Андрей Круз - Выживатель
Схема стандартна для всех групп, - продолжил я. - Командир группы и пойнт-мэн* - автомат с глушителем, семьсот двадцать патронов, "марк-23" с глушителем, два запасных магазина, четыре гранаты - две осколочных и две хлопушки, "клэймор", два фальшфейера, красный и зеленый, две дымовых гранаты, тех же цветов. Связь штатная, у каждого ПНВ, у командира тепловизор. Красный и зеленый светофильтры на фонари, подствольный фонарь на автомат.
Point man - боец, идущий первым в боевом порядке, разведывающий маршрут.
В принципе, экипировка стандартная за исключением большого боезапаса, но повторить опять же надо все.
Радист групп "Лима" и "Сьерра" - автомат с глушителем и стандартный боекомплект, запасная батарея для рации, четыре "клэймора", четыре фальшфейера, два красных и два зеленых, светофильтры на фонарь, красный и зеленый. Радисты групп "Майк" и "Папа" - несете просто спутниковые телефоны с запасными батареями и по запасному аккумулятору для раций. Боекомплект семьсот двадцать патронов, восемь "клэйморов".
Радисты в каждой группе в таком случае роскошь, к тому же спутниковые "иридиумы" еще работают, с начало Катастрофы биллинг отключили, связь стала бесплатной и продолжает функционировать. И они пока куда более надежная связь чем рация. Поэтому пусть несут дополнительные мины "клэймор", против набегающей толпы психов они работают великолепно.
Пулеметчик, - я посмотрел на Уэйна - рослого плечистого мужика родом из Миссури, который был пулеметчиком в отделении "Лима". - М249, тысяча шестьсот патронов, четыре гранаты, три осколочных и одну хлопушку, красный и зеленый светофильтр на фонарь.
Опять пауза, чтобы отделить одно от другого. Все слушают, внимание держу, скучающие морды пока не появились.
Гранатометчик несет триста шестьдесят патронов и тридцать шесть "сорок майк-майк", два клэймора, два дыма, красный и зеленый, такие же фильтры на фонарь. Марксман..., - опять проверка, слушают ли, - несет "один - десять"*, глушитель, триста двадцать патронов, "марк - двадцать три" с глушителем, два запасных магазина. Две осколочных гранаты, два дыма, два фальшфейера, два фильтра на фонарь. Тепловик к прицелу.
40 Mike-Mike - гранаты калибром 40 мм для подствольника.
** "Один-десять" - винтовка Mk.110.
У психов есть вожаки, это уже давно заметили. "Альфы". Они организуют атаки, они гонят других вперед, обычно прячась сзади, они же часто убивают "нижних" чтобы прокормиться. Так что марксман - человек очень необходимый, он как раз убирает "альф" с картины. А заодно он еще и наблюдатель всегда, так что тепловик ему необходим. У психов температура тела выше чем у здорового человека, так что обнаруживать их по тепловой сигнатуре даже проще.
Подрывник. Триста шестьдесят патронов, автомат с глушителем и подствольником, двадцать штук "сорок майк-майк", двенадцать брикетов "си-четыре", два клэймора, два дыма, два фальшфейера, два светофильтра.
Там придется входить, так что подрывник нужен. Заодно он может выступить как огневая поддержка. В других заданиях, где не требуется взрывать много, его как второго гранатометчика используем. Но вообще уровень подготовки подрывников пока так себе, у меня люди из выживших, "взлет-посадка". Учим по ходу дела, но хотелось бы получше.
Корпсмэн*, несет шестьсот патронов и автомат с глушителем, весь меднабор с возможностью оперировать, все для наркоза, две гранаты, два фальшфейера, два дыма. По униформе теперь: стандартно, шлемы легкие, защита рук и плеч, голени, жилет от пореза и ножа.
Corpsman - санинструктор, по факту - фельдшер в составе группы или отряда. В боевом порядке обычно идет замыкающим.
Для защиты от пуль и осколков ничего не берем, все же боя с людьми не ждем. А так носим шлемы с защитными очками и экипировку для "контроля толпы", взятую в учебном центре для всяких правоохранителей, который тоже был здесь, в Южной Каролине. Модифицировали кое-что для удобства стрельбы, да и надеваем на выходы. Разве что перекрасили из черного в "койотовый", а то на жаре нагревается слишком сильно.
Так, теперь по порядку выхода.
Сбор на полетной палубе в о-шестьсот, с рассветом должны взлететь. Когда доберемся до места - будет уже светло. Максимум к о-восемьсот мы должны или обезопасить здание, или определить его как бесперспективное. Теперь самое важное, - тут я даже голосом надавил, чтобы прониклись. - Если возникает угроза потерь в группах - отходим. Не взяли склад сегодня - возьмем завтра, никуда он оттуда не убежит и психи никуда не денутся. Пойдем по длинному пути с химией, хоть мы этого и не любим. Главное - сохранить личный состав, нас мало, а заданий впереди много, погибнем - кто всем этим заниматься станет? Никакого риска, никакой самодеятельности, главный принцип "не вижу - не иду". Действовать только парами, связь держать постоянно, но эфир дерьмом не забивать, только по делу. Вопросы?
"Без химии" - это так сразу и не понять. Все конвенции приказали долго жить с падением мира, а тот же зарин на психов действует почти так же, как и на обычного человека - то есть мгновенная смерть. Его теперь делают на Бонэйре - острове возле Кюрасао, который начали отбивать у психов. С помощью зарина отчасти отбивают. Но применять его все равно никто не любит - люди потом боятся заходить в эти места, пусть отрава уже и разложилась, боятся предметов оттуда. Опять же всегда есть риск отравить людей, так что контейнеры с зарином используют только по разведанным большим скоплениям психов и там, откуда ничего важного вывозить не собираются. Так что лучше бы нам химии избежать.
Несмотря на сезон, ураганов нам избежать удалось. "Пола Роса" выписала крутую дугу по Атлантике, сначала забирая все южнее и южнее, пока не вышла на широту островов Зеленого Мыса, а оттуда пошла почти что прямо по параллели в сторону Южной Америки.
Погода была разная, но все же больше спокойная, ветер был постоянно, пусть и не всегда идеальный, так что под мотором идти вообще не довелось. Через несколько дней после того, как покинули Портсмут, подсадив Майка-младшего и Шивонн, все как-то успокоились и путешествие больше начало напоминать круиз. Земля с ее ужасами и накатившей мерзостью исчезла из поля зрения, и вокруг была лишь вода, тиковая палуба и белые паруса над головой.
Днем собирались в кокпите, вечером перебирались в кают-компанию. Говорили, говорили, говорили, чаще о чем угодно кроме того, что случилось недавно. Потом мне удалось поймать передачу по радио. Поймать чисто, громко, без помех, сигнал был мощным. было это рано утром, еще все кроме меня спали, но я не удержался, разбудил всех всех кроме детей. Янина, Майк с сыном, Шивонн - все столпились вокруг, зевая и пытаясь согнать крепкий утренний сон.
Что говорили по радио? Да запись крутили по кругу, призывая всех, кто в море и способен преодолеть это расстояние, плыть или до Тринидада, или до Тобаго, или до Кюрасао. Затем называли частоту, на которой можно было слушать радио некоей Территории Карибских островов - просто радио.
Так включи, чего ты ждешь? - сказал Майк-Джуниор.
Все верно, но я, откровенно говоря, боялся уходить с этой частоты. Казалось, что вот переключи - и больше эту передачу уже не поймаешь. И обещанной не найдешь.
Майк, кажется, меня понял, просто кивнул ободряюще, потом сказал:
Давай, не бойся. Если они гонят запись на одной частоте, то это будет круглые сутки.
Ну... да, попробуем.
Когда на обещанной частоте вдруг поймалась музыка, какое-то каллипсо со старой глуховатой граммофонной записи, все вдруг зашумели, кинулись обниматься и поздравлять друг друга с таким видом, будто мы уже спасены. Майк даже сказал:
Если бы не было так рано, я бы открыл шампанское.
Если бы у нас было шампанское, - дополнила его идею Шивонн.
Можно открыть виски, его на яхте много, - сказал Джуниор.
Позже, - подвела итог Янина. - Шесть утра еще. Делом займитесь.
Тринидад ближе, - сразу "занялся делом" Джуниор. - Намного ближе.
Кстати, да, - Майк повернулся ко мне. - Туда мы доберемся быстрее. Что скажешь?
Скажу, что надо идти на Кюрасо, - ответил я без раздумий. - Нас там могут если не ждать, то встретить, по крайней мере. У меня там друзья... по крайней мере они туда отправились.
Хм..., - Майк с силой потер заросший щетиной подбородок. - А что это может дать нам?
Помощь, - пожал я плечами. - Если у них работает радио просто передающее музыку, то значит есть какая-то жизнь. В этой жизни надо бы устраиваться.
Я кофе всем сварю, - сказала Янина и пошла на кухню.
Или в камбуз, не знаю, здесь это называется galley. Это слово заодно обозначает галеру, и когда Янина в свое время об этом узнала, то заявила. что я намерен использовать ее как рабыню на галере. Хотя в нашей семье больше готовлю я сам чем она. Ну, может и не больше, но все равно много.
