User - Роман Равдин
заторопился отпустить техника, так как мысли его уже приняли совсем другой
оборот. "И как это мне в голову не приходило! Вешаем эти примитивные
магнитофоны, а ведь имеем дело с редкими мудрецами. Они-то потешаются над
нами!.. Пустил себе какое-нибудь излучение на этот дурацкий ящичек и говорит
сколько угодно... Найти! Наверняка их штуковина стоит где-то поблизости от
магнитофона..."
Назавтра уборщиком помещения лаборатории был направлен Боб Дрейк --
старый сыщик, пригретый в свое время Лансдейлом. Как иные любят
коллекционировать предметы, так Лансдейл собирал в своей охранной команде
разных чудаков. И, как в сказках, эти чудаки часто выручали его в самых
неожиданных перипетиях беспокойной службы.
Но и Боб Дрейк не помог бы ему, если бы не помог случай: один раз Притт
забыл убрать в свой сейф интерферентор. И Боб нашел его. Он принес
таинственную коробочку хозяину, а тот поспешил с ней на консультацию к
электронщикам. Те, конечно, объяснили, что к чему. Лансдейл немного подумал
и спросил, нельзя ли, не трогая прибора, лишь парализовать его действие.
"Между прочим, это интересно, -- откликнулся один инженер, -- вы подали
интересную мысль". "Если так, -- ответил Лансдейл, -- то прошу придумать это
побыстрее и чтобы по размерам оно не превосходило данный аппарат. Заказ
будет оплачен по самой высшей категории".
Следующим утром Боб положил интерферентор на место, и -- опять-таки
Лансдейлу повезло: никто из ученых среди дня не хватился этого прибора и
потому ни о чем не подозревал. А еще через два дня в подслушивающие
магнитофоны были вмонтированы новые приборы, нейтрализовавшие действие
интерферентора. Рыбка теперь сама шла в сети, не подозревая о них...
-- Ну, что ты скажешь? Соглашаться на предложение Вельзевула? -- таким
вопросом закончил Притт свой рассказ Барнету о своем пребывании в
"преисподней".
Он лежал на раскладушке у биотрона и беседовал с другом по закрытой
сети. В зале стоял полумрак, светились только приборы на пульте да
перемигивались огоньки кибернетической машины, ведущей управление всем
сложным хозяйством поддержания жизни мозга уже не только Барнета, но и
незнакомца.
-- Я боюсь, он прав: ты не сможешь пересадить меня обратно в чей-то
череп, -- печально сказал Барнет. -- Я много думал об этом. А теперь
прибавляется еще одна трудность, которой раньше ты не предвидел: волновое
несоответствие. Допустим, я преодолею барьер несовместимости, выживу. А тело
откажется мне повиноваться из-за разности диапазонов. Вот так же, как с этим
мозгом ты не можешь пока связаться... Может, действительно, искусственное
тело позволит мне двигаться самостоятельно? Ведь мне теперь большего и не
надо...
-- Но ведь это опять -- чудовищный эксперимент над тобой!..
-- Знаешь, дружище, по совести скажу: я так устал, что мне на все
наплевать. Может, единственное, чего я хотел бы перед тем, как исчезнуть
навсегда, это добраться до родного ранчо, где прошло мое детство.
Хочу взглянуть на Джоан и умереть на родной земле. Бедняжка! Ей сейчас
так тяжело...
У Притта защемило сердце, он тяжело вздохнул:
-- Не надо, Дэви. Ну, зачем так мрачно. Я сделаю, как ты хочешь.
-- А тогда другого пути у нас нет, как принять пред- ложение твоего
профессора. Тебе надо бежать от корпорации, от прессы. Скрыться на время в
"преисподней", если это такое надежное место... Только вот не представляю,
как при таком осадном положении сюда тайно от всех можно доставить
искусственное тело и с ним еще специалистов...
Да, кстати, чуть не забыл. Поставь, пожалуйста, фотокамеру. Мало ли
что. Если кто ворвется сюда чужой, я-то его встречу. Но хорошо бы и на
пленке запечатлеть -- всегда пригодится.
-- Хорошо. Утром напомни. Значит, решили: даем согласие. Они должны
вот-вот появиться. Еще надо обговорить это с нашими ребятами.
-- Только тише, Джонни. Ты ничего не заметил подозрительного?.. Мне
кажется, нас подслушивают.
-- А интерферентор?
-- Не знаю... Ты дал мне очень тонкий слух. Недавно я стал слышать
какое-то гудение, исходящее как будто от магнитофона. Раньше этого звука не
было. А что, если они сменили начинку, и теперь наше устройство не
действует?
-- Возможно. Но как это проверить?..
Их беседу прервал звонок внутреннего телефона. Притт машинально кинул
взгляд на большие часы, висящие над биотроном. Без четверти двенадцать.
-- Мистер Притт, вы не спите? -- вкрадчиво спросила трубка, -- Это
дежурный охранник Смит. Смею побеспокоить, сэр, тут вас спрашивает человек
от Лансдейла.
-- Я уже в постели, -- капризно ответил Притт. -- Не понимаю, что за
срочность такая...
-- Сэр, он говорит, это очень важно для вас, -- горячо зашептала
трубка. -- Если позволите, я проведу его к вам. Он ненадолго.
-- Ну, хорошо! -- Притт с досадой бросил трубку. -- Сейчас сюда придет
человек от Лансдейла, -- сказал он Барнету. -- Дожили! Уже и ночью покоя
нет...
Он нехотя поднялся, накинул домашний халат, нащупал в кармане зеркальце
и, достав его, пригладил светлые волосы на лысеющей голове.
В дверь постучали, и на пороге показался человек в голубом костюме
воздушного путешественника, в которых обычно летают с реактивными ранцами за
спиной. В руках он держал снятый шлем. За его тщедушной, почти детской
фигурой охранник Смит казался Голиафом. -- Сэр, -- сказал, подняв ладонь
из-за плеча незнакомца Смит, -- через тридцать минут прошу позвонить мне.
Хелло!..
Незнакомец осторожно шагнул в зал и, как только дверь закрылась за ним,
приложил палец к губам, прося о полной тишине. Быстро достав блокнот, он
протянул открытый листок Притту. "Молчите, нас подслушивают!" -- было
написано во весь лист. Гость перевернул второй листок: "Я от Вельзевула. Мы
должны срочно поговорить в помещении, где наверняка нет подслушив. апп.".
Притт кивнул головой и начал вспоминать план своей лаборатории. Но
какую бы комнату он ни представил себе, всюду стоял или мог стоять
магнитофон. Даже в операционной и в пренараторной! И тут он вспомнил о
маленькой дезинфекционной камере, которой они никогда не пользовались, ибо
все необходимое поступало к ним из хозяйственного блока, обработанное
подобающим образом и герметично запечатанное. Прекрасное место! Вдвоем с
"малышом" они вполне поместятся в этой камере. Там наверняка еще не
догадались поставить подслушивающий аппарат... И он повел гостя по коридору
в другой конец здания. С низким гудением массивная дверь медленно
отворилась, и в камере зажегся свет. Они уселись рядышком на низкую железную
полку. Гость жестом попросил закрыть дверь.
-- Невозможно, -- шепотом ответил Притт. -- Управление дверью находится
снаружи. А если она захлопнется -- мы не продержимся и десяти минут. Будем
говорить тихо.
-- Вчера мисс Тойнби доложила, что ее группа завершила работу, -- сразу
перешел к делу посланец Вельзевула. При упоминании Маргрэт у Притта дрогнуло
сердце. -- Готовы ли вы принять искусственное тело для Барнета и согласны ли
эвакуироваться к Вельзевулу?
-- Да, согласен. Но...
-- Простите, -- перебил его собеседник, -- это главное. Все остальное
сейчас объясню. Тело вам доставят в течение ближайших трех дней. В монтаже
будет помогать сама мисс Тойнби.
Притт от удивления чуть не привскочил. "Он что, бредит?! Тут такая
осада, а они, видите ли, всЈ доставят сюда, как ни в чем не бывало!"
-- Вам кажется смелым этот проект? -- улыбнулся краешком губ человек в
комбинезоне.
-- Да, признаться, не кажется осуществимым. Вы же видите, что я и мои
коллеги уже находимся на казарменном положении, то есть -- сами под
усиленным наблюдением и охраной. Для того, чтобы мне легче было вести с вами
серьезный разговор, я просил бы и вас быть посерьезней.
Лицо собеседника словно погасло. Притт только теперь заметил глубокие
морщины, разлиновавшие его высокий лоб, и множество мелких морщин, лучащихся
от прозрачных льдинок-глаз. "Швед или норвежец", -- подумал Притт, вспомнив
еще и акцент гостя.
-- Да, пожалуй, можно и посерьезней, -- согласился тот. -- С вами, я
почему-то уверен, можно говорить начистоту. Вы слышали о Международном
Товариществе Ученых?
-- Это организация красных. Но я политикой не занимаюсь: времени нет.
-- Не будем сейчас спорить. Поверьте мне: МТУ -- это организация
честных людей, занимающихся не политикой, а наукой. Чтобы выручить, скажем,
