Корректор - o 45e7a30df5c73bf9
ярости на корню.
А это ещё что за новости? До меня начало доходить значение, которое он со всей
серьёзностью вкладывал в свои слова. Это обескураживало и озадачивало одновременно.
Зачем? Что он задумал?
— То есть предлагаешь мне убежище у себя, а сам будешь где обитать? В клубе?
— Ещё чего, — хмыкнул мужчина. — Спальни будут разные, — неожиданно повеселел.
— Хотя... Если захочешь... Можно и со мной.
— Обойдёшься! — остановила его разгорающийся запал. Что это за шальная мысль
подняла ему настроение после моего вопроса? Язык мой — враг мой. — Объясни! Зачем
это тебе нужно?
— Я мазохист, — рассмеялся вип. — Хочу лично увидеть, как ты загнёшься от
собственной глупости, и страдать от этого зрелища всю жизнь.
— Ха. Ха. Ха, — с сарказмом передразнила его, отчего Алан развеселился ещё сильнее и в
доли секунды оказался рядом, закольцовывая в свои объятья.
— Ююленька, не надо злиться, — зашептал хамоватый обольститель мне на ухо, запуская
руки в мои волосы. — Демон скоро захочет продолжения банкета. Он же ненасытный.
Почему бы ему не скормить твоего Миронова?
— Ты серьёзно?
Мне сразу стало не по себе от его коварной улыбки. Ага. Теперь Миронов мой. Зато вип-
мазохист бессовестно воспользовался моим замешательством, пытаясь во чтобы то ни
стало вернуть упущенный на поляне поцелуй. А я, наивная, подумала, что он будет
сохранять дистанцию. Что это такое на него нашло? Мне стоило усилий и всей выдержки, чтобы сдержать порыв, мягко уклоняясь от его губ. Алан слегка успокоился, продолжая
играть моими локонами. Казалось, он получает несказанное удовольствие от моего
сопротивления.
— Нет, конечно, — засмеялся.
— Ты не мазохист, ты — маньяк! — выпалила, уворачиваясь от его очередных
приставаний. — Ещё раз спрашиваю — зачем мне жить у тебя?
— На самом деле хочу использовать оставшееся время с максимальной пользой. Вдруг ты
поймёшь, какой я всё-таки замечательный, передумаешь и согласишься быть со мной.
— А что не взял своё, пока я была согласна на сделку? — дерзко посмотрела ему в глаза.
— Заниматься сексом с куклой Юлей? — сморщился от неприятия самой мысли и хитро
улыбнулся. — За кого ты меня принимаешь?
— И почему я не могу остаться у себя дома, скажи на милость?
Моё недовольство постепенно растворялось. Он заражал меня своим невесть откуда
взявшимся хорошим настроением. Ведь Кассий не воспользовался шансом заполучить
своё тогда, когда я была в тупике и полном раздрае. Может, Янчик права, и надо дать ему
шанс показать себя с другой стороны? Выяснить всё до конца о тигре, о ребёнке.
Обдумать. А дальше будет видно.
— Слишком опасно. Месть обиженных мироновых знаешь как может быть страшна? — с
придыханием, растягивая слова, начал говорить вип-конь, пытаясь нагнать страха и
тревоги, но вызвал у меня лишь лёгкую улыбку. За его спиной прятаться от гнусного
буратино как-то не очень и страшно.
— Откуда ты знаешь, что он будет мстить?
— Знаю. Такие не отступают.
— Какое тебе дело до моих проблем? — Увидела, как его лицо стало на миг серьёзным.
— Один раз я отпустил тебя, и к чему всё привело? Больше такой ошибки не совершу.
А потом... Потом его губы на моей мочке и тёплое дыхание ускорили принятие его слов на
веру. Кассий же не остановится, пока не добьётся своего.
— Ююль, соглашайся...
В этот момент я снова начала терять связь с реальностью от близости наших тел, его
шёпота, прикосновений... Нравился он мне, и ничего с этим поделать я не могла.
— В любом случае, мне нужны мои вещи, —поддакнула ему, всё ещё пытаясь
вывернуться. Моя оборона слабела с каждой минутой. Наступил тот самый случай, когда
легче дать, что просят, чтобы выиграть в другом.
— Ну вот и отлично, — широко улыбнулся Алан.
А я прикусила язык. Получается, согласилась? Не только пожить у него под защитой, но и
узнать, какой он замечательный. Вот вип чёртов! Подловил меня своей
непринуждённостью и добился своего!
— Отлично, да. Но не мог бы ты для начала прекратить домогательства хотя бы на остаток
пути, — выпалила ему, укоряя себя за собственную слабость.
— Если только остаток пути, — рассмеялся Алан, а я второй раз прикусила себе язык.
Хорошее настроение, значит. Заслуженно радуется достижению своей цели, но не так
быстро, котик.
— У меня есть одно условие, — прищурила глаза, осознавая, что если он мне откажет, это
будет как минимум скандал.
— Какое?
— Этой ночью я остаюсь у себя дома.
— Мне не нравится эта идея, — произнёс Алан, — но если я не пойду тебе на уступки, будет только хуже, да? — задумался на миг. — Тогда этот вечер мы проводим вместе, поужинаем где-нибудь. Пообщаемся.
— Мне надо переодеться! — выставила очередное условие.
— Женя, ты понял, куда ехать?
— Так точно, — односложно ответил наш водитель.
Вот Женя! Сидит себе тихонечко, как мышь, ничем не выдавая присутствия. Рулит себе да
нас слушает!
— Юля. Я тебя оставлю на одну ночь с условием, что ты не покинешь свою конуру, пока я
не приеду за тобой.
—Конуру? Ты обозвал мою квартиру конурой?
— Конечно. Всё же надеюсь, что у меня тебе понравится больше, — Алан улыбнулся
такой добродушной улыбкой, что я решила не дарить ему возможность дальше проявлять
чудеса ехидства и замолчала.
Смотрела на довольное лицо Кассия — вот и поторговались. Только почему мне кажется, что в проигрыше я?
В квартиру я поднялась не одна, а вместе с Аланом. Он решил не оставлять меня, очевидно, сдерживая своё обещание, данное Янке, заботиться обо мне. Не перестарался
бы с заботой-то...
Недолго думая, разместился на моём диване в ожидании, пока я соберусь. Вместо пяти
обещанных минут мне потребовалось не меньше сорока, чтобы определиться с вещами, привести себя в порядок. Всё это время я размышляла. Почему так легко согласилась? Это
же надо, что придумал! Мысли о том, что мне придётся провести какое-то время в
компании с чернокнижником, вызывали сильное волнение, разрастаясь тревожными
цветами в глубине души.
Светло-зелёное расклешенное платье до колен с коротким рукавом и ажурной отделкой
посчитала лучшим для вечера. И женственно, и скромно. Спасибо моей работе и
регулярным корпоративам. В моём гардеробе ещё была пара-тройка платьев на выход.
Выглядеть перед випом женщиной, которой нечего надеть, совсем не хотелось. Ещё
взбредёт в голову по модным бутикам потащить, выказывая внимание. Смотрела на своё
отражение в зеркале: миленько так, а глазёнки печальные, обречённые. Больно жалобные, даже придушить себя охота. Может, и помогает поэтому?
Во что вляпалась? Теперь мне придётся жить бок о бок с мужчиной, который только и
мечтает о том, чтобы сделать меня воскресной мамашей. Причем с моего согласия, объясняя нежеланием вешать мою смерть себе на совесть. С другой стороны, хочет решить
кучу моих проблем. Слова Янки крепко засели в моей голове. Потерять боится. Там, в
машине, он сказал то же самое, только другими словами. Отпускать больше не хочет. Нет, мне определённо не помешает присмотреться к нему, остаться дома в одиночестве и
хорошенько подумать.
Зная о его напористости и нескрываемых желаниях, а также о своей реакции на мужчину, в косметичку бросила таблетку экстренной контрацепции. Ручаться за что-либо в такой
ситуации было бы глупо, как бы мне ни хотелось думать иначе. А ещё, после всей череды
неприятностей, из которых он меня упорно вытаскивал, мне хотелось узнать его получше.
Я видела его человеком, который знает, чего хочет, и не стесняется остальным это
показывать, добиваясь поставленных целей. Подоплёки его поступков — не знала, что и
стало причиной моего интереса.
Наконец, косметичка была закинута в сумку. Зашла в комнату сообщить на диво
терпеливому випу, что готова ехать, и увидела спящего мужчину. Ну вот... Даже
разочаровалась. А ведь решила, что он исключение, — умеет ждать женщину молча и
долго, как истинный рыцарь или кавалер.
Сама не заметила, как оказалась рядом с ним, разглядывая его. Мужественные черты лица
сгладились во время сна. Ушла излишняя жёсткость. Двухдневная щетина его совсем не
портила, скорее, наоборот, придавала ещё больше сексуальности. Я любовалась им, не
отдавая себе отчёта. Похоже, он сильно устал. Интересно, спал ли после нашего с ним
прощания в баре? А если нет? Получается, всё это время разгребал мои проблемы?
Изнутри крепло тёплое чувство к Алану за Янку и Эрику, за то, что не оказался сволочью в
тот вечер. Мне захотелось прикоснуться к нему. В благодарность ли или из любопытства, но мои пальцы еле коснулись его лица, спускаясь от виска к подбородку, и тут же
оказались пойманы его рукой.
