелтянин медленно поднялся на ноги. Но едва его рука скользнула к оружию, как мой «град» оказался на столе, нацелившись прыгуну в живот. На этот раз я успел раньше. Секунду выражение бешенства еще сохранялось на лице Бигмана, затем он как‑то странно обмяк и опустился обратно на стул.
Я облегченно перевел дух. Мысленно. Этот тип заставлял постоянно держать нервы на пределе. Так недолго и сорваться.
Отшельник вдруг похлопал ладонью по столу и, дождавшись, когда все лица повернутся к нему, изобразил фантомиму. В центре стола возникли три гнома – чужой, Кенгш и я, собственной персоной. В цветах и красках, вроде бы даже дышали. Отшельник действительно был превосходным кукольником, его искусство не могло не восхитить. Все было точь‑в‑точь как вчера: чужой, чуть обернувшись, ждал коварного удара Кенгша, занесшего над ним нож, а я уже приготовился повиснуть на его лапе. Молчаливая застывшая композиция. Вдруг фантомы пришли в движение. Сверкающая сталь в лапе Кенгша рванулась вниз, и в то же мгновение Нкот ловко скользнул в сторону, а его серые кисти, выскочив из‑под голубого плаща, слегка ударили по запястью громилы… Слегка… От этого «слегка» запястье Кенгша согнулось, словно резиновое, и нож вошел в его собственный живот. И только после этого мой мини‑двойник повис на запястье Кенгша. Я огорченно хмыкнул, хотя дело было прошлое, – в интерпретации Отшельника выходило, что я безнадежно опоздал… Показав все, что хотел, Отшельник растворил фантомов, а Ятл на его плече разразился бурными, но бесшумными овациями.
– Верно‑верно, – Целитель удовлетворенно потер ладони друг о друга, словно торговец, заключивший выгодную сделку. – У тебя исключительно острое зрение, Отшельник, раз ты все это углядел. Так вот, други мои, – Целитель многозначительно поднял палец, – наш босс – представитель древнейшей, уже исчезнувшей из известного космоса расы лешуков. То, что вы видели, вернее, предполагаете, что видели, – Целитель усмехнулся, – говорит о том, что чужой способен двигаться в десять, двадцать раз быстрее, чем человек. И справиться с ним простому смертному невозможно. Поэтому, Шест, – толстяк с добродушной усмешкой ткнул в прыгуна пухлым пальцем, – вряд ли ты сможешь потребовать у него что‑нибудь сверх того, что он тебе уже предложил.
– Грязный галт, питающийся чужими ранами, – мрачно проворчал Бигман, глядя под стол, – не надо меня учить, что я могу делать, а что нет.
По сравнению с овладевшим им минуту назад приступом ярости этот ответ прозвучал вполне миролюбиво.
– Кстати, – добавил толстяк, – силу лешука подтверждает и то, что он носит голубой банкос.
– Целитель, – я нахмурился, ни на минуту не забывая, что мы оставили Нори одну, – пора сообщить новости о Досе и о…
– Подожди, – отмахнулся толстяк, – тебе не мешает выслушать пару слов о голубом банкосе…
– Что еще за голубой банкос? – подозрительно поинтересовался прыгун, сразу насторожившись при упоминании о Досе Пламя. – Очередная сказка, Целитель? Лучше посоветуй, раз ты у нас такой умный, как нам сберечь свои шкуры до появления твоего лешука, да и после его появления тоже. После твоих баек я уже не знаю, что лучше – податься обратно к Досу или все‑таки остаться здесь до прояснения ситуации… Чужой ведь до сих пор шляется неизвестно где, Дос тоже, и оба имеют на нас свои виды.
Я снова открыл рот, чтобы наконец поведать во всеуслышание о нынешнем месте обитания осевого, но Целитель опередил – пожалуй, заставить коротышку заткнуться было так же тяжело, как и прикончить.
