пользователь - Unknown
Я шагнула к ней, желая утешить.
— Оливия, мне так…
— Почему ты ничего не сделала? — ее голос был сорванным. — Ты была его лучшим другом. Ты могла сделать что-то! — она сделала шаг вперед, указывая на меня рукой.
Люк перехватил ее, обняв за плечи.
— Перестань. Алекс не…
— Ты же Аполлион! — вскрикнула Оливия, ее слова перешли в рыдания. — Да, я знаю об этом, Калеб сказал мне кто ты, и я видела, как ты сражалась! — она повернулась к Люку, в глазах застыла мольба. — Ты же видел, какой быстрой она может быть. Почему же она ничего не сделала?
Я знала, знала, что физически не смогла бы ничего сделать. Я не была Аполлионом, пока не была. Но услышав от нее такое, я сразу вспомнила слова Маркуса «Люди ожидают от тебя большего, из-за того кем ты станете».
— Мне очень жаль Оливия. Мне так…
— Не смей говорить, что тебе жаль! Это не вернет Калеба назад!
— Я знаю, — сказала я вздрогнув.
— Оливия, прекрати. Пойдем обратно в твою комнату, — Люк бросил на меня извиняющий взгляд и начал медленно ее разворачивать.
Елена подошла, беря ее за другую руку.
— Все в порядке. Все будет хорошо.
Оливия прижалась к Люку, ее голова склонилась к груди. Тяжесть ее потери давила на нее.
Горе рвалось когтями из моей груди. Я отвернулась, чувствуя, как навернулись горячие слезы. Почти вслепую, я пошла от них вглубь кладбища. Я брела пока не наткнулась на кого-то. Задрав голову вверх, я начала вытирать слезы.
— Ох, извините… — и остановилась посреди слова.
Я наткнулась не на человека, а на статую. Смешок вырвался из моих губ, когда я смотрела на грустное лицо, вырезанное из камня. Скульптура была вырезана так, будто он протягивает кому-то ладонь и подзывает к себе. Мой взгляд опустился на плиту, где было выбито имя Танатоса. Под именем символ — факел, опущенный вниз.
Я видела этот символ раньше… на руке инструктора Ромви.
Глава 14
В отчаянии вздохнув, я сунула руки в карманы моей толстовки и посмотрела на ночное небо. Звезды растворялись в темноте, некоторые светили ярче, чем другие. Последний раз я видела ночное небо больше недели назад. Тогда я была за столовой, держа остывшее тело Калеба. Калеб.
Я подавила нарастающую волну печали и сожаления, прежде чем она снова меня накроет, как это было на похоронах. Почему у Ромви была татуировка на руке с символом бога Мирной Смерти? И не тот ли это бог, как утверждала старая книга, кто был ответственен за убийство Солярис и Первого Аполлиона? Я не была уверена, что это действительно имело значение, но воспоминание возвращалось ко мне снова и снова.
— Ты в порядке? — Каждый мускул в моем теле вздрогнул. Я напомнила себе, что необходимо 11 часов, чтобы добраться до Кэтскиллс. На 11 часов я застряла в машине с парнем, которого любила, и которого готова была практически умолять любить меня в ответ. Это должно было бы быть просто. Да, очень просто.
— Алекс?
Я обернулась. Эйден опускал мой чемодан в багажник Хаммера, оглядываясь на меня. Мой взгляд скользнул в сторону, не в состоянии посмотреть на него:
— Да, я просто задумалась.
— Это все твои вещи?
Кивнув, я пнула ботинком асфальт. Мне нужно было вести себя нормально или это будет самая длинная поездка на машине в моей жизни:
— Как... как Дикон?
Прошло несколько секунд, прежде чем он ответил:
— В порядке, — Эйден закрыл багажник. — Дикон хотел, чтобы я сказал тебе, что он действительно сожалеет о том что... что случилось.
Я взглянула на него, не поднимая глаза выше его плеча — это было действительно крутое плечо. Когда я увидела серебряную цепочку на его шее, она уже исчезла под свитером. Странно, Эйден никогда не носил украшений.
— Передай ему спасибо.
Эйден кивнул и направился к машине, но потом остановился так неожиданно, что я врезалась в его спину. Он повернулся и схватил меня за руку, не дав упасть. Наши глаза встретились на долю секунды, а затем он опустил руку. Он сделал шаг назад.
— Я не знаю, о чем ты думала. — Эйден замолчал, глядя в сторону Леона, который ждал под навесом Ковенанта.
— Мы просто хотели взять несколько напитков из кафетерия. — Я сглотнула, но комок в горле не ушел. — Мы собирались смотреть фильмы.
— Вы готовы? — Спросил Леон. — Мы должны отправиться сейчас если хотим достичь Кэтскиллс до полудня.
— Да, — Эйден отвернулся, но потом снова повернулся ко мне, — Алекс?
Я медленно подняла на него глаза. Это оказалось ошибкой грандиозного масштаба. Непонятная боль кольнула в груди.
Его взгляд скользнул по моему лицу:
— Я... я очень сожалею о Калебе. Я знаю, как много он значил для тебя.
Я не могла отвести взгляд, не могла вымолвить ни слова.
Эйден оглянулся через плечо и, когда он повернулся ко мне, его глаза светились ярким серебром в тусклом свете:
— Никогда... никогда не повторяй что-нибудь подобное еще раз. Пожалуйста. Обещай мне.
Я хотела спросить, почему он волнуется за меня, если я боролась с демоном, но эти слова не были произнесены.
— Я обещаю.
Эйден смотрел на меня чуть дольше, чем нужно, а затем отошел. После этого мы забрались в Хаммер. Я заняла место сзади, когда Эйден скользнул на переднее сиденье. Леон завел машину и другой Охранник сел рядом со мной.
Откинув голову на спинку сиденья, я закрыла глаза и спросила себя, как я оказалась в машине, когда Сет получил частный самолет вместе с Люцианом, Маркусом и членами Совета. Они уже вылетели сегодня утром. Полукровки, даже Стражи, обычно не получали места в самолетах, но для Сета было сделано исключение.
Поездки на машине, особенно астрономически длинные, как правило, превращали меня в пятилетнего ребенка, но я слишком устала, чтобы думать об этом. Учитывая, что я так много спала в последнее время, я, вероятно, должна была быть бодрой в течение нескольких дней, но быстро задремала.
Я проснулась через два часа, когда мы остановились, чтобы заправиться в штате Вирджиния. Леон и Охранник вошли в магазин, а я вылезла, чтобы размять ноги. Здесь было темно, кругом один лес и фермы. Единственным звуком было мычание коров вдалеке. Я обошла Хаммер и нашла Эйдена, опирающегося на бампер. Он посмотрел вверх, когда я остановился рядом с ним. Его глаза были почти такого же цвета, как лунный свет.
— Если ты голодна, Леон или Охранник могут найти что-нибудь для тебя, — Эйден перекатывал в руках бутылку воды.
— Я не голодна, — я обернулась и прошла мимо него.
— Мы не хотим останавливаться, если нет нужды.
— Я в порядке. — Я запрыгнула на бордюр и начала медленно переставлять одну ногу перед другой.
Еще шаг. Я решила взглянуть на магазин, если его можно было так назвать. Он выглядел как старая пиццерия и на входе мигал красный знак «ОТКР». Леон стоял у прилавка.
— Значит... Маркус подтвердил, что Страж был ответственен за первую атаку?
— На самом деле, нет никакого способа проверить это, Алекс. Мы считаем, что это правда. Но поиски все еще продолжаются, — он сделал паузу, когда я напряглась, — чтобы убедиться, что она была одна.
Я достигла конца бордюра.
— Думаю, теперь я понимаю, почему поиски были настолько важны. Они упустили ее и... посмотри, что произошло. Охранники на мосту, вероятно, не поняли ничего, когда она появилась.
— Нет. И демоны, очевидно, становятся умнее. Она очень долго находилась в кампусе и за его пределами, что делает ее главным кандидатом. И ее метки не были видны.
Я наклонилась назад и, выставив руки, отлично приземлилась на узкой обочине. Я могла бы быть гимнасткой в другой жизни. Повернувшись, я обнаружила, что Эйден смотрел на меня.
Он отвел в сторону свой странный, почти печальный взгляд. Оттолкнувшись от бампера автомобиля, Эйден засунул руки в карманы своих джинсов.
— Вы с Сетом, кажется, стали намного лучше ладить.
Я нахмурилась, когда он сменил тему.
— Да, думаю это так.
Эйден остановился передо мной.
— Это куда лучше, чем желание ударить его ножом в глаз.
Хотя я стояла на обочине, Эйден все еще был выше меня. Я подняла голову, встречаясь взглядом с его бледным лицом.
— Почему тебя это все еще волнует?
Его брови поднялись от удивления.
— Просто утверждение, Алекс. Это не имеет ничего общего с тем, беспокоюсь я или нет.
Я почувствовала, что мои щеки горят, когда сухо кивнула:
— Да, думаю, я уже уяснила мысль о заботе. — Я соскочила с тротуара и медленно двинулась вокруг заправки.
Эйден последовал за мной:
— Я видел, вас вдвоем на похоронах. Он был там для тебя. Думаю, что это хорошо. Не только для тебя, но и для него. Я думаю, что ты единственный человек, за которого волнуется Сет, кроме самого себя.
Я остановилась, потому что хотела засмеяться, но почувствовала себя...неловко. Как будто сделала что-то неправильное…но я ничего не делала. Смущаясь от слов Эйдена, я снова начала уходить.
— Сет заботится о себе. Это для него.
— Нет, — Эйден следил за моими движениями, встречая меня у конца бензоколонки. — Он, правда, не отходил от тебя. Сет не позволил никому приблизиться к тебе, даже мне.
