Танюшка - Unknown
Дэнни с резким стуком поставил бутылку на стол.
— Если решение конфликта это драка на улице, то у нас проблемы.
— Это всё Скотти.
— Дешёвый трюк. Я не собираюсь извиняться, потому что у меня есть причина, чтобы злиться.
Эйден выпил пиво и покачал головой.
— Я, возможно, заслуживаю такое отношение, но не собираюсь вечно это терпеть. Я не стану твоим мальчиком для битья.
— Ну, посмотрим, что из этого получится, — сказал Скотти.
— Всё должно наладиться, — сказал Уолш. — Ты злишься, потому что Хант спит с твоей сестрой. Хант злится, потому что твоя сестра больше с ним не спит, что означает, что он больше не с твоей сестрой. Похоже, проблема разрешилась.
— Я не злюсь. Чёрт побери, я... — Эйден замолчал, но когда он поднёс бутылку к губам, он не стал пить содержимое, боясь, что жидкость не сможет пройти мимо комка в горле и он захлебнётся.
— Святое дерьмо, — Скотт с глухим стуком поставил бутылку на стол и откинулся на спинку стула. — Ты любишь Лидию.
Эйден молча посмотрел на него. На большее он способен не был.
— Ты любишь мою сестру. Ты — мудак.
— Сентиментальный Кинкейд, — пробормотал Дэнни.
— Что, чёрт возьми, мне делать? — спросил он, разводя руками. — Когда я думал, что ты просто трахаешь мою сестру, то я разозлился. Но если он правда её любит и сейчас его сердце разбито, тогда... он мой лучший друг, так что, чёрт возьми, что мне с этим делать?
— Ты можешь просто обнять его, — предложил Дэнни.
Эйден посмотрел на него, ком в его горле не давал ему рассмеяться, так что у него вырвался лишь хриплый смешок.
— Никаких обнимашек.
— Хант, если ты разрыдаешься, то я обниму тебя прямо здесь, и пусть все реагируют как хотят.
Эйден был удивлён, услышав, как он смеётся.
— Я сделаю всё возможное, чтобы не заплакать в моё пиво.
Они молчали пару минут, слушая музыку и разглядывая напитки, пока Скотти серьёзно не посмотрел на него.
— Я прав?
После всей той лжи, было сложно посмотреть в глаза другу и, наконец, признаться.
— Да, я люблю Лидию.
— Прямо настоящая любовь?
— Да, с браком, детьми, собакой, минивэном, белым заборчиком, креслом-качалкой и мыслями о том, что она великолепна в любом виде.
— Дерьмо.
Эйден кивнул.
— Это слово прекрасно показывает состояние моей жизни.
— Но она тебя не любит? — спросил Дэнни.
— Она не любит пожарных.
— Что это значит? — спросил Скотти. — Её семья состоит из пожарных, чёрт возьми.
— Это значит, что если бы я работал в хозяйственном магазине или вкручивал гайки, или занимался чем-нибудь еще, то она бы переехала ко мне.
— Тодд был мудаком, — сказал Уолш.
— Здесь всё намного глубже, хотя он и является огромной частью этого.
— У неё всегда были непростые отношения с отцом, — сказал Скотти. — Несмотря на то, что она средний ребёнок в семье, она взвалила на себя обязанности мамы, когда та умерла, и я думаю, что быть женщиной на хозяйстве в семье пожарных не так уж и легко, поэтому это оставило на ней такой отпечаток. Она имела с этим дело изо дня в день, словно она опытная жена пожарного.
— Особенно это тяжело для молодой женщины, — сказал Уолш. — Я уверен, что мы с Эшли позволили укрепить ей её предположения о браке с пожарным, тем более, что именно поэтому она вернулась сюда.
— Кстати об этом, — сказал Эйден, обводя пальцем по влаге на бутылке, — она говорила, когда уезжает?
— Эшли ничего мне об этом не сказала.
Скотти пожал плечами.
— Опять же, со мной она не разговаривает. Вот одна из тех причин, почему я не хотел, чтобы мой лучший друг спал с моей сестрой. Поначалу все это весело, а потом разрыв, и ты мудак, я мудак, а у сестры разбито сердце.
Уолш кивнул, а затем поднял бутылку вверх, как будто произнёс тост.
— Да, но, по крайней мере, разбитое сердце твоей сестры всё же заживёт.
Эйден уже не смог сдержать смех, и они со Скотти дружно посмеялись. Это начало, подумал он. Он был благодарен за эти проблески, показывающие, что их дружба жива и переживёт эти трудные времена. Ну, хотя бы они были в порядке.
Но он знал, что будет чувствовать себя не менее одиноко в конце дня, потому что у него больше нет Лидии.
***
Эшли устроила в своём доме прощальную вечеринку для Лидии, потому что Дэнни работал в ночную смену, так комнат для ночевки было достаточно для всех, если вдруг они довольно много выпьют.
На самом деле, это не такая уж и плохая идея, думала Лидия, потягивая свой коктейль с малиновым сиропом и водкой.
— Нам нужно вывалить мешок собачьего дерьма ему под дверь, — сказала Кортни.
У неё, очевидно, вообще не было переживаний за предстоящее похмелье, потому что пила она больше остальных.
— Люди же так еще делают?
— Большой мешок с собачьим дерьмом, — сказала Бекка. — Ну один из тех мешков, что ростом практически с тебя. И нам придётся красться по задворкам у людей, чтобы украсть собачье дерьмо, пока мы полностью не заполним чёртов мешок. Тогда мы кинем его к двери и подожжём.
— Кортни, ты так точно не сделаешь, — поспорила Эшли, тыкая в неё пальцем. — Только ты можешь предотвратить поджигание дерьма.
— Он пожарный, — сказала Лидия. — Он просто потушит пожар, а нас арестуют.
Кортни сделала шокированное лицо.
— Они никогда не узнают, кто это сделал.
— Не хочется тебя расстраивать, но мы с Эшли выросли здесь, так что если кто-то увидит, как мы таскаем большой мешок и своруем дерьмо у соседей, то это не останется незамеченным.
— Да, весёлого мало, — вздохнула Бекка. — И что мы будем делать?
— Я собираюсь уехать домой, — сказала Лидия.
Она, вероятно, уедет после выходных, давая Эшли ещё пару дней на акклиматизацию, но затем её время в Бостоне истечёт.
— Я собираюсь свернуться калачиком с котом моей соседки, есть мороженое из большой банки и смотреть фильмы, которые заставят меня плакать. А затем, я найду новую работу и начну устраивать свою жизнь.
— Нет, — Кортни покачала головой. — Мы всё ещё можем что-то предпринять. Ты всех знаешь, так что если, кто-то спросит, почему мы у них на заднем дворе, ты просто скажешь, что ты убираешь их участок от мусора. Ну, типа общественные работы.
— Заткнись, Корт, — сказала ей Эшли. — И что бы ты не сделала, никогда не пей без нас, потому что ты можешь принять много плохих решений.
— Я думаю, что если Лидия вернётся в Нью-Гемпшир, то это будет плохим решением, — парировала она.
— Так и есть, — сказала Эшли.
Когда Лидия посмотрела на неё, она лишь пожала плечами.
— Ты спрашивала меня, почему я помогала вам с Эйденом провести выходные вместе, когда ещё была обеспокоена тем, что у вас всё написано на лице. Я поняла, что вы сможете отдохнуть и побыть вдвоём, а потом, может, влюбитесь друг в друга, поженитесь, и ты останешься работать в баре со мной.
— У нас никогда не было чёткого плана, Эш, — но судя по тому, как её сердце отозвалось дикой болью на эти слова, это был чертовски хороший план.
Её сестра пожала плечами.
— Иногда планы могут меняться.
— А иногда планы могут отменяться, — пробормотала Кортни. — Даже глобальные планы, по избавлению твоих соседей от собачьего дерьмо. Ну, своего рода общественное деяние.
— Мы ничего не будем поджигать, — сказала Лидия. — Мы оставим Эйдена в покое, именно так, как я должна была поступить после первого дня в Бостоне.
Может быть, если бы она оставила его в покое после первой ночи в баре, ей бы не пришлось пытаться заделать дыру в своей груди, которую, кроме него, вряд ли кто смог бы заполнить. До Эйдена, она и не знала, что ей чего-то не хватает. Но теперь у неё никогда не будет ничего подобного, и она скучала по нему так сильно, что едва могла дышать.
— Может тебе стоило предложить ему переехать к тебе, — предложила Бекка. — Он бы готовил печенье.
— И почему он бы делал мне печенье?
— Потому что я люблю печенье.
Лидия кивнула.
— Ну конечно.
Девушки сразу вступили в дискуссию о том, кто какое печенье любит. Её это не волновало, так что она осушила свой бокал и начала обсуждать с ними, что можно выпить.
Мысль о переезде Эйдена к ней уже приходила Лидии в голову, но она не знала, как он отнесётся к этому. Для нее это значит уход из пожарной части в Конкорде. Это было уже слишком, и она просто не могла просить его о таком. Только не после того, как она увидела, насколько важна для него работа.
А может он и согласится. Он может уйти из своей части, но чего это будет стоить? Он не может просто взять и изменить себя, а даже если он и изменится, останется ли он тем мужчиной, которого она полюбила?
Она измучила себя этим вопросом, заработав головную и душевную боль.
Вздохнув, Лидия решила взять другой напиток. На самом деле, сейчас, ей хотелось обычное мороженое, которое, наверняка, лежит в морозилке, но идти за ним не хотелось. Если она возьмёт его, то придётся поделиться с остальными, а когда дело доходило до мороженого, то она явно не была настроена добровольно раздавать любимое угощение. Плюс ко всему, кто-то из подруг может заболеть от мороженого, так что она просто сделает одолжение себе и сестре, оставив его в холодильнике.
