Сьюзен Янг - Программа
Похоже, Кевин не намного старше меня, но мы почти не разговариваем, пока он везет нас в Самптер. Да и голова у меня слишком затуманена, чтобы спрашивать что-то осмысленное. Я думаю, дело в лекарствах.
Когда мы приезжаем на место, я вижу, что Самптер – большое белое здание, немного пугающее. Кевин останавливается на парковке позади здания и быстро сообщает по рации, что я прибыла. Несколько учеников выходят из здания к нам – кто-то смеется, кто-то идет один – и я задумываюсь, не встречала ли я их раньше. Меня охватывает чувство дежа вю, и я с волнением отворачиваюсь.
- Все в порядке? – спрашивает Кевин, напугав меня. Я бросаю на него взгляд и вижу, что его светлые брови нахмурены в беспокойстве. Я не знаю, кому можно доверять, даже не знаю, что реально, но он тут один.
- Я волнуюсь, - говорю я, - как будто я…сошла с ума. Это нормально?
Выражение лица Кевина не меняется.
- Для тебя это нормально, да. Но это чувство исчезнет через пару недель. Прямо сейчас твой ум восстанавливает себя. Ты будешь чувствовать отголоски – пустые пространства между воспоминаниями, из-за которых ты будешь чувствовать себя пустой. Но эти промежутки заполнятся. Лекарства облегчат переход.
Его слова не утешают меня, и я, напротив, чувствую легкую печаль. Но как только это происходит, в моей груди как будто разливается теплая вода.
- Ух, - говорю я, прижав руку к сердцу.
- Это ингибитор, - говорит Кевин (хим. замедлитель реакции – прим. перев). Он снимет панику. Тебе следует принять еще одну таблетку до того, как ты пойдешь в класс.
Он берет коробочку с таблетками с приборной панели и протягивает мне маленькую белую таблетку. Я беру ее и смотрю на нее, а он протягивает мне бутылку с водой.
- Так это чувство пройдет? – спрашиваю я, просто чтобы убедиться.
- Да, - говорит Кевин. - Ты поправишься. Со временем.
Я снова смотрю из окна на других учеников. Я чувствую себя пустой, но они выглядят нормальными. Даже счастливыми. И когда-нибудь я буду как они. Когда этот чертов туман прояснится. Так что ни о чем не думая, я проглатываю таблетку и позволяю Кевину проводить меня.
***
- Вот твое расписание, - говорит Кевин. – Возможно, тебе будет нелегко сократить отставание в учебе с того момента, как ты уехала, но учителя изменили твои учебные планы, чтобы ты нагнала остальных. Я буду ходить с тобой из класса в класс и буду сидеть на уроках.
Кевин оглядывает меня серыми глазами.
- Я немного запуталась, - говорю я. Глубоко вздыхаю, а белая таблетка уже делает свою работу в моем теле. Мои мышцы расслабляются, и меня охватывает чувство полного благополучия.
- Ты хорошо справляешься, - говорит Кевин, похлопывая меня по плечу.
Я улыбаюсь. Кевин, кажется, действительно заинтересован в том, чтобы я поправилась, и это обнадеживает. Мне действительно может понадобиться его помощь.
Я иду на свой первый урок. В классе почти никого нет. В первых рядах сидит девушка со светлыми волосами, и она здоровается со мной, когда я прохожу мимо. В ответ я улыбаюсь, это небольшое приветствие говорит о том, что я хотя бы выгляжу нормально, даже если я не могу вспомнить части своей жизни.
- Я буду позади, если я тебе понадоблюсь, - говорит Кевин, когда я сажусь.
Он подходит к книжному шкафу, а я оглядываю класс, замечаю цветные постеры на стенах. Я все еще помню старую школу, каким там все было белым. В этом месте пахнет ванилью, как будто это ароматерапия. Они что, хотят, чтобы мы были спокойными?
На моем столе лежит листок бумаги как и на других столах. Когда ученики заходят в класс, они бросают сумки на пол и заполняют листки, а потом относят их на поднос, на стол учителя. Я вынимаю из сумки заточенный карандаш и смотрю на вопросы ежедневного теста. Они кажутся смутно знакомыми.
Чувствовали ли вы себя в прошлом одиноко или подавленно?
НЕТ.
Я заполняю остальные овалы, остановившись, когда дохожу до последнего вопроса. Совершал ли близкий вам человек самоубийство?
НЕТ.
Я беру листок, но немного жду, как будто я сделала что-то не так. Я снова просматриваю ответы, но нигде не нахожу ошибки. В этот момент в класс входит учительница, вежливо кивая нам. Когда она видит меня, она улыбается.
- Слоан, - говорит она, - я рада, наконец, встретиться с тобой.
Весь класс поворачивается ко мне с любопытством на лице. Когда я выхожу вперед, чтобы положить свой листок в кипу остальных, день становится похож на сон. Но учительница проглядывает мой листок с ответами в отличие от листков других учеников. Когда она заканчивает, она улыбается.
- Хорошая девочка, - говорит она. И потом отворачивается, чтобы писать на доске.
***
Кевин ведет меня на обед и решает принести мне еду. Он говори т, что мне нужно поддерживать вес в норме, даже хотя побочный эффект лекарства - потеря аппетита. Когда он говорит мне это, я понимаю, что он прав. Я не помню, когда я в последний раз была голодна.
Я сижу за столом, одна, и смотрю на кафетерий. Кевин оперся о стену, молча осматривает помещение. Тут есть еще трое обработчиков, которые наблюдают за своими подопечными. Доктор Уоррен сказала мне, что несколько недель после выписки обработчик будет тенью ходить за мной, а еще шесть недель после этого, наблюдать за мной. У меня пошел второй день.
- Могу я присесть?
Я подпрыгиваю и вижу девушку, которая стоит рядом. Она хорошенькая, светловолосая, и я узнаю в ней девушку, которая поздоровалась со мной на моем первом уроке.
- Конечно, - говорю я, хотя она уже села рядом.
- Я – Лейси, - говорит она. Голос у нее низкий, с хрипотцой, как у голливудских актрис прежних лет. Она ставит перед собой коричневый бумажный пакет и достает оттуда апельсиновые капкейки. Я смотрю на свой поднос с едой, на кусок мяса на нем.
- Ты Слоан, верно? – говорит она.
Я, должно быть, выгляжу удивленной, потому что она помнит, потому что она пожимает плечами.
- Новенький в классе, - говорит она. – Мы все замечаем новых возвращенцев в классе. Что-то вроде… станут они или нет?
- «Станут или не станут» что? – спрашиваю я.
- Вспоминать. Я уверена, что один из нас рано или поздно что-нибудь вспомнит, и тогда вся система полетит к черту. Что я могу сказать? Я анархист, - она широко улыбается, и она мне уже нравится. Она живая. Я чувствую, как жизнь струится в ней.
Лейси бросает взгляд на моего обработчика.
- Скоро они перестанут тебя преследовать, - говорит она, кивая головой на Кевина. – Если только ты не будешь делать глупостей.
- Глупостей? – мне и не приходило в голову, что я буду делать глупости или что это повлечет за собой. Я же поправилась. Но я наклоняюсь к Лейси, чтобы послушать ее, потому что она была в Программе и успешно вернулась. Может, она знает что-то, чего не знаю я.
- Я вернулась пятнадцать недель назад, - говорит она, понизив голос и заправив прядь светлых волос за ухо. – Мне все еще недостает тех частей, которые забрала Программа. Сначала мне было все равно, понимаешь? Я просто была рада, что выжила. Но теперь… теперь мне интересно. Ты знаешь, что они сказали, что я хотела покончить с собой? – шепчет она, как будто мечтает поговорить с кем-нибудь об этом. – Это кажется просто невероятным. Я…Я самый уравновешенный человек, кого я знаю. Они тебе тоже говорили, что ты хотела покончить с собой?
Я протягиваю руку, едва заметный шрам на запястье еще виден.
- Да.
- Ух ты.
Мы обе минуту молчим, раздумывая о наших общих воспоминаниях. Но потом Лейси дает мне один капкейк.
- Намек номер один, - говорит она, откусывая от своего. – Всегда приноси свой обед. Я практически уверена, что они кладут в еду успокоительные.
Мое чувство благополучия нарушено подозрениями Лейси, и я жалею, что сегодня приняла белые таблетки. Мне бы хотелось, чтобы у меня был ясный ум, чтобы определить, может, у нее паранойя. Но пока что я беру апельсиновый капкейк и разламываю его пополам, чтобы сначала слизать белый крем. А потом мы наслаждаемся оставшимся перерывом, болтая на безопасные темы вроде учителей и музыки.
Звенит звонок, и Лейси собирает все свои вещи, засовывая их в сумку. К еде на подносе я не притронулась, но я и так сыта. Когда Кевин отходит от стены, чтобы подойти ко мне, Лейси ухмыляется.
- Пусть он отведет тебя в Велнес- Центр сегодня вечером, - шепчет она. – Я могу встретить тебя там, если хочешь.
- Правда? – я не могу не улыбнуться. Я с кем-то подружилась, и поэтому чувствовать себя лучше. Это же совершенно нормально.
- В семь часов.
- Простите, - говорит Кевин, подойдя к нашему столу. – Нам нужно идти.
Он забирает у меня поднос, смотрит на меня с неодобрением, когда видит, что вся еда все еще там. Придерживая меня за локоть, он помогает мне встать.
- Мисс Кламат, - приветствует он Лейси.
Она отмахивается от него, и Кевин с усмешкой качает головой, как будто привык к ее ужимкам. Я не успеваю попрощаться, а Лейси уже ускользает из кафетерия, из моего поля зрения. Когда она уходит, Кевин отпускает мою руку.
