Harper Sloan - Axel
Ди вернулась в комнату, думаю вместе с Беком и Грегом. К моему ужасу они обсуждают жестокое обращение, с которым мне приходилось жить. Я слышу, как Ди подробно объясняет Акселю, что произошло той ночью, когда она пришла, чтобы спасти меня, и говорит ему, как долго я была вынуждена оставаться в больнице, чтобы залечить раны, и насколько хуже травмы были тогда.
— Господи Иисусе, — слышу я Акселя, когда она рассказывает ему, сколько костей тогда у меня было переломано. Он начинает отвечать, но замолкает, когда с моих губ наконец срывается шепот.
— Ди ...
— О, боже, — кричит она, после чего бросается ко мне. Я приоткрываю левый глаз и всматриваюсь в ее лицо. Она ужасно выглядит: тушь проложила черные дорожки по ее щекам, а глаза покраснели и опухли. Но услышав мой голос, она начинает рыдать еще сильнее. — О, Из… Я так испугалась!
— Все хорошо. Я… в порядке, — я оглядываю комнату и замечаю, что здесь не только Ди, Бек и Грег, с которыми говорил Аксель, а также Мэддокс и Куп, которые стоят в стороне с каменными лицами. Когда я встречаюсь взглядом с Акселем, его глаза блестят от непролитых слез и полны сострадания.
— Привет, Принцесса. — И этих слов достаточно, чтобы присоединиться к Ди в порыве истерического плача.
Вскоре приходят медсестры и начинают проверять все аппараты жизнеобеспечения, ощупывая и осматривая мое тело, меняя повязку на голове и нанося мазь на правый глаз. Следующим в комнату входит врач, выглядящий так, словно ему уже давно пора выйти на пенсию. Он пытается выпроводить всех из комнаты, чтобы поговорить о моих травмах, но Аксель снова проявляет ослиное упрямство и отказывается сдвинуться с места. Спорить бесполезно, поэтому я просто качаю головой и жду, когда врач перейдет к сути дела.
— Мисс Уэст, — начинает он, глянув на Акселя с беспокойством и, должно быть, решив, что Аксель – причина моих травм. — Как вы себя чувствуете?
Даже притом, что я понимаю, что в обозримом будущем ничего кроме боли мне не светит, я не могу сдержать переполняющий меня смех.
— Как будто я была сбита грузовиком, отброшена на несколько футов, а затем меня переехал автобус.
— Нет причин для шуток, мисс Уэст. Как я понимаю, у вас вчера вечером произошла ссора?
Он только что сказал вчера?
— Хм... да. Да, сэр. С моим бывшим мужем.
— Точно. После полудня я намерен отпустить вас домой. Ваша соседка мисс Робертс заверила меня, что она позаботится о вас и вернет вас в отделение неотложной помощи, если проявятся какие-нибудь тревожные симптомы. У нее есть перечень того, каких симптомов следует опасаться. Вы не должны мыть голову в течение следующих двух суток. После мытья волос высушите их как можно лучше. Мазь на спину нужно наносить каждые шесть часов. Следите за тем, чтобы раны всегда были закрыты, и следите за признаками инфекции. Я дал ей все необходимые рекомендации при уходе за больным на дому, выписал антибиотики, а также обезболивающее. У вас есть какие-нибудь вопросы? — по всей видимости, дедуля не специализируется на подбадривании пациентов.
— Нет, сэр.
— Мисс Робертс уже подписала все документы о выписке из больницы. Постарайтесь в будущем быть более осторожны, мисс Уэст.
Это пожелание Аксель удостаивает тихим рыком. Я сжимаю его руку, чтобы убедиться, что он промолчит.
Пять часов спустя меня выкатывают на инвалидном кресле из больницы и усаживают в монстроподобный пикап Акселя. Ди уже уехала с Беком и Грегом, чтобы купить прописанные мне лекарства. Мэддокс и Куп занимают заднее сиденье, и мы срываемся с места, удаляясь от отвратительного запаха смерти.
Спустя несколько минут в пути я понимаю, что мы движемся в противоположном от моего дома направлении.
— Аксель, куда ты едешь? — опираясь на подголовник, я поворачиваю голову в сторону и смотрю на него своим здоровым глазом.
— Ко мне домой, — отвечает он так спокойно, как только может.
— Акс, я не хочу с тобой спорить. Пожалуйста, отвези меня домой. Ди прекрасно обо мне позаботится.
— Принцесса, я не повезу тебя домой, пока не удостоверюсь, что этот ублюдок не представляет для тебя никакой угрозы.
— Отвези меня домой, Акс. Пожалуйста. Просто отвези меня домой, — глаза начинает пощипывать от наворачивающихся слез. Если бы у меня были силы, я бы, скорее всего, озвучила свою позицию на весь салон автомобиля.
— Нет, — вот и все, что я получаю в ответ.
— Аксель. Отвези меня домой, сейчас же.
— Иззи, послушай меня, этот ублюдок подошел к твоей двери. Прямо к твоей двери. У дороги стояли три пикапа, не говоря уже о байке Мэддокса на дорожке возле дома. Он без всяких проблем подошел к твоей двери и напал на тебя прямо у нас под носом, — он так крепко сжимает руль, что я начинаю переживать, что он его оторвет. — Я не отвезу тебя в дом, к которому он не побоялся подойти, рискнув снова к тебе прикоснуться. Нет, черт подери, домой ты не поедешь, — он смотрит на меня, и я вижу, как его глаза полыхают огнем, ноздри раздуваются, а в венах пульсирует кровь. Он похож на бешеного зверя, — я больше никогда не позволю причинить тебе боль, не в том случае, когда способен этому помешать, так что выбери для своего припадка другое время.
— Пожалуйста ...
В очередной раз, резко повернув ко мне голову, он удостаивает меня убийственным взглядом.
— НЕТ! — рявкает он.
Я глубоко вздыхаю.
— Мэддокс?
— Да, девочка? — его раскатистый бас доносится с заднего сиденья машины.
— Пожалуйста, отвези меня к себе?
Он размышляет в течение секунды, и я чувствую, как исходящие от Акселя флюиды злости сменяются атомной яростью.
— Хорошо, девочка.
— Спасибо, Мэд.
— Черт! — срывается Аксель, хлопая кулаком по рулю. — Мы еще с тобой поговорим, Локк.
Кроме еле уловимого смеха Купа, остальная часть поездки в обратном направлении от дома Акселя проходит в напряженном молчании.
Глава 13
Я нахожусь в квартире Мэддокса уже два дня. Когда мы приехали к нему после больницы, он разместил меня в комнате для гостей и провел со мной ночь за просмотром глупых реалити-шоу. Он помогает мне перевязывать раны и содержать их в чистоте, а также следит за тем, чтобы я принимала лекарства, когда это необходимо. Удивительно, но он бесподобный медбрат. Но главной неожиданностью стал для меня ночной крик, который донесся из его комнаты и разбудил посреди ночи. Я знала, что у него имеются свои демоны, но не представляла, что они настолько ужасны. Фактически мы заключили негласное соглашение — не говорить о его ночном кошмаре.
В дополнение ко всему Аксель ежедневно является в квартиру Мэддокса и явно недоволен потерей контроля над ситуацией, но я не уверена, что справлюсь с собой, если и дальше буду оставаться с ним наедине. Куп и Бек уехали обратно в Бейкерсвиль, чтобы выяснить, где скрывается Брэндон. Этим утром нам позвонили следователи, занимающиеся моим делом, и сообщили, что у Брэндона есть алиби. Его подружка говорит, что он провел выходные в ее доме, в ее постели. А поскольку у него имеется свидетель, подтверждающий его историю, им практически нечего ему предъявить. Мне приходится признать, что если я сейчас вернусь домой, то не почувствую себя в безопасности, хотя и понимаю, что мое пребывание в качестве гостя становится для Мэддокса проблематичным. Не из-за того, что он не хочет меня здесь видеть, а потому, что он боится оставлять меня здесь одну.
Я не понимаю его страх. Он живет в безопасном жилом комплексе с консьержем на входе и системой безопасности, которая пристыдила бы даже Пентагон. Его дом, скорее всего, самое безопасное место для меня. Нет, похоже, его страх связан со всеми теми демонами, которые изводят его по ночам. Демонами, о которых он никому не хочет рассказывать.
Мы садимся ужинать, и я решаю задать ему вопрос.
— Эй, Мэд? Могу я спросить тебя кое о чем? — нерешительно начинаю я.
— Да, девочка, ты можешь спросить, но это не значит, что я тебе отвечу, — он не сводит с меня взгляда, и, несмотря на его поддразнивание, я вижу настороженность в его глазах.
— Понимаю, я просто… я просто хочу, чтобы ты знал, что я рядом, если ты надумаешь поговорить. Я выслушаю тебя, ты ведь знаешь? Мне известно, каково это, когда тебя преследуют кошмары, и я просто хотела узнать, не нужно ли тебе выговориться? — я пристально смотрю на него так же, как и он на меня, надеясь убедить его в том, что, невзирая на свои проблемы, я могу понять и принять его собственные. Я хочу помочь; хочу пойти на это ради своего друга.
— Тебе не о чем беспокоиться, девочка. Есть вещи, которые лучше не обсуждать.
— Хорошо, Мэд, но если ты захочешь поговорить, я рядом, — я беру вилку и снова сосредотачиваю свое внимание на салате.
— Иззи? — спрашивает он. Я удивлена, но не из-за того, что впервые слышу, как он обращается ко мне с вопросом, а потому, что не помню, чтобы он когда-либо называл меня по имени.
— Мэддокс? — поддразниваю я в ответ.
