Дженнифер Миллер - Произнося желания
Пока мы едем к дому Вэса, я нервничаю всё больше и больше и говорю себе, что я абсолютно, чертовски сумасшедшая. Ведь я едва видела дом снаружи и никогда — внутри. А Вэс? О чём я, чёрт возьми, думаю? В том смысле, насколько хорошо я на самом деле его знаю? Вообще-то, совсем и не знаю. Ох, боже мой. Что я творю? В этот момент паники я хватаю телефон, чтобы позвонить Мише, но тут понимаю, что мы приехали — уже поздно. Я делаю несколько глубоких вдохов, заставляя себя успокоиться.
Вэс показывает мне, чтобы я припарковалась у края тротуара, а он смог задним ходом въехать на подъездную дорожку, что облегчит разгрузку. У меня такое чувство, будто о стенки моего живота бешено бьются теннисные мячики. Он подходит к моей машине с пытливым выражением лица, словно удивляясь, почему я до сих пор сижу за рулём.
Сделав ещё один глубокий вдох и изобразив улыбку, я медленно выбираюсь из машины.
— Что, одолевают сомнения? — шутит он надо мной.
— Не буду врать, я немного нервничаю. — Я закрываю дверь машины и поворачиваюсь к нему лицом. — Послушай, я никогда не жила с парнем. И вообще, ни с кем не жила, если не считать того, что делила комнату в общежитии колледжа с Мишей. Вполне возможно, я окажусь отстойной соседкой. А что, если тебя начнёт от меня тошнить, или если…
Моя тирада внезапно обрывается, когда он начинает смеяться.
— Всё нормально, я понимаю, что ты нервничаешь, но не надо. Будет весело! Дом большой, там хватит комнат для нас обоих. Я с уважением отношусь к твоей личной жизни и предоставлю тебе кучу места. Будут даже дни, в зависимости от наших графиков, когда мы вообще не будем видеться.
— Теперь, когда я тоже работаю в «D’Vine», я в этом сомневаюсь. Это другое дело. Тебя точно начнёт от меня тошнить. Мы живём вместе, работаем вместе — да я сама бы от себя устала.
Он просто смотрит на меня так, словно я сошла с ума, но замечаю, что он не отрицает всю эту ерунду, что его начнёт от меня тошнить.
— Мы справимся, хорошо?
— Хорошо, — киваю я. Всё, что он говорит, звучит логично. Пока я ничего не могу поделать.
— Отлично. Будет здорово! Вот увидишь. — Я улыбаюсь ему, а он берёт рукой мой подбородок, отчего по всему моему телу пробегают мурашки. Это прикосновение ласковое и невинное, но моё тело тут же реагирует на него, желая большего. Глупое тело. — Кроме того, не думаю, что смог бы устать от тебя. — Боже правый, температура только что подскочила на миллион градусов. А я-то думала, он не обратил внимания на мои слова. Уголки моих губ приподнимаются в искренней улыбке, которую он возвращает.
— Ладно, пойдём, устрою тебе экскурсию, пока мы не начали разгружаться. Согласна?
— Да, спасибо. Поверить не могу, что согласилась въехать сюда, не осмотрев дом, — признаюсь я, проговаривая вслух моё недавнее опасение.
— Эй, тут всё в полном порядке. Просто обычный дом, в котором, как я уже говорил, куча комнат. Здесь не о чем беспокоиться.
Мы подходим к двери, и тут он внезапно поворачивается ко мне и берёт меня на руки. Я взвизгиваю, потому что это совершенно неожиданно.
— Что, чёрт побери, ты делаешь?
— Мы собираемся переступить через порог. Разве не это мне следует сделать, когда мы впервые войдём в дом?
Я легонько пихаю его в плечо.
— Это делают те, кто женится, бестолочь!
— Ой, ну и ладно. А вдруг мы упустим возможную удачу? — Больше ничего не говоря, он толкает дверь и переступает через порог, пропевая «Та-дам!». Потом ставит меня на пол, чмокает меня в губы и взрывается от смеха из-за того, что я стою с открытым ртом и глазею на него.
— Добро пожаловать домой!
Боже. Мой. Ему повезло, что я не бросаюсь в его объятия и не набрасываюсь с поцелуями на его лицо.
— Давай же, пойдём, покажу тебе тут всё!
Я нервно смеюсь, прикасаясь пальцами к своим губам, всё ещё ощущая покалывание от того, что его губы коснулись моих и задержались там на долю секунды.
— Справа у нас гостиная, — указывает он на очень изысканную, но не чрезмерно формальную комнату. Там расположены чёрная софа, двухместный диванчик и кресло с оттоманкой. С ними гармонируют чёрные кофейные и приставные столики; ещё там есть огромное панорамное окно и даже камин. На стене висит громадный плоский телевизор, а на вместительной книжной полке стоят несколько книг и DVD. Тут действительно мило. Декоративных украшений не много, но все они стильные, в духе холостяцкого жилья.
— Вот тут, дальше по коридору, налево — небольшая ванная, направо — кухня. — Кухня просто огромная, с большим островом посередине, который, тем не менее, оставляет место для стола, за которым могут разместиться шесть человек. Раздвижные стеклянные двери ведут наружу, в громадном буфете стоит фарфор. Буфет, как и обеденная мебель, чёрного цвета, а всё кухонное оборудование — из нержавеющей стали.
— Здесь здорово. Я так и вижу, как готовлю здесь, — небрежно говорю я.
— Да? А ты хорошо готовишь?
— Неплохо, у меня есть несколько фирменных блюд, которые я как-нибудь тебе приготовлю.
Он улыбается, его глаза сияют. Со скрещёнными на груди руками он стоит и наблюдает за мной, внимательно всё осматривающей, как будто ему действительно важно моё мнение. Мышцы на его руках сокращаются, когда он двигается, чтобы продолжить показывать мне дом, его лицо выглядит расслабленным, он, кажется, успокоен моими похвалами.
— Я переделал почти весь дом, когда въехал сюда. Мои друзья мне очень помогли. Раньше здесь не было острова, — объясняет он, — а на тех стенах были вышедшие из моды обои, которые нравились моей маме, — продолжает он, показывая в сторону столовой. — Мы сняли их и решили покрасить стены.
Я внимательного слушала его, и не смогла не заметить последнее предложение.
— Мы?
— Мне помогали мои друзья.
По мне прокатилась волна облегчения.
— О, круто.
— И бывшая девушка.
Я застываю.
— Э, что?
Он колеблется, но потом говорит:
— Раньше я жил здесь с девушкой, с которой мы какое-то время встречались.
От этого признания у меня скручивает живот, и я понятия не имею, как к этому отнестись. То есть мы же не в отношениях, и он не обязан ничего мне объяснять. К тому же, я не думала, что он никогда ни с кем не встречался. Думаю, мне просто никогда не приходило в голову, что он мог с кем-то здесь жить. Пусть я и не уверена, как к этому относиться, но что я могу поделать? Что в этом такого?
— О. — Ну а что ещё мне остаётся сказать?
Его слова словно продолжают висеть в воздухе, между нами как будто появляется какое-то напряжение, и на какое-то мгновение мы остаёмся в неловкой тишине. Я решаю нарушить её.
— А что за дверь вон там?
— Она ведёт в подвал. Там находятся стиральная машинка и сушилка, а ещё…
Его нерешительность заставляет меня задать вопрос:
— Что?
— Ну, должен признаться, там внизу, по правде говоря, страна чудес для мужчин. Ага, типа я Бэтмен, а это моя пещера.
Я смеюсь.
— Что ж, ничего другого я и не ожидала! Показывай.
Он открывает дверь и спускается вниз по лестнице, я следую за ним по пятам. Спустившись, я внимательно оглядываю комнату. По стенам развешаны всевозможные спортивные плакаты и реликвии. Здесь же ещё один большой телевизор с различными приставками, а ещё кучи и кучи дисков с играми и DVD. Тут есть и док-станция, скорее всего, для его айпода, и огромный изогнутый диван. Оба края дивана заканчиваются креслами для отдыха с откидывающимися спинками и встроенными держателями для стаканов. Напротив «Wii» и «Xbox» стоят два игровых стула.
Помимо этой комнаты имеется и душевая. У одной из стен огромной «пещеры» разместились мини-бар и холодильник. У барной стойки стоят два стула с сиденьями из чёрной кожи. Я смеюсь себе под нос, потому что при желании здесь можно жить. Тут мой взгляд привлекает стол для пинг-понга. Можно и повеселиться.
— Мне здесь нравится. — Он снова стоит рядом, наблюдая, как я осматриваю комнату.
— Да?
— Ага. И я бы хотела как-нибудь сразиться с тобой в пинг-понге.
— Стоп-стоп-стоп. Ты не хочешь этого.
— Это почему?
— Потому. Я абсолютный чемпион по пинг-понгу. Ты сперва хорошенько подумай, а уж потом вызывай меня на состязание. Это не слишком-то умно.
— А, понятно. Но, думаю, я рискну.
— Ты можешь пожалеть об этом.
— Может и так, — улыбаясь, говорю я ему, — но тебе разве не приходило в голову, что и я смогу весьма тебя удивить?
Он поднимает брови.
— О, даже так?
— Абсолютно.
— Звучит заманчиво. — Он разворачивается на каблуках и начинает подниматься наверх, я следую за ним. Оказавшись на первом этаже, мы продолжаем наш подъём по лестнице, уже на второй этаж.
Слева находится большая ванная, дверь из неё, очевидно, ведёт в главную спальню. Сквозь эту дверь я могу видеть большую двуспальную кровать в серых и чёрных тонах, занимающую почти всю комнату. Этому парню реально нравится чёрный.
— Это моя комната.
Меня обжигает горячая волна, когда я представляю его спящим в кровати лишь в одних боксёрах, или как он переодевается и идёт в ванную. Это как-то интимно — стоять вот так в его жилом пространстве, и от этого я ещё сильнее ощущаю его присутствие.
