Александра Плен - Подарок (СИ)
После блестящей речи на заседании совета, Ленар начал потихоньку давать мне работу. Возможно убедился в наличии у меня таланта, возможно ему было спокойнее и приятнее, когда я сидела рядом, в кабинете, под его надзором… Зато теперь и у меня появились рычаги влияния… Он перестал пропускать обеды и ужины. Потому, что я отказывалась идти есть в свои комнаты одна, без него… Мне поручили писать статьи в королевский еженедельник. Проправительственные, так сказать… Разъяснять простому люду политику короля, совета. Кратко излагать принятые законы и права… И многое другое… Я чертила графики и диаграммы для его выступлений, ввела в обиход алгоритмы и блок-схемы… Ленар удивлялся откуда у меня такие креативные идеи, я отбивалась тем, что люблю придумывать и рисовать…
Вот так спокойно и тихо шли дни, недели, месяцы. Страсти утихли, наступила полная семейная идиллия. Мы с Ленаром понимали друг друга с полу взгляда, чувствовали друг друга, как будто у нас одно общее тело на двоих. Я иногда пугалась потусторонности этих ощущений. Когда у меня начинала болеть голова, я подходила к письменному столу мужа, становилась позади кресла и запускала пальцы в его волосы, массируя кожу. Растирала круговыми движениями виски, ласково терла кончики ушей. И боль стихала… Он сам никогда не говорил, что у него что-то болит, или он устал, или расстроен. Меня огорчала и обижала его скрытность, но я понимала, что уже не переделаю этого человека. Да и не за чем…
Наши ночи теперь были наполнены лаской и нежностью. Такой пронзительной и трепетной, что у меня выступали слезы на глазах, видя молитвенное выражение лица, когда он склонялся к моему животу. Бережно, едва касаясь рисовал узоры на коже. Невесомо и осторожно вел по дороге к наслаждению… И я не скажу, что это было хуже той безудержной звериной страсти, которая сжигала нас… Я знала, что страсть не вечна… И была права — не вечна… Она сгорела, переплавилась в огненном горниле в эту душераздирающую нежность и заботу…
— Я давно хотела тебя спросить… — я расслабленно полулежала на подушках и играла волосами Ленара, голова мужа уютно устроилась у меня на коленях, — что это было в первые дни наших супружеских отношений? Как понимать эти кратковременные приходы, до пояса поднятую ночную рубашку? — я не удержавшись, хихикнула… Ленар, похоже смутился… Видеть его порозовевшие скулы было так необычно и приятно… Что то такое теплое шевельнулось внутри…
— Я… — начал неуверенно он… — в общем поначалу я не знал как… А так как с Ираидой было именно так… Точнее, она хотела так… — я уже не сдерживаясь смеялась…
— То есть, — я зажимаю себе рот ладонью, что бы совсем не опозориться… — то есть ты с ней??? — уже смеюсь в открытую, — все время???..
— Ну да, — смутился окончательно муж, — она говорила, что аристократы все так…
— А зачем тогда пальцами? — охнула я.
— Ну я же не зверь… Тебе же было бы больно… Раньше до Ираиды у меня была вдова купца. Простая женщина, не привередливая, с ней было нормально…
— Я не хочу знать, кто был у тебя раньше, — резко и раздраженно оборвала я Ленара… — и как было…
— Я не монах, — тихо и твердо ответил муж, поднявшись с моих колен, — и уже давно не мальчик. Я не скажу, что вел разгульный образ жизни — война и государственная служба забирают почти все свободное время. Но у меня есть прошлое, были в моей судьбе женщины, не много, но были… и я не скрываю этого… Я смутилась. Ведь и я (честно говоря) не идеал. Если взять настоящую меня, то и вообще…
— Прости, — прошептала я, обнимая, — конечно они у тебя были. Иначе, как бы ты смог достигнуть таких высот? — польстила я ему, засунув ревность подальше… Ленар внимательно и напряженно смотрел на меня.
— Я хочу тебе сказать, — он запнулся, — я… ты… очень нравишься мне, — с трудом выдавил он, — и ты единственная и сейчас и… Всегда будешь единственной…
Да… с признаниями у нас не очень… Но ничего, я заставлю тебя когда-нибудь признаться мне в любви, дорогой муж… А пока мне хватит и этого…
— Конечно, единственная, — перевела разговор в ироничное русло, — я же самая красивая девушка в королевстве — сам сказал… — я улыбнулась, — и у тебя не было выбора… Давай ка спать, муж мой…
* * *
Однажды вечером я сидела за своим столом и размышляла на тему создания журнала для детей…
Сосредоточиться не удавалось, крепкая двойная дверь оказалась слабой преградой для воплей и криков, доносившихся с заседания, проходившего в соседнем кабинете. Ленар встречался с главными магами королевства. В западной провинции Лескан разразилась красная лихорадка. Чтобы зараза не распространялась несколько областей оцепила гвардия, порталы закрыли… Лекари и знахари сбились с ног, пытаясь остановить заразу… Маги же, по прежнему сидели с своих особняках, принимая только тех больных, которые были способны заплатить за лечение немалые деньги… На простых умирающих людей им было плевать. Я уже не раз обсуждала с мужем заносчивость и эгоизм этих «кудесников», он так же как и я был страшно зол на сложившуюся ситуацию…
И это его крик я слышала сейчас из-за двери…
— Если через неделю в провинции останется хоть один заболевший, я обещаю вам такие репрессии, что гонения на магов тысячелетний давности вам покажутся детскими разборками. Вы будете бесплатно работать на государство, я заберу вас все полномочия и льготы. Магические школы теперь будут только под надзором правительства… Каждый маг не то, что не сможет покинуть страну, в которой родился, но и город, где будет прикреплен. Если понадобится, я надену на каждого рабские браслеты, — орал Ленар… Я слышала по голосу, что муж на пределе… Мне самой было ясно, что нужно менять устои тысячелетней давности, маги зажрались… И я давно говорила Ленару, что нужно развивать традиционную медицину и строить лечебницы…
Когда через час муж вошел в наш кабинет, я решила дать ему время остыть — на нем лица не было. Некоторое время Ленар ходил из угла в угол, потом сел за стол и уставился ничего невидящим взглядом в горящий камин… Если я правильно поняла из разговора, ему удалось отправить магов в Лескан… Но окончательной победой не пахло… Я пристально смотрела на мужа…
— Ты что-то хотела, Эльви? — немного раздраженно произнес Ленар… Понятно, еще не отошел от заседания…
— Да… Я хотела сказать, что люблю тебя, Ленар де Мирас… — спокойно и тихо ответила я. Зачем держать внутри себя те слова, которые давно уже рвутся наружу?… Особенно, если они могут сделать человека немного счастливее, немного увереннее в себе, немного радостнее… — Очень люблю…
Если мне хотелось отвлечь его от тяжких дум — мне это удалось… Взгляд Ленара стал ошарашенным и растерянным… Я встала, подошла к креслу и забралась к нему на колени…
— И не нужно мне ничего говорить. Просто знай это… Я смотрела мужу в глаза и так приятно было наблюдать за сотней разнообразных эмоций, проносившихся у него на лице… Недоверие, осторожная робкая радость, сомнение, сосредоточенность, желание верить, маленький огонек надежды… Мое признание на минуту пробило брешь в его защите и увидела настоящего Ленара, того мужчину, которого я люблю… Маги были забыты в одно мгновение… И если я не услышала сегодня вечером от него словесного признания, то его руки, губы мне сказали достаточно…
* * *
Короля и наследника я почти не видела. Монарх полностью самоустранился от правления и передал полномочия советнику. Если раньше Ленар был его правой рукой, то теперь стал и левой, и ногами, и головой… Ходили слухи, что он тяжело болеет. Я удивлялась, при такой продвинутой магической медицине в этом мире, можно еще болеть? И кому? Самому богатому и влиятельному человеку в королевстве? На мой вопрос Тадер отшутился и быстро закрыл тему… Я не стала копать дальше, потому что у меня своих переживаний было достаточно… Шел девятый месяц беременности… Я отяжелела, и уже работала в наших комнатах, в жилом крыле дворца. Ленар со своими неизменными бумагами, записями, книгами и папками переселился за мной…
Нота протеста от Остры появилась в правительственной шкатулке под утро. Почту разбирал секретарь Ленара и сразу заметил толстый тяжелый конверт с вензелем императора Вакариуса. Хотя императором он самодовольно назвал себя сам, так как империей такое злобное агрессивное государство было назвать сложно. В Остре до сих пор процветало рабство. Правда, не только в ней одной. Но именно в этой стране рынки рабов были самые многочисленные, жестокие и кровавые. Захватническая политика государства, какую вела Остра много раз вызывала проблемы и беспорядки на нашей границе. Набеги небольшими группами, воровство детей, женщин… А после того, как в последней войне генерал Ленар де Мирас захватил и присоединил к Лореляй приличный кусок Остры, проведя границу между ней и нашей страной вдоль широкой реки, так и вовсе мы стали для них врагом номер один… А советник — первый обидчик и агрессор.
