Кэтрин Брикс - Unknown
- Можно Ваши документы?
Миша достает из внутреннего кармана куртки свой паспорт и передает менеджеру. Девушка что-то печатает, а затем смотрит на монитор.
- Шестьдесят восьмой номер, - отдает обратно паспорт вместе с ключ-картой, - спасибо, что выбрали нас. Хорошего дня и приятного отдыха, - произносит с улыбкой заученную речь.
- Благодарю, - Миша подмигивает ей и берет меня за руку.
Подходим к лифту и вместе с остальными постояльцами ждём, когда он приедет. То и дело ловлю на нас взгляды посторонних людей. Наверное, я жалко выгляжу со стороны, но не могу притворяться, будто счастлива рядом с этим человеком. Его совершенно не волнует моё мнение, и он решил, что вправе распоряжаться чужими жизнями.
Каждая минута словно вечность. Выходим из лифта и направляемся в самый конец коридора. Миша проводит картой по электронному замку между дверью и дверным косяком и пропускает меня вперед. Оказываюсь в просторном и светлом номере. Не знаю, сколько времени мне придется здесь провести, но я была бы счастлива, если бы здесь оказалась отдельная комната или хотя бы вторая кровать.
- Мне нужно уладить кое-какие дела, - говорит Миша, стоя у меня за спиной, - через час вернусь.
Когда я игнорирую его слова, он подходит ближе и шепчет мне на ухо:
- Надеюсь, ты будешь хорошей девочкой.
Меня передергивает от его близости, и к горлу снова подкатывает ком. Делаю шаг в сторону и жду, пока он уйдет. Как только Миша закрывает за собой дверь, бросаюсь к телефону, стоящему на стеклянном кофейном столике. Поднимаю трубку – но гудков нет. Неужели телефон не работает?! Взглядом прослеживаю, куда ведут провода, и подхожу к стене, чтобы убедиться, что они подключены. Телефон должен работать. Только если Миша не приказал его отключить. Нужно спуститься вниз – там я точно смогу позвонить.
Подхожу к двери и поворачиваю ручку. Не поддается. Дергаю сильнее, но ничего не получается. Он закрыл меня! С силой бью кулаком по двери и опускаюсь на пол. По щекам текут слёзы, и я даже не пытаюсь их остановить. Я устала. Почему нельзя просто оставить меня в покое и позволить спокойно жить? Почему нужно разрушать мои отношения и заставлять отказаться от любимого? Почему он так поступает с нами?
Кладу ладонь на живот. Ради нашего с Яном ребенка я должна быть сильной и найти способ, как вырваться из этой клетки. Но что потом? Снова жить в страхе? Переживать, что однажды Ян не вернется домой или меня снова заставят играть по чужим правилам? Это нужно прекратить, потому что я не готова так прожить свою жизнь.
Поднимаюсь с пола и, пройдя через спальню, захожу в ванную. Открываю кран и набираю в руки воду. Провожу ладонями по лицу. Не помогает. Бросаю взгляд на душевую кабину. Принимать здесь душ – не самый лучший вариант, но Миши всё равно не будет еще целый час. Снимаю с себя одежду и встаю под теплые струи воды. Делаю воду немного горячее. Становится легче, будто смывается всё моё напряжение.
Не знаю, сколько времени я так простояла, но бессонная ночь и усталость дали о себе знать. Выключаю воду и выхожу из душа. Беру с полки белое махровое полотенце и оборачиваюсь им. От пара над раковиной запотело зеркало. Подхожу ближе и провожу по нему ладонью. Встречаюсь с безжизненным взглядом девушки. Когда я успела так измениться?
Натягиваю на себя одежду и выхожу из ванной. Обхожу весь номер: из спальных мест только двуспальная кровать и диван. Если мне придется и сегодня провести ночь в компании Миши, то в одну постель я с ним точно не лягу.
Сажусь на диван и подгибаю под себя ноги. Не замечаю, сколько пролетает времени, пока я сижу и смотрю в одну точку. Меня отвлекает щелчок открывающей входной двери. Поворачиваюсь на звук и вижу Мишу. Улыбается при виде меня и ставит на пол пакеты, чтобы закрыть за собой дверь.
- Скучала?
Игнорирую его вопрос.
- Я купил фрукты. Нашему ребенку нужны витамины, - берет один из пакетов и подходит ко мне.
- Моему ребенку, - поправляю его, - и Яна.
Меня раздражает, что Миша решил поиграть в отца семейства и называет чужого ребенка своим. Улыбка исчезает с его лица и появляется некая озлобленность.
- Ему не нужен этот ребенок! – кричит, но затем шумно выдыхает и понижает тон. - А я буду любить его. Я уже его люблю.
Садится рядом со мной на диван и касается рукой моего живота. Отталкиваю его руку и вскакиваю с дивана. Мне невыносимо находиться с Мишей в одном помещении.
- Ян даже не знает о моём положении! Как ты можешь за него говорить?!
- Он знает, что это мой ребёнок, - отвечает спокойно.
- Ты псих! Думаешь, привязал меня к себе, закрыл в номере, забрал телефон – и всё? Я сразу растаю, забуду Яна и буду жить с тобой, будто ничего и не произошло?! – срываюсь на крик.
- Так и будет. Просто всё в этом городе напоминает тебе о мимолётном увлечении, но завтра мы улетим. Ты успокоишься и поймёшь, что любила и любишь только меня, - говорит со мной, будто с больной на голову.
- Я никуда не полечу. Ты с ума сошёл!
- Я уже забронировал билеты на самолёт, - улыбается.
Мысли путаются в голове. Я не знаю, что делать и как выпутаться из этой ситуации. Решаю использовать последний аргумент. Возможно, хотя бы это поможет мне.
- Моя мама в городе. Ты лишаешь меня возможности провести с ней время. Я хочу с ней встретиться!
- Я похож на дурака? Ты сразу побежишь к нему! – начинает кричать и сбрасывает с кофейного столика на пол пакет с фруктами.
- Дай мне хоть позвонить! – на глаза наворачиваются слёзы.
- Я написал Кире сообщение, что с тобой всё в порядке. Так что можешь расслабиться.
Моя последняя надежда умерла. Я не могу противостоять ему и не смогу сбежать. У меня даже нет возможности связаться с родными! Ненавижу его! Не хочу даже смотреть на это самодовольное выражение лица. Не сказав ни слова, разворачиваюсь и ухожу в спальню, закрываю дверь на замок и ложусь на кровать. Изо всех сил стараюсь не думать о том, что будет происходить дальше. Я просто хочу заснуть и проснуться рядом с любимым.
Ян
Я просыпаюсь и не могу понять, где я, который час и день. Плотные шторы задернуты. Осматриваюсь и узнаю комнату Глеба. Я не смог остаться в своей комнате. Каждая мелочь, запах, вещи, оставленные Викой на кровати, напоминают о ней. Слышу голоса в соседней комнате. Пытаюсь сесть. Острая боль пронзает тело. Скорей бы всё зажило. Чувствую себя инвалидом. Мысль о том, что мои болячки заживут, а шрамы на сердце так и будут кровоточить, заставляет стиснуть зубы. Оставляю попытку подняться и снова хочу погрузиться в сон. Когда спишь, не чувствуешь боли, обиды, ревности. Ты находишься в состоянии покоя и умиротворения, ничто не тревожит и не беспокоит тебя. С пробуждением реальность накатывает огромной волной – и ты захлебываешься своим горем.
- Янчи, ты проснулся, - мама вырывает меня из размышлений.
Она единственный человек, ради которого я сдерживаюсь. Не хочу делать ей больно. Мама не заслужила этого.
- Да.
- Сейчас принесу тебе бульон.
- Я не голоден.
Мама игнорирует мой ответ и выходит из комнаты. Через пять минут она сидит на моей кровати с тарелкой в руке.
- Тебя с ложечки покормить? - мама улыбается.
- Нет, - беру ложку и тарелку и начинаю есть.
Только сейчас понимаю, как проголодался. Если бы не разбитая губа, то я справился быстрее. Но буквально за десять минут я опустошаю содержимое тарелки. Внутри растекается тепло от горячей еды.
- Спасибо, - передаю маме посуду.
Ничего не говорит. Лишь касается моей руки и слегка сжимает.
- Мам, я в порядке, не переживай.
Послушно кивает и подавляет всхлип. Поднимается на ноги и идет к двери. Как только она исчезает из виду, на пороге появляются Рома и Ксюша.
- Ян... - подруга пытается подобрать слова.
- Братан, тебя не узнать, - этот говнюк еще шутит.
- Что за изверги с тобой это сделали, - Ксюша, как и многие девчонки, сентиментальна, и такие жуткие картины в виде моего разбитого лица ей противопоказано лицезреть.
- До свадьбы заживет, - вставляет Рома.
Пронзаю его взглядом, и он понимает, что ляпнул лишнее.
- Молчу, - поднимает руки вверх в знак поражения.
- Светлана Ивановна сказала, что ты отказался писать заявление. Почему? - сокурсница ждет моего ответа.
- Эта тема не обсуждается.
- Ян, это нельзя оставлять безнаказанным, - настаивает она на своем.
- Закрыли тему, - мой ответ звучит резко, но я действительно не хочу это обсуждать.
- Зая, посиди с Мариной и Светланой Ивановной. Мне нужно перекинуться с Яном парой слов, - спокойствие в словах Ромы напрягает меня.
Ксюша оставляет нас одних. Хочу встать на ноги. Тело затекло. Мне необходимо подвигаться. С трудом поднимаюсь и иду к письменному столу. Друг продолжает стоять около шкафа, скрестив руки на груди. Перебираю диски и останавливаю выбор на Мумий Тролле. Музыка разрывает тишину, и я делаю звук погромче:
С гpанатою в каpмане с чекою в pуке
