Kathryn Perez - Therapy
Такое ощущение, что я еду несколько тысяч часов. Когда я въезжаю в город, то направляюсь прямо к дому Джесс, даже не заезжая к себе домой. Ее машины нет на подъездной дорожке.
Дерьмо!
Тем не менее, я выхожу из машины и иду к двери, чтобы ее мама сказала ей, что я здесь. Она поймет, что я серьезен и позовет ее. Я стучу, и ее мама открывает дверь. Она одета в пижаму в середине дня и выглядит ужасно.
— Здравствуйте, миссис Александр. Джессика скоро будет дома?
— Она уехала, милый, — бормочет она, и ее слова, смешанные с запахом алкоголя, ударяют меня, как тонна кирпичей.
— Да, мэм. Я не вижу ее машину здесь. Когда она вернется?
— Она не вернется, милый. Не могу сказать, куда она уехала. Моя дочь никогда не просила меня о многом, но она взяла с меня обещание, не говорить ни слова о том, где она, если ее придет искать хорошо выглядящий молодой человек, такой как ты. Все что я могу сказать тебе, это то, что она уехала два дня назад.
Я качаю головой в неверии. Это не может быть правдой, она бы никогда не уехала, ни сказав мне.
— Почему? Почему она не хочет, чтобы я знал, куда она уехала? — спрашиваю я удрученно. — В этом нет никакого смысла.
— Я не знаю, что сказать тебе. Все что я знаю, что она торопилась отсюда уехать. Мне правда жаль, но я не могу сказать тебе, куда она направилась. Я пообещала и сдержу свое обещание, — говорит она с печальной улыбкой на лице и пожимает плечами. Затем закрывает дверь.
Я стою там, уставившись на закрытую дверь как дурак. Ни что из этого не имеет смысла. Я достаю телефон из кармана, когда иду обратно к своему грузовику. Я нажимаю на ее номер, чтобы снова ей позвонить. Если я должен оставить миллион голосовых сообщений и отправить тысячи текстовых, то я это сделаю. Звучит один гудок, затем я слышу запись, что телефон отключен.
— Черт побери! — я швыряю телефон через кабину своего грузовика. Он падает и разбивается, когда я ударяю руками по рулю.
Когда я еду к родительскому дому, моя кровь бурлит. Я хочу только кричать. Не могу поверить, что это случилось. Она просто уехала! Я должен найти ее. Я найду ее. Все это моя вина, из-за противозачаточных я вел себя с ней по телефону как придурок, и она полностью отстранилась от меня. В голове я проигрываю каждый сценарий, как ее найти, когда внезапно понимаю, что делать. Я подъезжаю к своему дому, и практически отрываю дверную ручку, когда захожу. Вхожу внутрь и зову маму.
— Милый, почему ты такой безумный? Иди сюда, обними свою маму. Такое чувство, что я не видела тебя годами. Я сказала Бернадетт, приготовить твое самое любимое, так как знала, что ты приедешь. Что, черт возьми, случилось, Джейс? Ты выглядишь бледным. Ты заболел? — говорит она, осматривая меня.
— Мам, мне нужна твоя помощь. Мне нужен частный сыщик. Ты можешь нанять его для меня? — спрашиваю я, надеясь, что она не подумает, что я сошел с ума.
— Сын, почему ты решил, что тебе нужен частный сыщик? Что все это значит? — спрашивает она нетерпеливо. — Пойдем сядем со мной на террасе и немного поедим. — Она поворачивается и начинает уходить от меня. Я следую за ней без промедления.
— Я не голоден, мам. Мне нужно найти Джесс. Она уехала. — Эти слова убивают меня.
Уехала.
— Она переехала, и ее мама не говорит мне куда. Мне нужно найти ее. Я знаю, что ты знакома с людьми, которые занимаются этим. Можешь, пожалуйста, помочь мне найти ее или заплатить кому-нибудь, чтобы это сделать? — говорю я отчаянно, смотря на нее неотразимым взглядом, которому я знаю, она не сможет сказать нет.
— Джейс, милый, что такого в этой девушке, что ты так очарован? Вы с Элизабет были великолепной парой. Я всегда представляла, что однажды вы двое поженитесь. — Она спокойно дает мне тарелку с едой, а я только раздраженно качаю головой. — Затем появляться эта девушка, и ты уходишь от отношений, которые тебе подходили. Из того, что я понимаю, Джессика не очень хорошая девушка. — Она достает стакан из шкафчика и начинает наливать мне чай. — Может, будет лучше — не искать ее. Сейчас ты в колледже и только начинаешь свою жизнь. Ты просто должен сосредоточиться на учебе и футболе, — говорит она, протягивая мне полный стакан.
Я знал, что она будет спорить, но, черт побери, я должен убедить ее. Если я не попытаюсь, знаю, что не прощу себя. Это будет преследовать меня вечно.
— Мам, пожалуйста. Я не прошу тебя о многом, но прошу об этом.
Мама берет стакан холодного чая и медленно отпивает. Она убивает меня этим тревожным ожиданием, но мама никогда не делает ничего, не взвесив сначала все варианты и возможные исходы.
— Конечно, милый. Давай посмотрим, что я могу сделать. Просто напиши все, что может помочь, и я отправлю это Джейсону. Хотя это может занять некоторое время, так что не жди быстрых результатов.
— Спасибо, мам. Спасибо тебе огромное. Я люблю тебя. Ты лучшая. Джессика хорошая девушка, мам. Она не такая, как все о ней говорят. Она хороший человек, и она важна для меня.
Я ставлю стакан, даже не сделав глоток, и крепко ее обнимаю в первый раз с момента, как приехал домой. Облегчение накатывает на меня. Все еще чувствую тиски, сжимающие мое горло, но теперь мне стало немного легче дышать, чем было, когда я чувствовал, что у меня не было никаких вариантов.
***
— Эй, мужик, как долго ты собираешься проторчать у этой штуки сегодня? Твои глаза еще не кровоточат? — Трент развалился на кровати и по большей части был тих, пока я продолжаю свои поиски Джессики.
Где же ты, Джесс?
— Нет, они не кровоточат. Она удалила свой аккаунт на Фейсбуке, но она же должна быть в какой-то сети. Я знаю, что если продолжу искать, то как-нибудь на нее наткнусь. Просто Джессика Александр — чертовски распространенное имя. Я просматриваю одну Джессику за другой уже, кажется, целую вечность.
Я потираю виски и выдыхаю все раздражение, когда наклоняюсь над своим столом.
— Я думал, что твоя мама наняла частного детектива или кого-то еще. Почему бы просто не подождать, пока он что-нибудь нароет, вместо того, чтобы сводить себя с ума, уставившись в этот чертов монитор? — в его словах был смысл.
— Потому что это чертовски неправильно — сидеть здесь, ничего не делая, чтобы найти ее. Несмотря на то, что она даже не знает, что я пытаюсь, мне нужно знать, что я делаю это. Когда-нибудь, когда ты полюбишь, возможно, ты поймешь это. Я не могу объяснить это дерьмо, я просто знаю, что не могу отказаться.
Я закрываю лэптоп и тру свои уже ничего не видящие глаза.
— Прошло слишком много времени с тех пор, как я говорил с ней в последний раз. Чем больше времени проходит, тем дальше она ускользает от меня. Я чувствую это. Я потеряю ее даже прежде, чем найду.
— Чувак, мне жаль. Это хреново. Надеюсь, я никогда не влюблюсь, потому что то, что я вижу — это отстой, — говорит Трент, когда кладет руки за голову, как будто он рассматривает обоснованность его «любовь-отстой» заявления. Я знаю, он пытается помочь, но прямо сейчас я не могу иметь с ним дело.
— Любить кого-то — не отстой. Потерять человека, которого ты любишь — вот что отстой, — я хватаю свои ключи и спортивную сумку и иду к двери. Мне нужно выйти отсюда и подумать, избавиться от агрессии, прежде чем я взорвусь. — Я собираюсь в зал на беговую дорожку. Вернусь позже.
Я не мог поверить, как много прошло времени. Прошел месяц с тех пор, как мама сказала, что она попросит друга поискать Джесс. Я ненавидел досаждать ей, но ожидание было мучительно болезненным. Я подъехал к спортзалу и вытащил свою сумку. Мне нужно бежать — резко и быстро. Во мне было так много сдерживаемых разочарования и гнева, которые пожирали меня изнутри. Это моя вина. Я сделал это. В тот день мне нужно было быть помягче с ней по поводу ее лжи, возможно, сейчас все было бы по-другому. Я всегда видел ее сильным человеком, каким не видел никто, но может, она не была сильной. Может, в тот момент жестокие слова разрушили что-то внутри нее. Она боролась с огромным количеством боли, огромным количеством демонов внутри. Эти шрамы доказывали это. Я должен был сделать все по-другому. Я, похоже, оттолкнул ее слишком далеко. Теперь, я, возможно, никогда не получу шанса сказать, что сожалею.
***
Сегодняшняя тренировка была жесткой, и мое тело болит с головы до пят. Я вижу, что перед дверью моей комнаты лежит посылка, и внезапно забываю обо всей боли, которую сейчас чувствую. Это от маминого частного детектива! Я открываю дверь так быстро как могу, и вскрываю огромный конверт. Документ и несколько фотографий высыпаются на мою кровать. Мои глаза и мозг не могут воспринять все это сразу. Я просматриваю фотографии, и все что я сначала вижу — это ее лицо, ее улыбку. Все что я вижу — мою Джесс. Затем моя грудь открывается и все внутри меня вырывается. На фотографиях она не одна. Фото за фото демонстрируют ее и какого-то парня зависающими, смеющимися, целующимися. Я пролистываю их снова и снова, только чтобы убедиться, что мои глаза не играют со мной. Я пролистываю последнюю, и она смотрит в его глаза, ее руки на его плечах, и она улыбается ему.
