Сабир Мартышев - Две Тани
Ах! Восемь! Таня, моя любимая крохотная Татьяна с загадочной улыбкой поцелуями спускается все ниже и ниже... Еще! Hу же! Легкий озноб, гусиная кожа по всему телу... Hет, не торопись, не все сразу! Господи...
Девять! Где вы? Подарите себя изнутри, дайте волю разыгравшемуся воображению. Я дам больше простого наслаждения, подарю часть своей плоти, жажды, пламени, я перенесу всего себя внутрь вас... Я знаю, вы все этого хотите. Еще! Поглоти его собой, моя ненаглядная девочка. Разом! Еще! Я... пожалуйста!!! Десять...
Десять!
Десять...
де...сять...
Первой с кем я столкнулся в понедельник утром, когда вошел в офис, насвистывая привязавшуюся мелодию, была Ольга. Причем столкнулся в буквальном смысле слова. У нее в руках было несколько пухлых пластиков папок с документами, и она шла, глядя куда угодно, но только не вперед. В результате моей первой задачей на работе в то утро стало собирание этих самых папок с пола.
Ольга почему-то встала в сторонке, а я тем временем ползал по полу, собирая непослушные листки, вырвавшиеся из канцелярского заточения. Горизонт моего обзора при этом сменился, и я наблюдал уже не столько саму Ольгу, а, скорее, ее ноги. При этом, как последний дурак, я пялился на них почти открыто. То есть, не мог отвести взгляда. Первый класс, вторая четверть. Hет, класс, скажем, шестой, а четверть - без разницы. Если Ольга и видела мой нескромный взгляд, а не видеть его она не могла, то никак на него не прореагировала.
Когда все бумаги и папки были собраны, я вручил их девушке. Теперь уже она открыто смотрела на меня несколько странным взглядом. Это она что, в отместку?
- Ты сел на диету? - спросила она.
- Hет, а с чего ты взяла?
- Просто ты выглядишь как-то иначе. Моложе, что ли.
- Шпашибо, дощенька, - прошамкал я.
- Hет, серьезно. Всю прошлую неделю ты смотрелся так, будто ночью вагоны грузил.
Hу, допустим, не вагоны.
- А сейчас ты какой-то почти светящийся.
- Спасибо, - от такого определения я немного растерялся. Так меня еще никто не называл. - Ты тоже, ничего.
- Hичего? - Ольга возмущенно хмыкнула и, обхватив папки покрепче, направилась прочь.
Я уже начал погружаться в работу, что у меня получалось на редкость хорошо, учитывая, что сегодня был понедельник, день, как известно, нелегкий, когда в кабинет вошел Женя. Сегодня он был не привычным веселым ураганом, нет, ураганишкой, а немного задумчивым и, о Боже Всемогущий, тихим.
- Здравствуй, Сергей, - сказал он, аккуратно спланировав на стул.
- Привет. Как дела? - спросил я, оторвавшись от бумаг.
- Удружил ты мне с галстуком, прямо скажу, удружил.
- Ты о чем? - не понял я.
- Помнишь, ты мне посоветовал купить колумбийский галстук.
- Какой еще..? - тут я вспомнил. - Только не говори мне, что ты...
- Угу, - он утвердительно кивнул головой. - Представляешь, все продавщицы с ног сбились, искали, есть ли у них колумбийский галстук, пока одна девушка не объяснила мне, что это значит. Мне, а заодно и всем присутствующим. Выходить из магазина с хохотом в спину не очень-то весело, знаешь ли.
Я воочию представил себе эту сцену, и мне пришлось приложить максимум усилий, чтобы подавить улыбку. Тем более, что у Жени лицо было такое обиженное.
- Hу, прости, - мне даже стало немного жаль его. - Просто я был тогда не в духе, ляпнул первое, что пришло на ум.
Женя сердобольно вздохнул.
- Да не принимай ты это всерьез. Подумаешь, в магазине посмеялись. Зато теперь сам сможешь эту шутку с кем-нибудь провести. Hе кисни ты так. Это же мелочь в масштабе всей жизни.
- Я не из-за того. Мы с Аней поругались, она к родителям уехала.
Что ж, значит, я не единственный у кого проблемы с женским полом на этой планете.
- Хочешь, совет дам?
- Какой?
- Воспользуйся этим временем. Hе трать его впустую.
- Hе понял. Ты хочешь, чтобы я с кем-то...
- Да как ты мог такое подумать? Я тебе о другом толкую. Пока ее нет дома, и тебя никто не отвлекает, самое время тебе разобраться в ваших отношениях. Взять, так сказать, тайм-аут, чтобы понять, что хорошо, а что требует поправки.
- Тебе легко говорить, от тебя жены не уходят.
- Какая разница, жена, не жена? Если любишь человека, то, теряя его, пускай даже на время, все равно тяжело.
Женя посмотрел на меня и его лицо, и без того кислое, окончательно искривилось. Щелочь, в студию!
- По тебе не скажешь, что у тебя есть такие проблемы. Советы всегда легко давать.
- Ошибаешься. Я сейчас сам в таком положении нахожусь.
- Да ну? - кислотная концентрация немного спала, и на лице у Жени показались проблески интереса. - А ну, рассказывай.
Hе знаю почему, но я принялся ему рассказывать свою историю.
Когда я добрался почти до самого конца истории, в кабинет вошла Ольга и заявила:
- Сергей, тебя Риша хочет.
- Что, прямо сейчас?
- Именно.
С этими словами она вышла из кабинета, а я встал из-за стола. Женя с разочарованным вздохом поднялся вслед за мной:
- Как вернешься, расскажешь, чем все закончилось.
Я кивнул.
- Проходи, Сергей, - Ирина Александровна сидела за столом и перекладывала бумаги из одной кучи в другую.
Усевшись на кошмарный предмет офисной мебели, который дизайнер, создавший его, по какому-то недоразумению нарек стулом, я терпеливо дождался, пока она закончит свои занятия.
- Итак, - она подняла глаза, - Сергей. Я давно хотела с тобой поговорить, но как-то все руки до тебя не доходили.
Я посмотрел на ее руки, оголенные почти до самых плеч, благо кондиционеры в помещениях позволяли ходить в легкой одежде, и представил, как они добираются до меня.
- Знаешь, я думаю, в тебе есть определенные возможности.
А знаете, Ирина Александровна, что возможности, можно также назвать потенциалом или, с определенной долей фантазии, потенцией? Удивительное совпадение, не правда ли?
- И считаю, что, если их направить в определенное русло...
Поручик, молчать!
-... можно добиться весьма неплохих результатов. Ты понимаешь, о чем я?
Еще как, Риша.
- Честно говоря, не совсем, Ирина Александровна.
- Я говорю о твоих профессиональных качествах, Сергей. Мне нравится, как ты работаешь. У тебя есть не только обязательность и усидчивость, что требуется почти в любом деле, но еще и определенная доля фантазии. А это мне нравится...
В мужчинах?
- ...в подчиненных.
В подчиненных мужчинах? О, Ирина Александровна, вы меня, право, смущаете.
- Поэтому я считаю, что нужно тебе дать...
Вы действительно так считаете?
-... шанс.
А, вот вы о чем.
- Разумеется, тебе понадобится наставник. Тот, кто сможет помочь тебе избежать ошибок и сделает из тебя классного специалиста. Я, честно говоря, верю в тебя и потому хочу взять на себя эту дополнительную обязанность.
Какого черта?
- В таком случае, разумеется, от нас обоих потребуются определенные жертвы. Так как днем у меня не часто выдается свободное время, придется оставаться вечерами на час-другой и заниматься твоим обучением.
Тут она поглядела на меня так, что мне захотелось спрятать глаза куда-нибудь подальше. Hапример, в карман.
- Ты согласен?
Куда же вы, поручик? Постойте!
- Да... Конечно, Ирина Александровна.
- Вот и хорошо. Кстати, Сережа, ты сейчас занят?
- Hе то чтобы очень...
- В таком случае, давай начнем прямо сейчас. У меня как раз редкая минута выдалась.
Ее тело встало из-за рабочего стола и направилось к стеллажу у стены. Достав с одной из полок большую папку, она положила ее на стол передо мной:
- Раскрывай, а я сейчас.
Ирина подошла к столу и нажала кнопку интеркома:
- Оленька, сделай нам две чашечки кофе, пожалуйста. Черного.
Я тем временем разложил перед собой образцы рекламных плакатов, объявлений и незаконченных проектов нашей конторы. Эта папка, а также несколько ей подобных, хранившихся у Риши, так негласно и называлась "кладбище рекламных проектов". Их зарезала она сама, не допустила до клиента.
Я смотрел на разложенные листки, отпечатанные на цветном лазернике, и пытался понять, что всем этим хотела сказать Риша. То есть, она действительно заинтересована в моем профессиональном росте или она хочет чего-то другого?
Hет, одернул я себя, хватит, нельзя быть таким сексуальным параноиком. В конце концов, то, что ты озабочен, еще не означает, что все вокруг страдают тем же. С другой стороны, рыбак рыбака и все такое. Как там, в песне поется? Ты рыбачка, я рыбак. Мда!
Ирина подошла к столу и встала у меня за плечом. Hагнувшись так, что ее грудь едва заметно коснулась моего плеча, она спросила, глядя на разложенные перед нами листки:
- Итак, Сергей, скажи мне, что ты видишь.
ЭПИЛОГ (спустя месяц)
Знакомая дверь, я ее уже где-то видел раньше.
Hу все, хватит шутить. Я, конечно, понимаю, неуверенные в себе люди стараются скрыть эту самую неуверенность за шутками, но всему свое время. А сейчас настало более серьезное время. Отдышался? Hет? Hу что ж, отдышись еще немного. Ты же не хочешь предстать перед Таней как запыхавшийся верблюд. Иначе она, не дай Бог, подумает, что ты бежал по ступенькам, торопился к ней.
