Вероника Метелица - Unknown
Я сказал ей, что мы друзья, и мы действительно друзья, но кроме этого и что-то большее — я не уверен, что именно, и не было ни единого шанса выяснить это. То, что мы жили в разных городах, было наименьшей из наших проблем.
И что касается моей работы, у меня не было оптимальных вариантов помимо того, чем я был занят в настоящее время. Я потратил много денег в Вегасе, не то чтобы я собирался ей об этом говорить, но мне нужна была выплата по контракту после завтрашней съемки, мне нужно было пополнить счет в банке.
— А есть что-нибудь такое, чем бы ты хотел заниматься? — аккуратно спросила она. — Уверена, что ты не планировал вечно этим зарабатывать.
— Грейс, у меня нет плана! Это ты у нас всегда всё планируешь! — закричал я, ненавидя себя за то, что из-за переполняемого меня сожаления и разочарования я срывался на ней.
Мой голос звучал надломлено, даже для меня самого.
Она смотрела на меня с такой грустью. Мне хотелось всё исправить, но я не мог. Я был бесполезен и бессилен, а девушка, которая была мне дорога, сейчас стояла передо мной со слезами на глазах, и я ни черта не мог сделать.
Я глубоко вздохнул и закрыл глаза ненадолго.
— Я не хочу потерять тебя, Лютик, — печально произнес я. — Прости меня, прости, — я пропустил руки сквозь волосы и отвернулся от нее.
— Поехали в Вашингтон, Карсон. Останься со мной. Мы что-нибудь придумаем, — на этих ее словах я обернулся. — Может, ты бы смог поступить там в колледж… или… — она замолчала, а из взгляда стало исчезать то отчаяние, которое было там еще мгновение назад.
Сейчас она нахмурилась, выглядя грустно и неуверенно.
Я смотрел, изучая ее. Мой милый Лютик.
— Я не смогу жить на твоем диване, Грейс. Если это, — я обвел руками комнату, указывая на то, где мы начали, — не предвещающий ничего хорошего способ начать что-то настоящее, то тогда эта ситуация худшая в истории идей для плохих отношений. Что подумает твой отец? Я не поступлю так с тобой, с нами.
Наши взгляды встретились, и мы долго смотрели друг на друга. Я видел, у нее тоже не было предложений. Печаль, исходящая от нее, была ощутима.
Она тяжело вздохнула и опустила глаза.
— Если я останусь с тобой до утра, то будет еще больнее, — тихо сказала она. — Я не перенесу еще большую боль, чем сейчас.
Я кивнул, стискивая челюсть и ощущая, как что-то внутри сжалось и щелкнуло.
— Я знаю, — ответил я.
Она кивнула, встала и начала собирать вещи. А я просто сидел, глядя вперед, и ненавидел жизнь, самого себя и свой глупый выбор, но больше всего ненавидел, что мы никогда не сможем развить то, что стало между нами зарождаться.
Когда она закончила, то подошла ко мне и села передо мной на колени точно так же, как и я вчера. Она смотрела на меня, а в ее больших голубых глазах блестели слезы.
— Каждый раз, заходя в лифт или встречая рассвет, я буду думать о тебе, — сказала она тихо, ее голос практически надломился на последнем слове.
Я тоже посмотрел на нее и улыбнулся. Мое сердце бешено колотилось в груди. Я никогда не узнаю, что у нас могло бы быть, и это так чертовски несправедливо. Я думал о вещах, которые напоминали мне о ней, но их было слишком много, чтобы перечислять.
— Каждый раз, смотря «Титаник» или видя лютик, я буду думать о тебе, — проговорил я.
Грейс печально улыбнулась, медленно встала и нежно меня поцеловала, проводя рукой по моей щеке. Она так быстро отвернулась, что я даже не увидел ее лица, а потом она открыла дверь и спокойно закрыла ее за собой.
Я вскочил, схватил вазу со стола и швырнул ее в стену. Стекло разлетелось, а вода и цветы упали. Я снова сел на кровать и схватился за голову
13 глава
Часть 2. Орел
Грейс
Как только я закрыла дверь, слезы покатились из глаз. Я знала, что приняла правильное решение: больше ни минуты я не могла оставаться там, зная, куда он отправится утром, а также зная, что мое сердце не осталось в стороне. Но это не меняло того факта, что я заставила себя уйти, что мне было больно и что, как только он понял, что я ухожу, его лицо исказилось от боли. Едва двери лифта закрылись за мной, я вытерла слезы и прислонилась к стене.
Здесь всё началось — в лифте. И сейчас я снова была в лифте, только на этот раз это был конец. А мне так этого не хотелось. Я бы с радостью вернулась в прошлое и пережила всё это вновь, даже зная то, что знаю сейчас, лишь бы провести с ним еще пару дней.
Я вышла из лифта, подошла к дверям комнаты и вошла внутрь. Рухнув на кровать, я свернулась калачиком и дала волю слезам. Когда меня немного отпустило, я встала и умылась, а после переоделась в джинсы и футболку и начала собирать вещи. Ни за что на свете я не останусь в одном отеле с Карсоном. И на это было несколько причин, но основная заключалась в том, что я сама себе не доверяла, я могла вернуться в его комнату и наброситься на него. Но для чего? Я печально покачала головой. Я сама загнала себя в такую ситуацию. Но откуда мне было знать, что у меня появятся чувства к Карсону Стингеру, «актеру традиционной сексуальной ориентации»? Это было бы смешно. Эта мысль посетила меня пару дней назад. Но сейчас мне было не до смеха. Потому что тогда я не знала о его хорошей стороне, не знала о том, что он интересный и смелый, и щедрый во всевозможных отношениях. Хотелось бы мне никогда об этом не знать? Согласилась бы я вернуться в прошлое и уйти, когда это было так легко, но не иметь возможности испытать всю прелесть наших выходных? Мне было слишком больно, я была сбита с толку и не могла сейчас ответить на эти вопросы.
Я повесила большую сумку на плечо и, взяв ручку чемодана, выкатила его за дверь.
Я быстро освободила номер и вышла на улицу дожидаться автобус до аэропорта. Я молилась, чтобы был рейс сегодня вечером, но если вдруг не будет, я переночую в аэропорту. Это с трудом можно было назвать планом. Я чуть не рассмеялась, но сумела сдержаться, а потом чуть не расплакалась, но снова сдержалась. Стояла и кусала губу.
Через пятнадцать минут я уже сидела в автобусе и провожала взглядом «Белладжио». За эти выходные я стала другим человеком. Карсон изменил меня, и я подозревала, что теперь взгляну на все принятые мной решения по-новому и пересмотрю все свои «хорошо продуманные» планы. Я заберу это с собой, расценивая это как дар, в то время как мое сердце будет разрываться от потери. Это всё, за что я держалась, чтобы не попросить водителя остановиться, выпустить меня, чтобы я могла вернуться к Карсону. Я откинулась в кресле и позволила любовным разочарованиям и некой надежде завладеть мной, погружая сердце то во тьму, то в свет.
***
На следующее утро в семь часов тридцать минут я вкатила свой чемодан в квартиру, чувствуя себя измотанной во всех смыслах. Мне удалось поменять билет, мой вылет был ранним утром, и мне пришлось несколько часов слоняться по аэропорту в ожидании посадки. Оказавшись на борту, я попыталась уснуть, но мой мозг мне не позволил, он просто не отключался и не давал мне отдохнуть.
Я прокручивала в голове каждую минуту наших с Карсоном выходных, стараясь обнаружить тот самый момент, когда я отдала ему частичку своего сердца. Было ли это после первого ужина с хот-догами? После потрясающего секса? Веселья у бассейна? Или когда он сказал, что приревновал меня к Паркеру, показывая тем самым, что у него тоже есть чувства ко мне? Или это было гораздо раньше? Может быть, в лифте, когда он запел, чтобы остановить мой приступ паники? Или когда я поняла, почему он носит свою маску? Разве возможно сблизиться с человеком так быстро? Мне хотелось кричать! Мозг, отключись! Почему это вообще так важно? Я была словно «человек дождя», играя снова и снова в «Кто на первой базе?»8
— Привет, мисс Предсказуемость! — услышала я голос из кухни и, оставив чемодан и сумку возле двери, пошла поздороваться с Эбби.
— Привет, Эбс, — пробормотала я таким голосом, который даже мне самой показался убитым.
Эбби сидела в нашей крохотной кухне за столиком в очаровательных штанишках и футболке с длинными рукавами, с собранными в подобие пучка темно-коричневыми волосами, перед ней стояла кружка кофе, какие-то бумаги и ручка.
Взглянув на меня, ее глаза расширились, а на лице появилось обеспокоенное выражение.
— Что он натворил? — прошептала она, подходя ко мне.
Я покачала головой, но в тот самый момент уже начала распадаться на кусочки, и мои эмоции хлынули неконтролируемым потоком, так как рядом оказалась лучшая подруга.
— Он не сделал ничего такого, Эбби. Я сама виновата. Я… — я запнулась, и слезы покатились по щекам.
Эбби подошла и обняла меня, несколько минут она молча гладила меня по спине, пытаясь успокоить, пока я, наконец, не взяла себя в руки. Когда слезы прекратились, она отстранилась и еще раз посмотрела на меня строгим взглядом.
— Поверить не могу, что ты сделала это с нами, Грейс, — сказала она.
