Йорген Лессеэ - Древние ассирийцы. Покорители народов
В текстах, в которых содержится описание порядка проведения данного ритуала, приводится точный перечень божеств, которым поклонялись жители Ассирии с конца XVII в. до н. э. При этом некоторые списки относятся к данному довольно позднему периоду. В этом каталоге присутствуют имена хурритских богов, таких как Белибрия, Халладир, Хепат, Кумарби (отец богов хурритского пантеона), богиня Напарби, Самануха, бог, который также упомянут в договоре царя Митанни Маттивазы с Суппилулиумой, Шупирби и Тешуп, и других божеств, которые, как, возможно, покажут будущие исследования, также имеют хурритское происхождение. То, что ассирийцы стали поклоняться настолько большому количеству хурритских богов, свидетельствует о глубоком проникновении представлений хурритов в ассирийское общество. Целью последующих исследований в области истории культуры должно стать раскрытие истинного значения данных фактов.
Этот небольшой параграф был написан для того, чтобы продемонстрировать читателям, что на появление в Междуречье хурритов можно пролить свет с помощью письменных источников, датированных периодом появления царства Митанни. Многое о присутствии там представителей этого народа известно нам из текстов, найденных в Нузи, на памятниках Сирии, а также из вавилонских, хеттских и египетских письменных источников. С другой стороны, мы очень мало знаем об их предках и их жизни в горах. Благодаря письмам из Мари нам стало известно о племенах турукку, которые, возможно, были хурритами или, по крайней мере время от времени, подчинялись хурритским военачальникам. Однако из-за того, что их тематика ограничена интересами узкого круга лиц, письма из Мари не могут снабдить нас объективной информацией о жизни хурритов в горах Загроса. Другим вопросом, на который до сих пор мы не можем найти ответ, является проблема датировки появления во главе хурритских племенных групп индоиранских вождей, начала сотрудничества, которое привело к появлению государства Митанни. В нашем распоряжении также нет сведений о его изначальной природе.
В) Ассирийская держава (около 1350—612 до н. э.)Большинство читателей данной книги будет знать историю Ассирии с начала среднеассирийского периода и до падения Ниневии под ударом объединенных вавилонских и мидийских войск в 612 г. до н. э. гораздо лучше, чем события, произошедшие в период, о котором только что шла речь. Уже давно были сделаны доступные переводы ассирийских надписей, созданных в те времена. Важнейшими источниками, освещающими историю Ассирийской державы, являются царские надписи, которые начинают появляться во времена Ашшур-убаллита; их количество постепенно увеличивается. Одновременно они становятся все более объемными и подробными.
В период правления ассирийского царя Арик-ден-или (около 1300 до н. э.) в Междуречье впервые появляется новый литературный жанр — анналы. Подобные произведения представляют собой составленное от имени царя описание его походов и завоеваний по годам правления. Данный жанр, вероятно, возник в Ассирии как подражание хеттским образцам. Среднеассирийские цари для своих анналов выбирали вавилонский диалект, что сближает их с Шамши-Ададом I. Стиль подобных сочинений тяготеет к тому, который этот правитель использовал в своих официальных надписях в Ашшуре (ср. с. 79). В вавилонском тексте среднеассирийских анналов нередко встречаются словоформы, характерные для ассирийского диалекта. Но эта путаница в стилях постепенно ликвидируется, и ассирийские анналы превращаются в сочинения, написанные на чистом вавилонском языке, в связи с чем их невозможно использовать для изучения диалектов ассирийского языка.
Для ассирийских анналов, начиная с самых первых текстов, представляющих собой перечень походов Арик-ден-или [они сохранились лишь фрагментарно], и заканчивая последними, датированными периодом правления Ашшурбанипала (около 650 до н. э.), знаменитыми десятигранными призмами (перевод вырезанного на них текста, как правило, занимает 30–40 страниц привычной для нас книги), характерно неизменное постоянство стиля. Считается, что при написании этих позднейших анналов ассирийские писцы вдавливали свои стилусы в глину примерно 100 000 раз, прежде чем была проведена последняя черта и можно было ставить дату завершения работы.
Данный жанр активно развивался и со временем достиг некоего подобия идеала. Тем не менее количество архивных материалов, обнаруженных в ходе археологических исследований в ассирийских городах и относящихся к поздним периодам истории страны, оказалось, в отличие от огромного числа писем, относящихся к более ранним периодам и найденных в Мари и вавилонских городах, относительно ограниченным. Нам известны лишь послания, составленные на протяжении последнего столетия существования Ассирии. В нашем распоряжении имеется примерно 1500 подобных сообщений, написанных царями (в том числе Ашшурбанипалом), жившими во дворце в Ниневии, а также адресованных им. Они были обнаружены во время раскопок руин Ниневии, проводившихся в прошлом (XIX. — Пер.) веке, и в настоящее время хранятся в Британском музее. Кроме того, в ходе археологических исследований, проводившихся на протяжении последнего десятилетия в Нимруде, ассирийском городе Калху, были обнаружены несколько писем, датируемых позднеассирийским периодом. Около 40 из них опубликованы. Благодаря работе немецких археологов в Ашшуре, проводившейся с 1903 по 1914 г., в научный оборот было введено большое количество письменных источников, в основном анналов. Кроме того, исследователи обнаружили ряд административных и юридических документов, а также подборку литературных текстов, хранившуюся в городской библиотеке. Однако к среднеассирийскому периоду относятся лишь около 100 писем. Следовательно, изучение истории Ассирии конца 2-го — начала 1-го тыс. до н. э. в первую очередь должно основываться на официальных царских надписях, содержащиеся в которых сведения, однако, могут быть проверены с помощью данных, полученных в ходе филологических и археологических исследований, проводимых как на территории Ассирии, так и за ее пределами.
Принимая в качестве основных источников царские надписи, мы можем сформировать представление об Ассирии как о державе, находящейся на пути к мировому господству или, по крайней мере, контролю над всей известной в те времена ойкуменой. Движущей силой экспансии стало стремление бога Ашшура главенствовать над остальными божествами; средством — военная организация, обладающая дотоле неизвестной мощью. Ассирийские войска несли к самым отдаленным границам мира того времени оружие бога Ашшура. Ассирийцы бились в его войнах. Именно Ашшуру отчитывались по завершении кампаний. На ассирийских рельефах того времени изображены сцены битв, в которых царя сопровождает бог, парящий над ним в своем крылатом солнечном диске. Когда Ашшур поднимает свой лук, стрела царя, готовая к выстрелу, лежит на тетиве. Если лук царя не стреляет, лук Ашшура также бездействует.
Поведение ассирийской армии изображено на рельефах со смаком, превращаясь в образец жестокости, не имеющей аналогов в мировой истории, а сами ассирийские цари предстают перед нами в образе бессердечных восточных тиранов. Тем не менее области, находившиеся под властью Ассирии, никогда — ни прежде, ни после этого — не управлялись лучше, чем в те времена. Не заявляя, будто ассирийские солдаты страдали излишним гуманизмом, мы можем рискнуть, предположив, что они не были более бесчеловечны, чем другие жившие тогда воины. Конечно, наше представление о том, каким образом действовала ассирийская военная машина, во многом сформировалось под впечатлением от сказанного об этих воинственных людях в Ветхом Завете. Сообщения и рельефы, принадлежащие самим ассирийцам, — приведенные в анналах сухие рассказы о павших врагах, изображения захваченных противников, свежуемых заживо или сажаемых на кол, — также, вероятно, следует интерпретировать с осторожностью или воспринимать с рядом оговорок. Эти источники, несомненно, необъективны, так как представляют собой отчеты богу Ашшуру. Автор анналов — царь, которому помогали его историографы, — и художник, вырезавший рельефы с изображением сцен битв, всеми силами стремились прославить могущество бога. Разбивая противника, правитель являлся воплощением главного государственного божества, и только о таких победах можно было сообщать.
С нашим представлением об институте ассирийской царской власти вполне согласуется письмо, отправленное неким земледельцем своему повелителю:
«Царю, моему господину, [от] твоего слуги Мардук-шумусура. Да будет все хорошо у царя, моего владыки. Пусть боги Набу и Мардук будут милостивы к царю, моему господину.
