Неизвестный автор - Вышел хеджер из тумана
Но, как свидетельствует таблица 8.1, пока инвестор сосредоточен на ежедневной или даже ежеминутной доходности своего инвестиционного портфеля, время боли критически увеличивается, а время удовольствия сокращается. Это особенно плохая динамика, учитывая, что мгновения боли более остры, чем периоды удовольствия. Проблема в том (и Талеб не говорит об этом), что инвестиционная боль вызывает беспокойство, которое, в свою очередь, может привести к тому, что инвесторы будут принимать плохие решения. Другими словами, непрерывный контроль над показателем доходности не способствует ни поддержанию вашего умственного здоровья, ни благосостоянию вашего портфеля, даже при том, что разработчики современных систем управления инвестиционными портфелями упорно продвигают свой товар. Некоторые хеджевые фонды непрерывно публикуют данные о своих прибылях и убытках. Предполагается, что они круглый день следят за этим показателем. Талеб утверждает, что они, вероятно, добились бы большего успеха (и были бы более счастливы), если бы подводили только ежемесячные или даже ежегодные итоги своей работы. (Я искренне полагаю, что это спорное утверждение. Подведение ежедневных итогов не означает, что вы находитесь во власти этих цифр.)
Большинство инвесторов думает, что они действуют рационально, но фактически они склонны тонуть в хаотичности и терпеть эмоциональную пытку краткосрочными колебаниями показателя доходности своего портфеля. Талеб говорит: «Когда я вижу, что инвестор следит за биржевыми ценами в режиме он-лайн, получая котировки на свой телефон или “наладонник”, это вызывает у меня улыбку». Иными словами, выключите свой Bloomberg. Когда инвестор сосредоточивается на кратковременных колебаниях, он или она видит изменчивость портфеля, а не его доходность, короче говоря, происходит «обман хаотичностью». Наши эмоции не приспособлены для того, чтобы действовать в соответствии с этим ключевым положением, но, будучи инвесторами, мы должны уметь контролировать свои эмоции. Это не просто, и Талеб признает это.
Талеб говорит, что он старается делать это, ограничивая себя и обращаясь к информации только в редких случаях. «Я предпочитаю читать поэзию, — говорит он. — Мне просто необходимо размышлять где-нибудь на скамейке в парке или в кафе, но я могу заниматься этим только вдали от источников информации». Он считает, что лучше читать The Economist от корки до корки один раз в неделю, чем Wall Street Journal каждое утро, при этом он имеет в виду как периодичность, так и значительное различие в интеллектуальном содержании этих изданий. «Мое единственное преимущество в жизни, — пишет он, — состоит в том, что я осознаю наличие у себя некоторых слабостей и, в первую очередь, я понимаю, что не могу наблюдать за изменениями показателя доходности своего портфеля, оставаясь при этом хладнокровным». Однако если вы собираетесь размышлять сидя на скамейке в парке, вам все же придется обратиться к источникам информации, чтобы как минимум заранее закачать в свой мозг пищу для размышлений.
Как работает суперзвезда инвестиционного бизнеса?
Джейк
Несколько дней назад я долго разговаривал по телефону с одной из поистине бессмертных легенд хеджевого бизнеса. Его результаты за последние 20 лет вызывают восхищение, хотя, конечно, подобно любому управляющему, иногда он допускает ошибки. Капитал его фонда составляет сейчас около 5 млрд долл., и он практикует макропокрытие. Он торгует, вероятно, семью или/восемью классами активов (такими как биотехнологии, азиатские и европейские ценные бумаги, спекулятивные облигации, бумаги развивающихся рынков и т. п.), в каждый из которых он вкладывает где-нибудь от 100 до 400 млн долл., в зависимости от собственного видения данного сектора. Джейк распределяет средства между классами активов, а его управляющие в идеале извлекают дополнительную прибыль, превышающую индекс роста в каждом конкретном секторе. Иногда Джейк покупает или продает индекс, чтобы застраховать портфели своих управляющих. Но если кто-то из его менеджеров не справляется с поставленной перед ним задачей, его немедленно увольняют. Джейк известен как жесткий, но справедливый и щедрый начальник.
Если окинуть взглядом мир хеджевых фондов, можно сделать вывод, что там имеется примерно полдюжины суперзвездных инвесторов, множество просто хороших профессионалов и много тех, кого можно назвать подмастерьями. Суперзвезды, подобные Джейку, управляя собственными хедж-фондами, обеспечивают стабильную и долгосрочную доходность, превышающую рост значений индексов на несколько сотен пунктов с учетом выплаченного вознаграждения, что является весьма выдающимся результатом. Что касается подмастерьев, они могут иметь случайные взлеты в какой-то период, но они не могут стабильно превосходить индексы. Им свойственно быстро «сдуваться».
Это не подразумевает, что подмастерья — некомпетентные или плохие люди. Обычно это яркие личности с красивой речью, они хорошо одеты и часто просто очаровательны. Кроме того, они имеют привычку без устали болтать на инвестиционном жаргоне. Вы не должны испытывать к ним сочувствие. Один из парадоксов этого бизнеса заключается в том, что работающие в нем профессионалы, обеспечивая доходность на уровне эталонных индексов или чуть выше, получают очень щедрое вознаграждение по сравнению со специалистами, имеющими любую иную профессию. Причина этой аномалии в том, что управление инвестициями — растущий бизнес, и подмастерья достигают доходности на уровне индекса с учетом выплаченного им вознаграждения, так что они действительно представляют для своих компаний некоторую ценность. Менеджеры хеджевого фонда могут иметь еще более возмутительные заработки, но, по крайней мере, их вознаграждение практически полностью зависит от результатов их работы. Это очень похоже на ситуацию с зарплатами профессиональных спортсменов.
Что касается суперзвезд, то относительно подлинности их блеска существуют различные взгляды. Хорошие инвесторы и даже большинство .подмастерьев одинаково образованны, сосредоточены и активны в своей работе, так что же в таком случае приводит к образованию между ними различий? Гениальность, волшебство или элемент удачи? Мне кажется, Уоррен Баффет был автором провокационного сравнения между суперзвездными инвесторами и финалистами в гипотетическом национальном чемпионате по игре «орел-решка». Это выглядело примерно так.
Предположим, что все жители Америки были бы вовлечены в соревнование по угадыванию исхода подбрасывания монеты, где все соперники, внеся по 10 долл., могут рассчитывать на денежный приз, который будет разделен среди 8 четвертьфиналистов. Вы только подумайте! 200 млн участников борются за приз в 2 млрд долл. Уже через неделю вокруг этих соревнований закрутилась бы нешуточная интрига. После шести месяцев непрерывных состязаний осталось бы 32 соперника, каждый из которых имел бы в своем активе около 25 правильных предсказаний подряд. Вообразите шумиху, которая была бы создана в СМИ по этому поводу.
К этому моменту началось бы сумасшествие. Бизнес-издания были бы полны описаний восхождения к успеху некоторых из соперников, другие получили бы приглашения на ток-шоу, где за гонорар в 50 тыс. долл. они бы рассказывали о своих уникальных методиках, позволяющих предугадать движение монеты в воздухе, и о своем мистическом подсознательном предвидении того, на какую сторону она собирается приземлиться. Некоторые написали бы книги с названиями типа «Как заработать миллионы на подбрасывании монеты» или «Почему Иисус сделал меня победителем». Тем временем сердитые профессора печатали бы в Wall Street Journal свои статьи об эффективности рынка подбрасываемой монеты, играх с нулевой суммой и о том, насколько это соревнование подчиняется теории случайных блужданий. Конечно, участники чемпионата ответили бы на это вопросом: каким образом 32 человека из нас сумели ни разу не ошибиться? Всю неделю перед проведением 1/16 финала его участники пользовались бы повышенным вниманием со стороны представителей противоположного пола, а некоторые из них занимались бы тем, что приценивались к лыжным домикам в Эспине и домовладениям во Флориде.
Насколько я помню, в этой несколько утрированной аналогии финалисты вышеописанного чемпионата уподоблялись суперзвездам мира инвестиций. Другими словами, даже в таком соревновании, проводимом по системе плей-о фф, по определению должны быть победители. Они не являются блестящими или одаренными людьми; они лишь последовательно удачливы в том, что имеет в своей основе случайные совпадения. То же самое относится и к миру инвестиций. Чем еще можно объяснить различия в результатах, когда все игроки настолько одинаково подготовлены? Уровень знаний, интеллект или любые другие имеющие значение уникальные характеристики суперзвезд не лучше, чем у других. Подмастерья ходят на те же самые встречи, общаются с теми же самыми аналитиками, читают те же самые научно-исследовательские отчеты, и, вероятно, большинство из них трудятся одинаково усердно.
