олеся - Unknown
На мгновение, только на одно простое мгновение, у меня появилось желание спрыгнуть в эту дыру, которая стала его домом на остаток жизни, и сорвать крышку. Я хотела трясти его мертвое тело, пока он не почувствует всю боль. Пока он не почувствует то, как страдала я много лет. Даже с любовью Ретта, с его терпением, его добротой, со всем тем, что делало Ретта таким замечательным человеком, мне все равно было хреново из-за всего что Тейлор сделал со мной.
- Он был плохим человеком, мамочка? – от слов Шарлотты я вздрогнула, возвращаясь от безумного желания, которое обжигало мои вены.
- Почему? – прошептала я.
- Ты не кажешься радостной или грустной из-за его смерти. Ты кажешься злой.
Я посмотрела на нее, на мою проницательную, маленькую девочку. Она понимала самые тонкие вещи. Ей было только восемь, но я уверена, что она знала, что со мной что-то не так, - что внутри меня темнота. Темнота, до которой иногда даже ее папочка не может добраться.
- Он не был хорошим, Шарлотта, - я присела рядом с ней.
- Почему?
Я сделала глубокий вдох, втягивая запах свежескошенной травы.
- Может быть, я когда-нибудь расскажу тебе.
Она снова посмотрела на дыру, которую засыпал экскаватор, забрасывая грязью верхушку гроб Тейлора.
- Обещаешь?
- Я…
- Фей, - голос Ретта поставил меня обратно на ноги. Вина передернула меня. Вина того, что я не сказала ему, что пойду сюда. Я медленно повернулась, когда он подошел, чтобы встать рядом со мной. Хоть ему и было за пятьдесят сейчас, он не выглядел настолько. Даже издалека. Только немного седины заметно на его висках.
- Папочка! – взвизгнула Шарлота, отпуская мою руку, чтобы обнять Ретта.
- Привет, детка. Не ожидал увидеть вас здесь, - он адресовал свои слова мне, его глаза полны вопросов.
- Я и тебя не ожидала здесь увидеть.
Он медленно кивнул.
- Я не собирался приезжать…
- Так же, как и я, - перебила я его.
Напряженная улыбка растянулась по его губам. Я знала, что она значила. Я знала реальность этого. Тейлор был его отцом – дерьмовым, ужасным отцом, но, в конце концов, он им был. И иногда смерть приносит людям боль, о которой они даже не подозревали, даже из-за людей, которых они ненавидели.
Я потянулась и взяла его руку в свою. Наши пальцы с легкостью соединились друг с другом, как кусочки пазла, подходящие друг другу, нашедшие дом. Чувство легкости наполнило меня. У Ретта был способ успокоить меня всего лишь поглаживанием своих пальцев.
- Он на самом деле умер, - сказал Ретт приглушенно.
Я медленно кивнула, мой взгляд сосредоточился на практически засыпанной могиле.
- Я всегда представлял, что почувствую, когда это произойдет.
Я посмотрела на него.
- Почувствовал что-то?
- Да.
- Так же, как себе и представлял?
- Нет, - он покачал головой. – Я ожидал, что ничего не почувствую. Но это не то, что я чувствую сейчас.
- Тебе грустно, папочка? – Шарлота возилась с кончиками своих волос своей свободной рукой.
Небольшая улыбка растянулась на его губах.
- Немного.
- Мамочка сказала, что расскажет мне об этом человеке однажды.
Ретт посмотрел на меня, удивление на его лице.
Я пожала плечами.
- Может быть, когда она достаточно подрастет.
Я другой стороны я знала, что без Тейлора, я бы не удочерила Шарлотту.
- Может быть, - сказал он нехотя.
- Мы пойдем и дадим тебе время, - я знала, что это ему необходимо, попрощаться с человеком, который сформировал его жизнь так же, как и мою.
Шарлотта скользнула ручкой в мою, после того как попрощалась со своим папой. Мы пошли обратно в машину, но перед тем как забраться в нее, я обернулась к Ретту. Он стоял перед могилами Тейлора и моей матери. Дыра была полностью засыпана теперь.
Руки Ретта были сложены за спиной, и даже на расстоянии я видела движение, раскачивание большого пальца рядом с другим. Его нервное подергивание. Я вспомнила то, что произошло с Реттом не так давно в это же время, на этом же кладбище десятилетия назад. Раскачивание его больших пальцев друг об друга в тот день, когда мою мать хоронили прямо перед его отцом.
Я подумала о том, как далеко мы зашли с того дня, много лет назад. Все невзгоды, ссоры и любовь.
- Мамочка, ты готова?
Улыбка растянулась на моих губах.
- Да, детка.
И пока я ехала домой, в наш дом, мой и Ретта. Я смотрела на его исчезающий образ в зеркале заднего вида, и слушала болтовню Шарлотты об ее дне, и была благодарна. Благодарна за все то, что закончилось, и что привело нас к новому началу.
