Георгий Кунадзе - Охота на "Адмирала графа Шпее"
В свою очередь, Лангсдорф понимал, что обнаружен и, сильно уступая британским крейсерам в скорости, не сможет оторваться от преследования. Как и все немецкие моряки Лангсдорф верил во всемогущество британского флота и мало сомневался в том, что его линейные крейсера и авианосцы непременно находятся где-то поблизости. Ни выбора, ни реальной возможности уклониться от боя у капитана Лангсдорфа не было: он должен был уничтожить корабли противника или, как минимум, нанести им повреждения, не позволявшие продолжить преследование.
В самом начале боя англичане мастерским маневром взяли немецкий корабль в два огня: по его левому борту находился «Экзетер», по правому - оба легких крейсера. Немцы же действовали по науке, сосредоточив огонь на «Экзетере» как самом сильном корабле противника.
Уже через двадцать минут боя «Экзетер», дал сильный крен и запылал, его собственный огонь становился все слабее. Конец корабля был, казалось, близок. И в этот момент легкие крейсера, флагманский «Аякс» и «Ахиллес», увеличив ход до самого полного, строем фронта бросились на «карманный линкор» в торпедную атаку. Торпеды прошли мимо цели, но на малой дистанции огонь 6-дюймовых орудий легких крейсеров начал всерьез беспокоить немецкий рейдер. Выйдя из торпедной атаки, легкие крейсера легли на параллельный с противником курс и пошли зигзагом, не прекращая стрелять из всех уцелевших орудий. Затем они поставили дымовую завесу и, держась за кормой рейдера на большой дистанции, продолжили его преследование.
Бой закончился. Его исход невероятен. Самоубийственная атака легких крейсеров спасла «Экзетер» от неминуемой гибели. При этом сами легкие крейсера сохранили боеспособность, а огромный немецкий корабль ретировался, предпочтя укрыться в нейтральном порту Монтевидео, куда пришел к вечеру 13 декабря.
Утром следующего дня комиссия уругвайских морских экспертов в соответствии с международным правом осмотрела рейдер, на предмет продления ему разрешения на пребывание в нейтральном порту сверх положенных 24 часов. Комиссия установила, что корабль не имел подводных пробоин, а его силовая установка и артиллерия находились в рабочем состоянии. Требовался лишь ремонт легких палубных надстроек и камбузов. Время стоянки было все же продлено до утра 17 декабря, но факт остается фактом: немцам даже не было необходимости заходить в Монтевидео, они могли без особых проблем добить едва державшийся на воде «Экзетер» и, нанеся серьезные повреждения легким крейсерам, скрыться в океане.
Два дня спустя сам Лангсдорф в частной беседе сослался на то, что атака легких крейсеров привела его к мысли о скором прибытии к месту боя тяжелых британских кораблей. Ничем другим объяснить безрассудное поведение англичан Лангсдорф, по его словам, не мог. Объяснение выглядит слабым и надуманным. В итоге, причины захода «карманного линкора» в Монтевидео так и остались загадкой, покрытой тайной.
Можно, однако, предположить, что командир немецкого «карманного линкора», отважный человек и опытный моряк, просто совершил роковую ошибку, которую англичане использовали очень изобретательно.
Утром 15 декабря британский посланник вручил министру иностранных дел Уругвая ноту с требованием соблюдения еще одной нормы законов о нейтралитете, предусматривавшей, что боевой корабль одной воюющей стороны не может покинуть нейтральный порт до истечения 24 часов с момента выхода из него торгового судна другой воюющей стороны. С этим требованием уругвайские власти неохотно согласились, поставив о нем в известность Лангсдорфа, который воспринял его как попытку англичан задержать рейдер в порту до прибытия своих тяжелых кораблей. Вечером того же дня британский военно-морской атташе по обычному телефону связался с посольством Великобритании в Аргентине и, сославшись на срочность вопроса, открытым текстом попросил заказать две тысячи тонн топлива для двух британских кораблей, которые, якобы, должны были прибыть следующим вечером в аргентинский порт Байя-Бланка, расположенный в одном переходе от Монтевидео. Потребность в таком количестве топлива явно указывала на большие корабли. С утра 16 декабря в Монтевидео вдруг появились слухи о замеченных в море к югу от Байи-Бланко линейном крейсере «Ринаун» и авианосце «Арк роял». Эта дезинформация была воспринята немцами всерьез.
Днем состоялся телефонный разговор Лансгдорфа с Берлином. Его собеседником, как предполагали впоследствии, был сам Гитлер. Содержание разговора никаких сомнений не вызывает: Лангсдорф получил приказ взорвать свой корабль. И утром 17 декабря его выполнил, переведя всю команду на немецкое торговое судно.
Вечером на внешнем рейде Монтевидео, где был взорван «карманный линкор», появились британские крейсера, на малом ходу приблизились к его догоравшему остову, а потом развернулись и ушли в океан.
За мужество и героизм, проявленные в бою с превосходящими силами противника, коммодор Харвуд был произведен в контр-адмиралы и вместе с командирами своих кораблей удостоен высших наград Британской империи. А капитан 1-го ранга Лангсдорф утром 20 декабря покончил с собой, накинув на плечи старый военно-морской флаг уже не существовавшей Германской империи.
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
«Адмирал граф Шпее» действовал на торговых путях Южной Атлантики и Индийского океана недолго, с августа по декабрь 1939 года, и за это время успел потопить 9 грузовых судов союзников. Достижение невеликое. Однако, как единственный германский рейдер, который англичанам удалось обнаружить и объединенными усилиями флота, разведки и дипломатии загнать в смертельную ловушку, именно «Адмирал граф Шпее» оказался самым известным из трех кораблей своего класса. Так обычно случается с разведчиками: известность и слава достается тем, кого раскрыли, а не тем, кто благополучно вернулся домой.
Под впечатлением от гибели «Адмирала графа Шпее» немцы, опасаясь, что его участь может разделить однотипный «Дойчланд» («Германия»), переименовали последний в «Лютцов». Впрочем, до конца войны он в море не выходил, в марте 1945 года попал под бомбежку военно-морской базы в Свинемюнде, сел на грунт, был поднят советскими спасателями и в 1947 году использован в качестве мишени на учениях Балтийского флота.
Еще один однотипный корабль - «Адмирал Шеер», простоявший весь 1939 год на модернизации, впоследствии действовал очень результативно, выходя в Атлантику из баз в захваченной немцами Норвегии. На счету «Адмирала Шеера» уничтожение 5 транспортов и вспомогательного крейсера конвоя НХ-84 в Северной Атлантике, 6 транспортов в Южной Атлантике и еще 3 транспортов в Индийском океане. В августе 1942 года «Адмирал Шеер» совершил рейд по советским коммуникациям в Заполярье, потопив ледокольный пароход «Сибиряков». Вернувшись в Германию в ноябре 1942 года, «Адмирал Шеер» больше в море не выходил и в марте 1945 года так же как «Лютцов» погиб у стенки в своей базе в Киле.
Боевая служба немецких «карманных линкоров» оказалась последним эпизодом в истории крейсерской войны силами надводных кораблей специальной постройки. Идея такой войны как инструмента борьбы более слабой морской державы с более сильной себя окончательно исчерпала уже к концу 1942 года.
