Андрей Ходов - Трансдукция (СИ, незавершенное)
– Вы всерьез надеетесь, что сеть ваших боевых групп сможет выстоять перед консолидированной мощью военной машины Рейха? – с сомнением протянул Борис, явственно представив, как бравые германские солдаты смешивают с землей ударами с воздуха и жгут огнеметами красную сволочь, вздумавшую поиграть в партизан.
Собеседник насупился и как-то нехорошо взглянул на Бориса:
– А вы сами, товарищ, случайно фашистам не симпатизируете?
– Нет, что вы, – энергично замотал головой Борис, сообразив, что опять сболтнул лишнего, – просто подумалось, что в подобных случаях айнзацгруппы склонны действовать излишне жестоко. Мирное население Испании может серьезно пострадать. Так стоит ли провоцировать противника, когда ему реально нечего противопоставить? Если нет никаких шансов на победу?
– То есть, как нет? Это у фашистов нет никаких шансов, а победа коммунизма неизбежна! К тому же советские товарищи давно нам объяснили, как на самом деле беззащитно индустриальное общество, и сколько у него уязвимых мест. Да если еще учесть, что в Рейхе широко используется труд иностранных рабочих, а в качестве эффективного оружия можно использовать практически все, что окажется под рукой… Имеется, знаете ли, соответствующая литература. Так что, если дело у нас в Испании дойдет до айнзацгрупп, то мирное население Рейха тоже может «серьезно пострадать»!
– Да он просто псих, – сообразил Борис, – сумасшедший фанатик, ради торжества своих бредовых идей готовый убивать ни в чем не повинных немецких детей и беззащитных домохозяек, взрывая емкости с аммиаком на городских хладокомбинатах, устраивая столкновения поездов в метрополитене и аварии на атомных станциях. Ничего, Гестапо покажет этим уродам, где раки зимуют!
Разговаривать с сумасшедшим не хотелось, поэтому Борис посидел за столом еще минут пять, согласно кивая на все, а потом, извинившись, удалился, прихватив с собой недоеденный десерт.
Глава 16
Помня слова отца о важности первого впечатления на работодателя, Борис с самого начала постарался взять максимально деловой тон разговора. Даже выяснение жилищно-бытовых тонкостей отложил на потом. В самом деле, ну не поселят же его коммуняки в каком ни будь полуразвалившемся сарае с удобствами на улице, если в договоре найма предусмотрена нормальная социалка?
– В первую очередь хотелось бы посмотреть выделенные мне для работы помещения, ознакомиться с имеющимся оборудованием и, самое главное, решить вопрос с персоналом. В договоре, если вы помните, предусмотрено, что под мое начало выделяется рабочая группа из пяти человек.
Представитель руководства коммуны, моложавый мужчина одних с ним лет в непременном камуфляже – координатор незнамо чего, доброжелательно кивнул:
– Разумеется, Борис Иванович. Помещение уже подготовлено, прямо тут – в лабораторном корпусе, только этажом ниже. Персонал уже там, ждет вас. Сразу и пойдем?
Не дожидаясь ответа, коммуняка поднялся и направился к выходу. Борису ничего не оставалось, как последовать за ним.
– Вот, – торжественно провозгласила местная «шишка», открывая очередную дверь и широким жестом пропуская Бориса вперед, – вот они ваши сотрудники вкупе с вверенными производственными площадями. Прошу, как говорится, любить и жаловать!
Борис окинул взглядом помещение своей будущей лаборатории и остолбенел. На него внимательно смотрели пять пар глаз. И глаза эти принадлежали подросткам, лет на первый взгляд двенадцати – тринадцати. Три пацана и две девки! Пользуясь тем, что от возмущения Борис просто потерял дар речи, коммуняка весело продолжил:
– Это Сергей, – худощавый пацан в синем рабочем комбинезоне поднял руку, – увлекается радиоэлектроникой, сам конструирует и паяльником работает просто виртуозно.
– Это Вера, – руку подняла чернявая девица, – увлекается астрономией, любимый телескоп – рефлектор рассчитывала и собирала самолично, сама же и оптику для него шлифовала.
– Владимир, – коммуняка представил следующего недоросля, – толковый механик, руки растут из правильного места. Неплохо освоил металлообрабатывающие станки.
– Наталья, – смазливая шатенка с уже обрисовавшимися грудями тоже сделала знак ручкой, – делает успехи в математике, прекрасно освоила работу с вычислительными машинами, в данной группе штатный скептик и подрезатель крыльев у чужих идей.
– Ну и, наконец, Олег, он у них лидер. Всё тут знает, всегда может подсказать к кому с каким вопросом следует обратиться. Кстати и вам поможет у нас освоиться, расскажет, покажет, объяснит.
– А это Борис Иванович, – коммуняка указал уже на Бориса, – ведущий инженер по вашему совместному проекту. Надеюсь, сработаетесь! – Подростки дружно кивнули.
Борис внимательно оглядел последнего пацана. Тоже в рабочем комбинезоне, из кобуры на боку торчит рукоятка револьвера, внимательные серые глаза смотрят с каким-то нехорошим интересом, обещающим немалые проблемы.
– Мы можем поговорить наедине? – Борис повернулся к координатору.
– У нас так не принято, – пожал плечами тот, – если есть вопросы, сомнения, возражения, то говорите при всех заинтересованных лицах.
– Хорошо, – Борис с сомнением посмотрел на насторожившуюся коммунарскую школоту, – я рассчитывал на квалифицированных совершеннолетних сотрудников, занятых полный рабочий день. А вы мне выделили детей, которые, надо полагать, могут только оказать кое-какую помощь в свободное от школьных занятий и домашних заданий время. Да и в квалификации ваших «вундеркиндов» я, извините, очень сомневаюсь.
– Не волнуйтесь, вся эта компания на все действие договора, то есть на год, в вашем полном распоряжении. От занятий в школе они освобождены, так что могут посвятить работе над проектом все свое время.
– Как это? – с недоумением спросил Борис.
– Понимаете, Борис Иванович, – начал объяснения коммуняка, – в возрасте примерно тринадцати лет у подростков происходит активная гормональная перестройка организма. В числе прочих следствий этого факта, наличествует резкое снижение возможности восприятия отвлеченных знаний, в особенности абстрактных. Поскольку данный эффект завязан на физиологию, то чисто педагогические методы борьбы с ним малоэффективны. То есть, если продолжать впихивать им знания в голову, то в ответ следует жесткое отторжение. Дети нервничают, злятся, а в качестве психологической разгрузки устраивают мелкие пакости учителям. Так ведь, ребятки? – Ребятки заулыбались, а чернявая девица хихикнула.
– Кроме того, в это же время и по аналогичной причине у подростков возникает потребность объединения в группы, потребность стать частью команды единомышленников, противопоставляющей себя всему остальному обществу. Причем самым важным для них становится только мнение соратников, а вот мнение старших товарищей они и в грош не ставят! А в ответ на любые приказы и наставления, носящие форму непреложной истины и побуждающие совершать строго детерминированные действия, устраивают бунты! Так ведь, девочки и мальчики? – хихикнули уже обе девицы.
– В общем, – констатировал коммуняка, – в особо тяжелых случаях приходится освобождать таких деятелей от школы и занимать каким-то конкретным делом, причем именно командным. Через годик все обычно приходит в норму, и подростки могут продолжить школьное обучение.
– Мне вместо нормального персонала подсунули банду малолетних смутьянов, – с ужасом подумал Борис, – от которых отреклись местные учителя! Это полная задница! Может сбежать пока не поздно? Неустойку придется выплатить, и папаша будет весьма недоволен. Ведь действительно… возраст и квалификация рабочей группы в контракте не оговаривались. Проглядел! Сосредоточился на технической части задания и социальном пакете. Осел! Теперь надо как-то выкручиваться, надо аргументированно доказать необходимость выделения нормальных кадров, вместо этих дефективных малолеток!
– Поймите, Дмитрий Анатольевич, – веско начал Борис, повернувшись к начальству, – забота о трудных подростках дело, разумеется, необходимое, но серьезная работа должна выполняться серьезными, квалифицированными и ответственными людьми. Специалистами! Например, в институте, где я раньше работал, расчет оптических трактов создаваемых приборов выполнял специальный отдел, используя весьма сложные специализированные программы для вычислительных машин. Аналогично имелись специальные группы специалистов по электронике, конструктора по точной механике и так далее. А вы мне…
– Борис Иванович, не надо преувеличивать сложности. Можно подумать, что вам многоканальный тепловизор делать поручили. Под громким названием «оптический тракт» в данном случае скрывается одна линза с одной призмой. А программы расчета оптики, насколько мне известно, давно имеются в открытом доступе. Неужели так трудно подставить конкретные параметры в стандартную программу? Попросите Наталью с Верой, они сделает это за вас. В принципе, если уж совсем в себе не уверены, можете заказывать расчеты хоть в Йене у Цейса, но, пожалуйста, в пределах сметы! Аналогично и с прочим. Вы вообще инженер или кто? В дипломе написано, что инженер по сканирующим оптико-электронным системам. Забыли, работая в вашем НИИ с его дошедшей до смешного специализацией персонала, как за кульманом стоять и правильно паяльник в руках держать? Ничего страшного, полезно будет вспомнить! Тем более что по точной механике и электронике у нас в коммуне есть неплохие специалисты. Помогут, проконсультируют, если потребуется. Но включать их в вашу рабочую группу на постоянной основе, по моему мнению, будет бессмысленным разбазариванием интеллектуального ресурса.
