Шарлай - Жизнь с плохим парнем
— Напомни-ка, сколько нам лет?
— И это говорит парень, который заставил меня играть в «постучись дверь и убеги», — отвечаю я, подняв брови.
— Ладно, давай свой сексуальный мизинчик.
— Ты такой странный, — бурчу я, и мы сцепляем наши пальцы.
— Я, Калеб Гейтс...
— Тебя зовут Калеб Гейтс? — спрашиваю я, начиная смеяться.
— Да.
— Сколько раз ты позволял людям думать, что твой папа — Билл Гейтс[30]?
— Много, и это работало, пока они не обнаруживали, что он афроамериканец, или не приходили ко мне домой, — говорит он, и мы оба начинаем хихикать.
— Ты, Калеб Гейтс — это что-то.
Не знаю почему, но я искренне улыбаюсь ему и от этого мне так хорошо.
— Продолжай.
— Я, Калеб Гейтс, клянусь до конца своей жизни не подшучивать над Эддисон Тeйлор.
— Принято, —добавляю я, отцепляя свой мизинец.
— Приято?
— Да, я принимаю твое обещание, спасибо, — говорю я с ухмылкой на лице.
— А как насчет твоей клятвы?
— Нет. Тебе придется научиться доверять мне, но помни, что ты пообещал.
Я подмигиваю ему и улыбаясь про себя, выхожу за дверь.
— Подожди, — доносится до меня голос Калеба.
— Да?
— Не забудь, что мы должны ехать в школу вместе...
— Почему?
— Потому, что мы должны делать вид, что встречаемся, помнишь?
— Ага. Почему я просто не могу встретить тебя на месте?
— Нужно, чтобы все выглядело аутентично...
— Вау, какие слова мы знаем...
— Молчи. Как я уже сказал, нужно чтобы все выглядело по-настоящему. Вчера мы «ругались», а сегодня придем все такие влюбленные, как будто мы помирились, — говорит Калеб с улыбкой на лице.
— Пожалуйста, избавь меня от этого отвратительного образа в моей голове. У тебя двадцать минут, чтобы собраться, а потом я уезжаю.
— Ты не...
— Тогда сделка отменяется.
— Прекрасно, — рычит он, а потом исчезает в своей комнате.
Да, Калеб, так держать, я — босс.
Посмеявшись над попыткой Калеба выглядеть злым, я поднимаюсь и тихонько стучусь в спальню отца.
— Заходи.
— Привет, пап, — говорю я, проскальзывая вовнутрь и присаживаясь на край кровати.
Его комната выглядит как типичная берлога холостяка — кремовые стены, черные атласные шторы, черный глянцевый шкаф с серебристыми вставками и, конечно, телевизор с несколькими игровыми консолями под ним.
— Я хотел поговорить с тобой по поводу вчерашнего.
— Я тоже. Слушай, пап, мне и вправду очень жаль...
— Подожди, тыковка. Это я должен извиниться, — говорит отец.
Его слова приводят меня в недоумение.
— Я был слишком строг к тебе вчера. Ты не знала о том, что произошло с Калебом и было несправедливо обвинять во всем тебя, потому, что на самом деле, это была не твоя ошибка. Мы всегда были близки, и ты для меня как лучший друг. Иногда ты поступаешь так по-взрослому, и я забываю о том, что ты все еще ребенок. Порой я слишком много ожидаю от тебя. Прости.
— Все в порядке, пап. После того, как Билл мне все объяснил, я поняла, почему ты был зол на меня. Я понимаю, через что проходит Калеб, наверное, лучше большинства людей, и именно поэтому не собираюсь менять способ своего общения с ним, — говорю я, наблюдая за озадаченным выражением на лице отца. — В свое время я так ревновала к тому, что у всех моих друзей есть мамы. Это было тяжело. Они пытались понять меня и постоянно извинялись и вели себя по-другому, а я не хотела этого. Я просто хотела, чтобы все было по-прежнему, чтобы люди вокруг меня были самими собой. Думаю, все, что нужно Калебу — это нормальность, а не разговоры и жалость.
— Вау, какой обстоятельный анализ, ребенок, — с улыбкой произносит отец.
— Спасибо, — хихикая про себя, отвечаю я.
— Судя по всему, вы двое обсудили все вчера, потому, что сегодня выглядите довольно счастливыми.
— Да, думаю, что да.
— Ну и хорошо.
— Я пойду, мне нужно кое-что сделать, — говорю я и направляюсь к двери.
— Эдди?
— Да папа?
— Я люблю тебя. Никогда не забывай об этом.
— Не забуду, — шепчу я, выхожу из комнаты и закрываю за собой дверь.
Несколько секунд я стою, не шевелясь и просто улыбаясь, а потом приступаю к выполнению поставленной перед собой задачи. Я обуваю черные туфли, выхожу из дома и пересекаю улицы. Стараюсь идти быстро, чтобы не успеть передумать. Подойдя к двери мистера Билсли, я стучусь, а потом терпеливо ожидаю его ответа. Наконец, он открывает дверь и несколько секунд внимательно изучает мое лицо. Люди говорят, что он сердитый и злой, но стоя перед ним и глядя ему в глаза, я вижу перед собой только одинокого пожилого мужчину. Я ничего не знаю о нем, кроме того, что три года назад у него была жена. Куда она делась, я не в курсе.
— Да? — раздраженно спрашивает он.
— Здравствуйте, мистер Билсли. Меня зовут Эддисон Тейлор, и я живу прямо через дорогу…
— Не вижу, как это может быть связано со мной, — ворчит он нетерпеливо.
— Вчера мы с другом дурачились, и я постучалась в вашу дверь, а потом убежала…
— Так это из-за тебя, маленькая правонарушительница, мне пришлось бегать туда-сюда?
— Да, и мне очень жаль. Мы просто дурачились, но я знаю, что это было совсем не смешно, ведь вы могли упасть и что-нибудь повредить себе из-за наших игр, а это неправильно. Я хочу, чтобы вы знали, что в этом виновата только я, потому что мой друг вышел только для того, чтобы отвлечь вас, когда увидел биту. Во всем виновата я и мне очень жаль, — говорю я, стыдливо опустив голову.
— Вот, что я тебе скажу.
Я начинаю нервничать. Знаю, то, что я делаю — правильно, но мне все равно страшно. Надеюсь, что после этого полиция не заявится в мой дом во второй раз.
— Это самый честный и храбрый поступок для человека твоего возраста, который я когда-либо видел, — говорит он и на его лице появляется маленькая улыбка.
— И это все? — шокировано спрашиваю я.
— Да. Не думаю, что тебе было легко прийти сюда и выложить всю правду. К тому же, ты сказала, что тебе жаль, и никто ничего не повредил.
— Спасибо, мистер Билсли, я больше не буду так поступать, — отвечаю я.
— Я знаю. Ах да, и передай от меня своему другу, что ему следует держаться за тебя, — он подмигивает мне, а потом закрывает дверь и оставляет меня стоять с озадаченным выражением лица.
Выйдя из транса, я разворачиваюсь и вижу Калеба, ожидающего меня возле машины.
— Ты чего это делала? — спрашивает он.
— Извинялась.
— Почему?
— Потому, что это было правильно. Вчера он мог бы споткнуться, или получить сердечный приступ. От осознания этого мне было не по себе. К тому же, я хотела рассказать ему, что ты не стучался в его дверь, что это была я.
— Зачем ты это сделала? Ему не нужно знать…
— Все в порядке, поверь мне. Думаю, с этого момента все будет в порядке, — говорю я, поворачивая лицо в сторону дома мистера Билсли.
Я вижу, как он машет мне в окно рукой, поэтому я улыбаюсь и машу ему в ответ.
— Поехали, мне еще нужно забрать Кортни.
Мы залезаем в машину и едем к дому моей подруги.
* * *
По дороге я почувствовала, что что-то изменилось. После того, как мы поговорили с Калебом возле машины, он ведет себя необычайно тихо.
— Ты в порядке? — спрашиваю я, припарковавшись у дома Кортни.
— Да, в порядке, — с улыбкой на лице, отвечает он.
— Вот видишь, видишь? — говорю я, показывая на него.
— Что?
— Ты такой милый и улыбаешься мне, это необычно.
В ответ на мои слова, он взрывается смехом.
— Я просто устал. Как ты помнишь, утром меня разбудил проливной дождь.
— Ах, да. Я обычно завтракаю здесь, хочешь зайти? — нервничая, спрашиваю я.
Не знаю почему, но я чувствую себя как-то странно. Я пока не привыкла к нормальному общению с ним. С тех пор, как он переехал к нам, мы все время подстраивали друг другу розыгрыши, а теперь, когда с этим покончено, мне как-то не по себе.
— А ты не думаешь, что сначала нужно спросить?
— Нет. Они практически семья, а ты мой гость.
— Ну, тогда ладно, — говорит он, и мы выходим из машины.
— А с каких это пор у тебя появились манеры? — интересуюсь я.
— Ты знаешь, со сколькими девушками я встречался, и со сколькими родителями перезнакомился? Я хорошо наловчился...
— Ты такой придурок, — бурчу я и стучусь в дверь.
— Ты это уже говорила...
— Калеб, привет! — говорит Кортни, приглаживая волосы и хихикая, как гиена.
— Привет! — машет он ей рукой.
— Заходите, — она отодвигается в сторону, чтобы пропустить нас вовнутрь.
— Что-то раньше меня никогда не приветствовали так теп...
Неожиданно мою ягодицу пронзает острая боль.
— Ой!
— Все в порядке? — спрашивает Калеб, поворачиваясь к нам.
— Да, все идеально, — отвечает Кортни, с фальшивой улыбкой на лице и показывая пальцем дорогу на кухню.
— Ты только что вонзила ноготь в мою ягодицу? — шепчу я.
