Эйми Картер - Испытание для Богини
Казалось, прошла вечность, но он все же ответил мне улыбкой.
— Как и мне.
Я нервно протянула руку и переплелась с ним пальцами, глядя на наши ладони вместо его лица. Моя казалась такой маленькой, что терялась под его.
— Генри? Не пойми превратно…
Я почувствовала, как он напрягся, и тут же пожалела о сказанном, хоть и попыталась замять ситуацию игривым взглядом.
— Дай мне закончить. Не пойми превратно, но, сегодня Рождество и все такое… можешь провести со мной ночь?
Его глаза округлились, и я быстро покачала головой, покрываясь румянцем от смущения.
— Не в том смысле! Это еще надо заслужить, и не просто фотографией, знаешь ли, — моя слабая попытка пошутить все-таки смогла облегчить ситуацию и вызвать у Генри улыбку. — Но, ты не мог бы… просто остаться?
Прошло пару секунд, и я мысленно отругала себя за столь прямой вопрос — будто я какой-то подросток с бушующими гормонами, которому нужно только это. Но мне совсем это не нужно! Я жаждала лишь его компании. Он делал меня счастливой, особенно сегодня, и мне не хотелось оставаться одной. И уж тем более, чтобы он оставался один.
— Да, — ответил Генри. — Я останусь.
***
Ничего не было.
Остаток вечера мы болтали и смотрели на елочные гирлянды. Когда пришло время сна, я свернулась рядом с Генри и бесстыдно воспользовалась его грудью как подушкой — все!
Больше мы не целовались — я слишком боялась все испортить. Он не заслуживал, чтобы на него давили, и хоть следующий шаг предоставлял предо мной новые открытия, пока что я вполне готова довольствоваться его компанией. Мы оба заслуживали счастливое Рождество, а не сборник неловких моментов.
Мы с мамой бродили по Централ-парку, окунаясь в летний городской туман. Она с довольным лицом выслушала мой рассказ о произошедшем между мной и Генри и обняла меня при упоминании поцелуя.
— Вот это моя девочка! — давно я не видела ее такой счастливой.
Свое последнее Рождество мы провели за поеданием мороженого и прогулками по саду, нежась в лучах жаркого солнца. Мама указывала на виды диких цветов и постоянно приобнимала меня за плечи. Когда я почувствовала, что просыпаюсь, то пожелала ей счастливого Рождества в последний раз.
Тем не менее, мой покой долго не продлился. Проснувшись, первым делом я услышала стук в дверь. Затем присела и попыталась пригладить торчащие во все стороны волосы, а Генри пошел открывать.
В этот момент я его ненавидела. Такой безупречный, ни один волосок не выбился! И эта походка от бедра… А вот я лично готова была заплатить, чтобы проспать на полу остаток дня.
— Да? — отозвался он. К моему удивлению, в комнату ворвались Элла и Каллиопа. Первая плакала с покрасневшим, как у рака, лицом, а вторая была как никогда подавлена, с сутулыми плечами и грустным выражением.
— Я хочу, чтобы она убралась отсюда! — яростно прокричала Элла, переводя взгляд с Генри на меня.
— Это просьба, — начал он, возвращаясь к гнезду из подушек и одеяла, — или требование?
— Она обидела его! — ответила девушка, сосредоточившись на парне. — Она разбила ему сердце, и когда он попытался найти ее, то…
— Подожди, кто? — я еле встала на ноги. — Что происходит?
Элла разразилась рыданиями. Генри стал рядом со мной и выжидающе посмотрел на Каллиопу. Она уставилась в пол, отказываясь встречаться с ним взглядом.
— Ава… Она провела ночь с Ксандером, и утром их нашел Тео. Мальчики подрались и…
Генри напрягся, а у меня кровь заледенела в жилах.
— И?
— Ксандер отошел в запределье.
ГЛАВА 14
СУД
Ава забилась в угол комнаты. На ее теле не было ни единой царапины, зато на постели остались кровавые останки Ксандера. В воздухе так сильно смердело гнилью, что я зажала нос пальцами, но Генри ничего не замечал и молча изучал труп.
Элла и Каллиопа не пошли с нами, предпочтя остаться в дальнем крыле вместе с Тео. Он был ранен, но не фатально, если верить словам последней. Его осмотрят позже.
Судя по всему, для жильцов Эдема отойти в запределье было равносильно смерти в реальном мире. Для них это такой же конец, как для простых смертных — потеря близких. Ксандер затерялся в Преисподней, и единственный, кто может его отыскать, это Генри. Я боролась с мыслью, что это не было настоящей кончиной. Мне страшно, что я могу снова потерять Аву, при том вместе со всеми, с кем мне довелось сдружиться с сентября, и на сей раз они уже не вернутся. Данная смерть была финальным этапом для жителей Эдема; Ксандера уже не спасти. Несмотря на грустное настроение, царящее в поместье после смерти парня, меня немного утешало, что это место все еще принадлежало к миру, который я понимала. Нож в спину вызовет обильное кровотечение, а оно непременно приведет к смерти — все так же, как у людей.
— Ава? — позвала я. Она походила на запуганное животное, готовое сорваться с места при любом шорохе.
— Я не хотела, — прошептала девушка со слезами на глазах. Под ними виднелись мазки крови — должно быть, она вытирала щеки грязными пальцами. — Я… я думала, что он больше не хочет меня видеть, а Ксандер был рядом, и я…
— Все хорошо, — соврала я. Меня тошнило, и я едва сдержала позыв при виде резни. Пришлось отвернуться и сосредоточиться на подруге. — Давай-ка тебя помоем.
Я помогла ей дойди до ванной, пока Генри продолжал осмотр. Убедившись, что Ава не потеряет сознание, я нашла ей халат и занялась оттиранием крови с кожи и волос. Мы обе молчали. Я не хотела вдаваться в детали, а она была слишком напугана, чтобы говорить. Когда Ава высохла, я снова сунулась в спальню, отводя взгляд от ужасающей картины на кровати.
— Что мне с ней делать?
Генри не двинулся с места с того момента, как я ушла.
— Стражи проводят ее в другую комнату, где она будет ждать нашего решения о ее дальнейшей судьбе.
Я побледнела.
— Это… это очередное испытание?
Он тут же оказался рядом со мной, двигаясь быстрее, чем мог обычный человек.
— Нет. Ксандер умер. Пойдем… Об Аве позаботятся.
Генри повел меня к двери, прикрывая собой тело умершего. При нашем уходе в спальню зашла женщина в униформе, но я едва обратила на нее внимание.
— Куда мы? — выйдя в коридор, я наконец вдохнула свежий воздух.
— Повидаться с Тео, — он завел меня за угол, и я поплелась без всяких возражений. Живот скрутило при мысли, в каком состоянии может быть Тео, но я отказывалась долго думать об этом. Насколько нам известно, он в порядке.
Как только мы зашли в его покои, стало ясно, что это неправда. Элла стояла рядом с братом, у нее было печальное лицо и дрожали руки. При нашем появлении она окинула меня злобным взглядом, и я замерла в проходе.
— Как он? — спросил Генри, встав у кровати Тео. Тот был без сознания.
— Меня беспокоит его рана в груди, все остальное — не смертельно. Правда, он потерял много крови, — ответила Элла охрипшим голосом.
— Он скоро проснется? — в голосе же Генри не слышалось ни беспокойства, ни сострадания. Его равнодушие пугало меня больше всего случившегося за сегодняшнее утро.
Элла покачала головой.
— Не знаю.
— Если я разбужу его, он сможет справиться с болью?
Мы обе уставились на него. Я искала в нем хоть намек на того Генри, которого я целовала вчера, но он исчез без следа. Часть меня почувствовала облегчение — мне не хотелось влюбляться в этого хладнокровного человека. Но другая часть гадала, какой же он настоящий.
— Д-да, — запнулась Элла, отводя взгляд. — Справится.
Даже я слышала сомнение в ее тоне, но, судя по всему, Генри это не волновало — он получил свой ответ. Парень отпустил мою руку и шагнул к кровати.
Минутой позже, без всякого предлога или намека на изменение, Тео застонал. Его глаза так опухли, что он едва мог их приоткрыть. Парень закашлялся, и в его груди что-то загремело. Я невольно скривилась.
— Что произошло? — сурово поинтересовался Генри.
Тео попытался ответить, пару раз открыв и закрыв рот.
— Ава?
— Ее нет, — сказала Элла удивительно нежным тоном. — Тебе больше никогда не придется ее видеть.
Тео этим нисколько не утешился. Его глаза округлились, и он попытался присесть.
— Нет, — ахнул парень с исказившимся от боли лицом. — Я не… Я не хотел…
— Она все еще здесь, — сказал Генри, и Элла повернулась к нему с затравленным видом. — А вот Ксандер — нет.
Тео снова рухнул на кровать и закрыл глаза.
— Он напал на меня. Я пришел поздравить Аву с Рождеством и обнаружил их вместе. Ксандер… должно быть, он забыл правила. Думал, что я стану с ним драться. Он достал меч и замахнулся на меня, а я… мне пришлось защищаться.
Он хрипел. Зачем Генри мучил его, хотя мог спокойно отложить допрос до лучших времен? Более того, почему он не мог исцелить парня, как меня? Почему-то я сомневалась, что его способности ограничивались лечением одних лодыжек.
