Санин Евгений - Мы - до нас
- Батюшка! А… со скольких лет можно венчаться?
Отец Михаил недоуменно посмотрел на Стаса, потом заметил стоявшую в сторонке с братом Лену, сразу все понял и улыбнулся:
- Конечно, в таком деле, которое выбрал ты, тебе будет нужна благочестивая и верная подруга жизни, но пока что тебе рано еще думать об этом!
- Да нет, я сам все понимаю! У нас обоих впереди учеба, и вообще…Но я хотел бы купить ей и себе по колечку и чтобы вы благословили нас на их ношение. Ну… чтобы мы как бы уже немного соединились и соблюдали верность друг другу во всем.
Отец Михаил на минуту задумался, что-то решил для себя и испытующе посмотрел на Стаса:
- А у вас действительно все так серьезно?
Стас кивнул и, не отводя глаз, прямо сказал:
- Более чем!
- Понятно! – священник еще немного подумал и вдруг окликнул: - Лена, а ну-ка подойди сюда!
- Да, батюшка! – подбежав, привычно благословилась девушка.
- Ну-ка ответь мне, любишь ли ты сего отрока?
Ожидавшая любого вопроса, кроме этого, Лена опешила, но тут же взяла себя в руки и прошептала:
- Да, батюшка…
- И готова любить и быть верной ему до венчания? А после венчания друг друга тяготы носити и тако исполнити Закон Христов?
- Конечно!
- А ты, Вячеслав?
- Да! Да! – подался вперед Стас.
- Ну тогда… Хотя в таком возрасте это делается сейчас в виде очень редких исключений… канонически мне не возбраняется обручить вас! – объявил отец Михаил.
- Как! Прямо сейчас?! – в один голос радостно воскликнули Лена и Стас.
- Ну, прямо так уж и сейчас! – приподнимая руку, остановил их отец Михаил и, видя, как просияли лица у Стаса и Лены, предупредил: - Это, конечно, еще не венчание. Но накладывает на обоих из вас очень серьезные обязанности и ответственность. Вплоть до того, что если вы вдруг не захотите венчаться, то это будет приравнено к церковному разводу со всеми вытекающими последствиями! Поэтому я дам вам несколько дней обо всем серьезно подумать. И, скажем, дней через пятнадцать-двадцать…
- Перед юбилеем! – умоляюще подсказала Лена.
- Хорошо, накануне юбилея села, после службы, милости прошу! – согласился священник.
- А кольца можно купить прямо сейчас? – боясь, что и тут тоже получит отсрочку, осторожно спросил Стас.
- Ну, а почему бы и нет?– улыбнулся отец Максим, и в нем вдруг стал виден когда-то задорный, не привыкший лезть за острым словцом в карман, парень Макс - А то вдруг, по вашему примеру, вся молодежь ринется в храм и все их раскупит?
И, еще раз благословив Стаса и Лену, вышел из храма.
Стас с Леной вне себя от радости, кинулись к Ване и вдруг увидели, что тот не один, а с Ритой и Ником.
- Наконец-то я вас нашел! – с легким упреком выговорил им Ник.
- Не ты, а я! – возразила стоявшая рядом с ним Рита.
- Ну, хорошо - мы! - согласился Ник.
Он с удивлением посмотрел на кофточку с утятами на Лене, но, зная, что в храме не принято разговаривать о праздном, промолчал. Тем более то, что он услышал от Стаса с Леной, заставило его мигом позабыть о какой-то кофточке.
- Как это обручаться? Ну, вы даете! – только и покрутил он головой. – Ведь жизнь же еще только начинается!..
Рита была прямо противоположного мнения.
- Молодцы! – с чувством одобрила она такое решение и с легкой завистью вздохнула: – И когда же?
- Через целых две недели! – пожаловалась ей Лена и кивнула на планшет с украшениями: - А пока вот только кольца можно сейчас подобрать…
Стас мысленно подсчитал, сколько у него денег и стал просить не знавшую, как и угодить им Наталью Васильевну показать самые недорогие серебряные кольца.
- Разбогатеем, сразу золотые купим! – пообещал он Лене, но та решительно возразила:
- Да разве же это главное?!
Она склонилась над планшетом, но тот вдруг неожиданно перед самым ее носом взмыл вверх и перекочевал в руки Ника и Риты.
- Минутку! – попросили те, отошли в сторону, немного посовещались и, вернувшись, сделали заказ Наталье Васильевне:
- Пожалуйста, вот эти два очаровательных золотых колечка для молодых!
- Пока что для юных! – поправила его Рита. – Ведь это же еще не венчание, а обручение!
- Ну да! – согласился Ник.
- Да ты что, нарочно что ли выбрал самые дорогие?.. - попытался отвести его в сторону Стас, чтобы объяснить, что у него нет денег на такие кольца, и в ответ услышал:
- А тебя это и не касается! Это наш вам с Риткой подарок. Только не забудьте нас свидетелями на венчание!
- На обручение! – с упреком поправила его Рита.
- Вот я и говорю – на это самое обручение пригласить!
Удивляясь, что будто специально в храме закупили такие редкие по красоте кольца, все они вышли на улицу.
- Ну, а теперь - кого куда подбросить? – деловито спросил Ник.
- Ой, мне же ужин студентам давно готовить надо! – ужаснулась Лена. – Они ведь такими голодными с речки заявятся!
- А меня наверняка уже Владимир Всеволодович ждет не дождется! – вздохнул Ваня. - С миноискателем, считай, я один умею работать.
- Значит, на место старого пруда! – подытожил Ник и взглянул на Стаса: - А тебе куда?
- А мне домой! – вздохнул тот. – Надо готовить текст для раздачи тем, кого утвердили на роли, самому не хуже Молчацкого разобраться в будущей пьесе-повести, одним словом – возвращаться к «Божьему суду»!
6
Одно было у него оправдание…
Утром второго охранника сменил первый. Вместе с ним пришел раб-холоп, который стал протапливать печь.
Воин приблизился к пленнику и шепнул:
- Тут подходил ко мне один… назвался твоим другом! Деньги немалые сулил, чтобы я устроил тебе побег. Да только как устроишь его? За дверью – еще два кольца охраны!
Охранник помолчал и со вздохом добавил:
- Предлагал с вами потом уйти. Да ведь я не то, что мой сменщик, эта голь перекатная. У меня жена, дети… - сказал он и подмигнул: - А крепко ты моего сменщика отделал!
- Что, уже и пожаловаться успел? – усмехнулся князь Илья.
- Да нет, и так видно! Но со мной ты можешь и отдохнуть. Кто-кто, а уж я в обиду тебя не дам! Только и ты потом, если даст Бог, все обойдется, не забудь обойти меня своими щедротами. Ну, а если не обойдется, хоть кольчугу да шлем тогда на память о себе подари!
Князь Илья согласно кивнул и растянулся на полу во весь рост.
Теперь можно было и поспать, чтобы потом, собравшись с силами придумать что-то. А может и даже сделать! Но сон, как назло не шел к нему. И всякие мысли одолевали…
«У каждого своя правда… – думал он. - У игумена - своя. У Мстислава своя. У князя Бориса своя, хотя его правда больше похожа на кривду! И у охранника, чуть было не убившего, - своя! И у меня тоже своя! Да даже вот у этого холопа, видно, и то она есть…»
Он покосился на все так же злорадно посматривавшего на него раба и не выдержал:
- Ну, а ты что на меня все так смотришь? Или я тоже тебе чем досадил, холоп?
- Досадил?!
Раб обжег пленника взглядом, в котором одновременно смешались ненависть, злоба и боль и свистящим голосом проговорил:
- Да до тебя никто не смел называть меня холопом! Я не о нынешнем дне, а о том, что было два года назад. Я был тогда гончаром и делал такие кувшины, что их ценили в самом Киеве! А некоторые купцы уверяли, что клеймо мое видели даже в Царьграде! Но ты однажды волком налетел на мою мастерскую, вихрем смешал всю мою жизнь, и, даже ни разу не поглядев на меня, приказал уводить в полон. Да что там меня – всю мою семью, всех соседей, весь град… И вот с тех пор я – холоп, раб. Как же мне после всего этого глядеть на тебя?
Князь Илья не нашел, что ответить на все это, и отвернувшись к стене, просто сделал вид, что спит.
Дверь хлопнула раз… другой…
Ушедшего холопа сменила принесшая еду женщина. Она принялась убираться в порубе, снимать паутину с углов, смахивать с икон пыль легким перышком пыль… И при этом тихо-тихо напевая:
Ах, весна, весна девичья,
Песней утренней зари
Ты придешь, и по обычаю,
Выйдут в поле косари.
Коси коса, пока роса,
Пока трава зеленая.
Терпи, краса, пока коса
Твоя не расплетенная!
