Анна Гаврилова - Академия Стихий. Покорение Огня
– А о своих планах на будущее ты ей сказал? Объяснил, что хочешь остаться среди людей?
– Разумеется, – отозвался «синий».
– А она?
Парень ответил не сразу, словно смаковал момент.
– Уриса согласна.
Блин! Круто! Вот только…
– Чего ты нахмурилась, Дашка? Что тебе не нравится?
Портить Дорсу настроение не хотелось совершенно, но я всё-таки сказала:
– Я с Урисой незнакома, но по твоим рассказам складывается впечатление, что она довольно капризная. Боюсь, что покладистость твоей элементальши вызвана исключительно ревностью. А потом Уриса успокоится, вильнёт хвостом, и оставит тебя с разбитым сердцем. Да и вообще, жить с тем, кто так зависим от общественного мнения… это сложно, Дорс.
К счастью, откровением мои слова не стали, а улыбка Дорса была отнюдь не легкомысленной, а несколько… хищной.
– Не волнуйся, Дашунь, – сказал водник. – Разберусь.
И я поверила.
Действительно поверила! Потому что в голосе Дорса прозвучала какая-то особенная, скрытая сила. А ещё… мне вдруг стало чуточку жаль сотканную из воды девицу – просто возникло такое чувство, что теперь-то она за попорченные нервы ой как ответит. Не без удовольствия для самой себя, но всё-таки.
На этом разговор иссяк главным образом потому, что мы дошли до нужной двери и Дорс вытащил из кармана ключ. Пока он отпирал замок, я размышляла о том, стоит ли поделиться выведанной у Эмиля информацией.
Вывод, разумеется, был однозначным – нет. История знакомства Глуна и Куулы, равно как и сведения об отце Дорса, слишком тесно переплетена с правдой, которую сейчас открывать нельзя.
Чёрт! Но как же меня замучили все эти секреты и необходимость молчать! Как же я соскучилась по нормальной жизни, в которой можно говорить всё!
– Прошу, – вырвал из раздумий Дорс. Он галантно отстранился, пропуская в тренировочный зал.
Пришлось собраться, выдохнуть и вспомнить о том, ради чего мы сюда явились.
В этот раз никаких игр, никаких развлечений. Дорс сидел на скамейке, с открытой флягой наготове, а я в центре зала, на мате, напротив зеркал. Сперва просто дышала, пытаясь войти в правильное состояние, после закрыла глаза и обратилась к своему внутреннему огню.
И чуть не взвизгнула! И с великим трудом сдержала желание вскочить на ноги и отпрянуть подальше. Будто дело не во мне самой. Будто всему виной моё местоположение или нечто другое, какой-то внешний фактор.
Связь с внутренним огнём тут же прервалась, я же распахнула глаза и принялась жадно глотать воздух. Но довольно скоро нашла в себе силы успокоиться и повторить попытку.
Это было жутко и вместе с тем восхитительно. Внутренний огонь, который при прежних медитациях ощущался как нечто тёплое и ласковое, изменился. Он был столь же ласков, но от силы пламени буквально захватывало дух. Это была стихия! Мощная, грозная, и непокорённая.
Я мысленно качнулась вперёд, навстречу этому пламени, но сразу же «отодвинулась», чётко осознав – рано! Пока лучше поступать так, как поступала в самом начале – просто сидеть и «смотреть», позволяя себе привыкнуть к силе, пропитаться ею.
Ну и самой стихии тоже время требовалось… Да, она была частью меня, но новой, незнакомой. И тем удивительней был тот факт, что вчера мне удалось эту силищу сдержать. Вообще, после того, как осознала, чем теперь обладаю, возникло ощущение, что тогда, у двери в комнату Каста, я удерживала голыми руками стартовавшую ядерную боеголовку. Я не понимала, как мне удалось не сорваться, и в какой-то момент принялась благодарить огонь за то, что всё обошлось.
Постепенно я перестала осознавать, что сижу в тренировочном зале. Мир как будто исчез, а вместе с ним исчезло прошлое, настоящее и будущее. Я погрузилась в странное безвременье, очутилась в бесконечном и вместе с тем очень ограниченном пространстве, где не было ничего кроме бушующего пламени.
И чем дольше я вглядывалась в этот огонь, тем яснее понимала – мне его не покорить, потому что он намного сильней. Хуже того: он скорее уничтожит носителя, нежели подчинится чужой воле.
…Всё закончилось внезапно. Просто р-раз, и я снова в тренировочном зале, в совершенно адекватном состоянии. Вижу собственное отражение в зеркале, чувствую скользящий по полу холодок, отлично осознаю реальность… и не понимаю, что именно меня настораживает.
А спустя полминуты до меня доходит – дело в звуке! В тишине просторного зала звучит тяжелое дыхание, словно кто-то запыхался.
Кто именно?
Поворачиваю голову и вижу, разумеется, Дорса.
Водник сидит на скамейке, но в совершенно иной позе, нежели прежде – словно он только что, буквально минуту назад присел. И выглядит так, будто вагоны разгружал.
Я, в принципе, сообразила, в чём дело, но не спросить не могла:
– Что такое?
– Умотала ты меня, – выдержав паузу, признался друг. И, утерев пот со лба, пояснил: – Столько пульсаров, и все такие шустрые.
Я невольно перевела взгляд на собственные руки и пальцы, сложенные в одном из базовых жестов, и улыбнулась. Всё-таки хорошо, что не стала медитировать одна и на чердаке. Но очень жаль, что пропустила представление под названием «сын богини Воды против огненной магии». Впрочем, мы же не в последний раз, да?
КНИГА КУПЛЕНА В ИНТЕРНЕТ-МАГАЗИНЕ WWW.FEISOVET.RU
ПОКУПАТЕЛЬ: Anelia ( [email protected]) ЗАКАЗ: #286471568 / 21-мар-2015
КОПИРОВАНИЕ И РАСПРОСТРАНЕНИЕ ТЕКСТА ДАННОЙ КНИГИ В ЛЮБЫХ ЦЕЛЯХ ЗАПРЕЩЕНО!
– Так, всё, – вырвал из раздумий Дорс. Голос прозвучал по-настоящему устало. – Завязывай со своей медитацией, а то на ужин опоздаем.
Вот теперь меня накрыл лёгкий шок – уже время ужина? Нормальненько я из реальности выпала! А самое гадкое, что ничего толком и не сделала. В смысле, никакой пользы от этого сеанса медитации не ощутила. Единственное, поняла – если так пойдёт и дальше, то я контроль над своей новой силой дай бог к пенсии обрету.
– Да-аш! – вновь позвал водник.
Пришлось расплести ноги и попытаться встать. Минут через пять, когда затекшие в процессе медитации конечности пришли в норму, это даже удалось.
Настроение? Нет, оно не убилось. Тот факт, что моя новая магия гораздо сильнее меня самой был воспринят как нечто обыденное. Да и вообще, на фоне проблем, с которыми я прежде сталкивалась на Поларе, эта ситуация выглядела маленькой пакостью.
Прорвёмся. Не сегодня, так завтра. Не завтра, так послезавтра. Но прорвёмся обязательно!
Вечер прошел в зубрёжке одного-единственного символа вызова и… ожидании Эмиля. Шпион норрийский сказал, что покинет академию на выходные и я, конечно, надеялась, что вернётся он в воскресенье. Но, увы. Лорд декан не появился.
Это стало поводом для грусти, за которую я себя чуточку корила. А так же поводом для нервов – что если с ним что-то случилось?
Но чуть позже, когда настало время ложиться спать, страхи отступили, а отсутствие Эмиля было признано благом. Дело в том, что боль в животе, которая началась сразу после ужина, оказалась вызвана вовсе не едой, а другими, исключительно женскими причинами.
И лишь теперь, после того, как заглянула в ящик тумбочки, в котором хранились гигиенические принадлежности, стало искренне жаль, что стипендии в этом месяце не будет. Просто запас необходимого заканчивался, его требовалось пополнить…
Нет, первая стипендия, которую мне-таки выдали, никуда не делась – смешные серебряные монетки, спрятанные мною в земной кошелёк, были в целости и сохранности, то есть проблем с покупкой не намечалось. Но маленький вредный зверь по имени «жаба» всё равно заворочался.
Одно хорошо: расстроиться как следует я не успела – сон оказался сильнее этих переживаний.
Утро нового дня тоже ничего особенного не принесло. Всё было как обычно: проснулась, умылась, пихнула в сумку необходимые учебники и тетради, и отправилась на завтрак. И только там, в наполненном гомоном и ароматами еды зале, начала всерьёз беспокоиться об Эмиле.
Дело в том, что спросить у Зябы, который, безусловно, в курсе, я не успела, и теперь реально сомневалась, что лорд «фон Штирлиц» вернулся. И нервничала! Что если он прокололся? Что если его разоблачили? Что если…
В итоге, в лекционную аудиторию я вошла одной из последних – нарочно шла медленно, надеясь увидеть в коридоре учебного крыла Эмиля. Каково же было моё удивление, когда шпион норрийский обнаружился не где-нибудь, а в нашей аудитории, за преподавательским столом. И это при том, что в данный момент за этим столом должна была сидеть профессор Милин.
