Ципоркина Анна - Дерьмовый меч. Дилогия
Дверь распахнулась и на пороге показался Розамунд. Вернее, самого эльфа не было видно из-за миллиона (не меньше) фиолетовых эльфийских роз. Я ахнула и зарделась. Эльф бросил розы к моим ногам и упал на одно из колен.
- Моя королева, - бархатным голосом произнес он и небо померкло в моих авантюриновых глазах. - Мои чувства к тебе неизменны и вечны, как алмазы твоей короны. Я прошу, нет, я - умоляю... ты - та, кого я искал всю свою долгую эльфийскую вечность. Дай же мне руку, и будем вместе, вместе навсегда.
Я пала в его объятья и прильнула к мужественным губам, ощущая позвоночником подозрительное ерзание застежки бронелифчика. Менька с Чкалом деликатно отвернулись, а мы целовались страстно и самозабвенно. До тех пор, пока не приперлась эта зануда Инсолемния. И где, мне интересно, были глаза и уши моего папочки, когда он женился на этой стерве? На афедроне, что ли?
- Все это очень мило, - скуксившись, произнесла она. - Но Мордевольта по-прежнему жива, королевство (я уж не говорю о моих детях!) в опасности, и на твоем месте я бы отложила личную жизнь на потом.
- Кстати, о детях. - На пороге появился папа Галоперидол в расстегнутом мундире и штанах навыпуск. - А что это за милая девушка, с которой прогуливается Финлепсин?
- Это моя сестра Синдарелла, - ответил Розамунд.
- Что-о-о? - взвизгнула Инсолемния. - Мне только эльфийки в родню не хватало! Я не потерплю, чтобы моя невестка была красивее меня! Стервецы остроухие. - Кинув убийственный взгляд на моего возлюбленного, она, цокая каблуками, унеслась спасать дорогого сыночка из когтей порока. Розамунд хмыкнул и снова сгреб меня в объятия.
- А ведь она права, дочурка, - произнес посерьезневший папаша. - Пока Мордевольта жива, ты не будешь в безопасности.
- А убить ее может только Избранная! - Полотенций, если и был пьян в зюзю, то на нем это никак не отразилось. Ни в бороде, ни в словах не путался. - Черная ведьма сбежала, и я знаю куда. Это ее последнее пристанище - Чорный Диканат. Ты должна настигнуть и убить ее.
Опять я. Все время я. Да что ж такое, покоя ни минуты. Как только воцарюсь - тут же издам указ, чтоб не мешали целоваться.
- Ну и долго тащиться до этого Чорного Диканата? - хмуро поинтересовалась я.
- Да вон он, в окошко виден, - ответил Полотенций. И при этом махнул рукой куда-то в сторону двери.
- Мы все пойдем, ее величество без нас как без мозгов, - заявила Менька, но Полотенций нахмурился и отрицательно покачал головой.
- Нет, дети мои. Не спорю, вы храбрые воины и верные друзья, но колдунью может убить только Избранная. А всем остальным лучше отойти в укрытие. У меня богатый опыт общения с Избранными, уж поверьте - ваша помощь только повредит.
- Я не оставлю ее, - Розамунд поиграл мускулами и кинжалом с луком, сунул двуручный меч за пояс и повернулся ко мне: - Идем, любимая? Покажем Мордевольте, почем розы на болоте.
- Нет. - Видит Ибена-мать, мне было так тяжело принять это решение, что я чуть не разрыдалась. - Это касается только меня. Королева Ипритская должна остаться только одна.
- Прощайте все. - Я обвела взглядом соратников и подошла к Гаттеру, державшему поводья моего боевого коня Навигатора. - Если я погибну - считайте меня королевой.
Я схватила Дерьмовый меч, ласточкой взлетала в седло и пнула Навигатора боевыми шпильками со встроенными стилетами.
- Курс на Диканат! - крикнула я и вылетела в окно.
Навигатор летел вверх, как ракета. Этот самый Диканат находился на вершине горы, пешком я бы до него три дня шла, а с таким конем - как на скоростном лифте. Уже подлетая к Диканату, я пожалела, что не захватила Буллщит, но, подумав, решила, что так даже лучше. Вони меньше. Кстати, о вонючем оружии.
- Меч! Ты что молчишь? Опять упился?
Меч звякнул, но отвечать не пожелал.
- Я твоя королева, ты, вонючка гнутая! А ну говори давай, как мне победить, если не хочешь, чтобы я тебя вышвырнула!
- А я откуда знаю? - огрызнулся меч, явно пребывающий в состоянии агрессивного похмелья. - Я инструктаж не проходил. Ты у нас Избранная, вот и вперед с песней. В пропасть только не загреми, а то таких Избранных в Мариинской впадине валяется - село косторезов можно на три года вперед работой обеспечить. Мне-то что, я-то вечный.
- Ах ты мерзавец! - дошло до меня. - Втравил меня в такую авантюру, а помогать отказываешься? Ну держись. Если что - в той впадине вместе будем валяться, и не надейся, что кто-то тебя подберет.
Мы приземлились на маленькую утоптанную площадку рядом с Чорным Диканатом. Замок как замок, подумаешь, черный. И только присмотревшись, я поняла, что стены сложены... из черепов. Мне стало страшно и жутко, но свою злость на меч я не забыла и мстительно привязала его вожжами к руке. Так-то лучше. Осталось только найти логово Мордевольты.
Долго искать не пришлось.
- Студенка Эм Ипритская-я-я, - пропел паскудный голосок. - Пришли на пересдачу?
Полуженщина-полупаук стояла прямо на краю пропасти, завернувшись в черный плащ.
- Обратите внимание, студентка Ипритская, как много здесь отчисленных. Увы, они были безнадежно тупы. Даже шпаргалки в виде волшебного оружия их не спасли.
Она обернулась и обожгла меня взглядом своих колючих глаз. Одного. Из-под очка, иронически сдвинутого на нос.
- Сдавайся! - ничего умнее мне в голову не пришло. Мордевольта наморщила нос.
- Ипритская! Читайте мою методичку Љ313, там все написано. Разве так должен вести себя Избранный, когда приходит осуществлять пророчество? А где прочувствованный монолог? Где перечисление моих истинных и мнимых преступлений? Где безнадежный бой со Злом? Опять вы плохо подготовились, Ипритская. Придется вас... отчислить.
Она распахнула черный плащ и я с ужасом увидела, что ее тело заковано в доспехи по самую чешую. В мою голову снова предательски закралась мысль, что мое дело безнадежно, но, тряхнув головой, я вышибла ее из мозгов.
Мордевольта бросилась на меня, скрежеща всеми оставшимися жвалами и клыками. Я увернулась, сделав финт и полуповорот. Отбила мечом замах ее щупальца, снова увернулась, снова взмахнула мечом уже вслепую... и внезапно осознала, что стою на самом краю пропасти.
"А ведь до земли 3660 ярдов!" - подумала я. "Это на порядок больше..."
- Не думай!!! - заорал меч. - Не смей напрягать извилины! Она только того и ждет! Убей ее, Избранная!
Мордовольта, усмехаясь, щелкнула жвалами, но промахнулась. Я сделала кувырок вперед всей тушкой и чудом ушла от нового удара. Теперь мы стояли напротив друг друга, лицом к лицу, а сзади нас была глубокая Мариинская впадина.
Глаз Мордевольты загорелся красным цветом, она выбросила вперед свою ступенчатую ногу, и та внезапно ощетинилась кинжалами. Похоже, шансов на победу у меня маловато, если только... дайте подумать... Мордевольта двинулась на меня, я почти почувствовала ее смрадное дыхание, как вдруг все посторонние мысли испарились из моей головы. Как будто никогда там и не ночевали.
- Мочи стерву!!! - заорал Дерьмовый меч, когда я могучим броском швырнула его прямо в голову Мордевольты. И попала.
Колдунья-паучиха, не веря сама себе, покачалась на краю пропасти, но не удержавшись, оступилась и с жутким криком:
-А-А-А-А-А!!! - полетела вниз.
- Я всегда говорила, что надо носить каблуки и не задумываться по всяким пустякам, - устало буркнула я, подтягивая к себе меч и вытирая его о камни.
Зло было повержено.
Потуга тридцать четвертая - и последняя
Следующая неделя ознаменовалась непрерывной руганью. Ругались наши с Розамундом родители из-за списка персон грата и нон-грата: Инсолемния, перенявшая от своих друзей-вампиров множество дурных привычек, литрами пила кровь из бедного Финлепсинчика, раскрывшего свое нежное сердце Синдарелле, сестрице Розамунда. Ругались Розамунд с Синдареллой: сестрица моего суженого норовила опробовать на мачехе заклятье "Молчисукасвекровь", а Розамунд запрещал, заявляя, что это приведет к сложностям геополитического плана. Ругались Галоперидол с Менькой из-за попыток папаши сэкономить на коронационных торжествах, объединив их со свадебными: Менька замучилась объяснять, что на одних только магнитиках государство отобьет все затраты. А календарики, флажки, бейсболки, футболки, переднички и слюнявчики с портретами королевской четы и коронационными символами пойдут в зачет не только казне, но и всем неузнаваемо похорошевшим мерчандайзерам мира! И, наконец, ругались мы с Розамундом.
Только наследственно-ангельский характер помогал мне терпеть полную индифферентность этого маменькиного сынка, забившего на самые важные вопросы. Ему было плевать, что невеста заказала платье цвета "белые пляжи Бали", а ей - то есть мне - пошили наряд из тряпки "белые берега Лупьи", как будто вокруг - республика Тыва, блин! Разве можно выходить замуж в платье цвета Тывы? Оно же полнит! Но Розамунд, с его мужским эгоизмом, только и делал, что страдал фигней. И в частности, налаживал взаимопонимание между народами - ипритским и галоперидольским. Как будто этого не могло сделать свадебное платье правильного цвета!
