Валерий Карышев - За "базар" отвечу
Тогда Петр Козлов ехал на своем «Мерседесе» и неожиданно в районе Киевского вокзала был заблокирован несколькими машинами правоохранительных органов, в одной из которых находились руоповцы и отряд СОБРа. Петруха попытался уйти, но тогда был открыт шквальный огонь, в результате чего «Мерседес-600» потерял управление и врезался в столб. Всего потом было найдено около 20 гильз от патронов.
Из находившихся в машине никто не пострадал, поскольку она была бронированной. Милиционеры тут же обыскали машину и нашли пистолет «ТТ». Это послужило основанием для задержания Петрухи и препровождения его в следственный изолятор Бутырку.
Когда я впервые увидел его, то это был мужчина лет сорока, невысокого роста, худощавый, с короткой стрижкой. Лицо достаточно простое.
Мы поздоровались, я наклонился к его уху и прошептал, от кого я направлен в качестве адвоката. Такая процедура являлась обязательной, поскольку у клиента, если он не знает адвоката, всегда возникают сомнения, не является ли тот «засланным казачком», то есть адвокатом со стороны правоохранительных органов. Поэтому в качестве пароля в этом случае являются имена тех людей, которые адвоката приглашают и которых, естественно, подозреваемый хорошо знает.
Затем мы разговорились. Я узнал, что он провел долгое время в местах лишения свободы и был дружен с такими известными ворами в законе, как Огонек, Степа Муромский, основатель мазутинской бригады Петрик, Дзенелидзе, Лесик, а также многими другими.
Впоследствии он рассказывал о своем друге — Гураме Баланове, которого, по словам Петрухи, лично короновал в городе Орске, откуда сам он был родом.
Однако, несмотря на то что Петруха имел уголовный опыт и знал многих авторитетов, он принадлежал к ворам так называемой новой формации. Он не употреблял наркотиков, мало пил и постепенно отошел от криминала. В ходе общения с ним я узнал, что Петруха достаточно плотно занимается бизнесом. Он и его команда взяла под опеку поставку в Звенигород товаров народного потребления, продуктов питания, стройматериалов. Петруха фактически был владельцем нескольких фирм, специализирующихся на торговле нефтепродуктами. Кстати, в этом нефтяном бизнесе ему активно помогал Гурам Баланов.
Петруха со своими людьми в основном базировался в подмосковном городе Звенигороде, хотя впоследствии я узнал, что, несмотря на то что бригада Петрухи находилась в Звенигороде, там действовали еще две группировки. Но они с ним мирно уживались. Хотя, говорят, у Петрухи были враги, тем не менее последнее время он, отойдя от криминальных дел, жил спокойно и тихо в Звенигороде и не высовывался, занимался коммерческими делами.
Вскоре со своим коллегой, адвокатом из Подмосковной коллегии адвокатов, мы стали активно разрабатывать позицию защиты Петрухи на суде. При этом мы стали собирать всевозможные справки, документы, свидетельствующие о невозможности пребывания его в следственном изоляторе, то есть об изменении меры пресечения. Но тут произошли события, очень повлиявшие на первую попытку освобождения его из-под стражи. Петруха осуществлял к тому времени связи с другими ворами, в том числе с моим другим клиентом Дато. Первая попытка, при которой мы могли освободить Петруху, неожиданно окончилась ничем.
Сейчас трудно сказать, как и почему это получилось. Но на меня вышел человек, который назвался другом Петрухи, принадлежащим к другой группировке, и попросил встретиться со мной. Я был удивлен такой неожиданной инициативой. Откуда он мог все знать? Может быть, оттого, что какая-то информация все же просвечивается и определенные адвокаты находятся на виду? Или оттого, что он видел меня в Бутырке вместе с Петрухой? Но каким-то образом информация о том, что я являюсь адвокатом Петра Козлова — Петрухи, у него была.
При встрече мой собеседник сказал, что он нормально относится к Петрухе, что никаких претензий к нему не имеет, но в то же время он обладает информацией, что мы сейчас предпринимаем попытку, и, вероятно, не только мы, но и другие люди, досрочного освобождения Петрухи из-под стражи, то есть изменения ему меры пресечения.
— Так вот, — сделав паузу, сказал мой неизвестный собеседник, — конечно, решать ему, но я обладаю информацией, что у Петрухи есть серьезный конкурент и противник. — Он назвал его имя. — Он имеет претензии к Петрухе. И если сейчас он выйдет из Бутырки, то не исключается, что на него может быть совершено покушение. Пожалуйста, — попросил он меня, — скажите ему об этом, пусть он сам решает.
Мне такой разговор показался достаточно странным. Я долго потом думал и анализировал, почему этот человек выдал такую информацию, какую цель он имеет, может, это провокация. Я долго думал, говорить ли Петрухе об этом, и все же решил сказать.
Петр промолчал, видимо, оценивая полученную информацию, и попросил меня прийти через несколько дней. А когда я пришел, сказал:
— Да, пожалуй, торопиться не будем. Отложим вопрос об освобождении на некоторое время. А там мои пацаны пробьют ситуацию.
Так и решили.
Вскоре Петр Козлов был переведен из Бутырки в следственный изолятор «Матросская тишина», где был помещен в специальный отсек — больничку.
Через некоторое время суд освободил Петра Козлова из-под стражи. Потом, когда он вышел на свободу, я думал, что произойдет обычная история. Ведь обычно клиенты забывают про своих адвокатов. Не секрет, что к адвокатам, как и к врачам, люди обращаются только в период несчастья.
И я был очень удивлен, когда в моей консультации раздался телефонный звонок. Мне звонил Петр Козлов и просил о встрече. На следующий день мы с ним встретились в одном из уютных кафе.
Петр подъехал на шикарном «шестисотом» «Мерседесе». В кафе, помимо него, вошли еще двое охранников, а какие-то люди остались сидеть в машине. Петр был в элегантном темном костюме, в темной рубашке.
Я удивился, насколько люди меняются после выхода на свободу, то есть от того серого, незаметного человечка, которого я видел в Бутырке, не осталось и следа. Он был аккуратно выбрит, с хорошей прической, весел и свеж. Вместе с Петрухой на встречу приехал и его крестник — Гурам Баланов.
Основная тема нашей беседы была именно консультация по вопросам бизнеса, точнее, нефтебизнеса. Они разработали новый проект, который хотели осуществить. Но возникли некоторые вопросы, которые они хотели бы со мной обсудить.
Мы долго разговаривали. Из нашего общения я понял, что Баланов действительно был коронован лично Петрухой и он являлся его опекуном. Хотя какой может быть опекун у вора в законе? Конечно, это только условное название. Но тем не менее Баланов к Петрухе относился уважительно.
Тогда я еще не знал, что через несколько месяцев оба они погибнут — один естественной смертью, другой будет застрелен.
После этой встречи они ко мне не обращались, и я совсем уже стал забывать об этом, как в сентябре 1997 года, отдыхая в подмосковном пансионате в районе Звенигорода, совершенно случайно узнал, что в воскресенье в результате дорожно-транспортного происшествия разбился насмерть Петр Козлов — Петруха.
Я долго думал, идти на похороны или нет. Обычно не принято, чтобы адвокаты ходили на похороны своих клиентов. Но учитывая то, что похороны проходили буквально в нескольких километрах от моего пансионата, я все же решился на это.
Я набрал телефон Петра, и ответил мужской голос — вероятно, это был кто-то из его помощников. Я представился, спросил, когда можно приехать проститься с Петром. Мне ответили:
— Приезжайте завтра в Успенский собор, часов в двенадцать. А похороны будут на городском кладбище Звенигорода.
Около двенадцати я был в Успенском соборе. Он представлял собой типичную подмосковную церквушку. Меня поразило обилие людей и машин для такой сравнительно небольшой церкви. Провожать вора в законе в последний путь приехало больше сотни человек. Двор собора был заполнен практически полностью. Недалеко, на небольшой улочке, стояло бесчисленное множество автомобилей самых разных марок — в основном джипы, «Мерседесы», много других иномарок.
Вскоре я обратил внимание, что возле церкви находилось много братвы, особенно из Петиной бригады, одинцовской и кунцевской группировок. Конечно, похороны Петра Козлова значительно уступали похоронам, скажем, Отари, которые проходили в Москве, но они тоже были довольно пышными.
Мне было хорошо известно, что процедура похорон также является одной из традиций воровского мира — хоронить вора в законе с большими почестями. Вероятно, в этом был какой-то то ли идеологический, то ли христианский смысл, но практически любые похороны того или иного уголовного авторитета всегда были достаточно помпезным явлением.
Другой традицией было участие в похоронной процессии работников правоохранительных органов, оперативников. Их, переодетых в гражданское, без труда можно было вычислить в разношерстной толпе. Непонятно только, какую функцию они выполняли — то ли наблюдали за общественным порядком, то ли собирали информацию в криминальное досье. Но тем не менее порядок на похоронах Петра Козлова поддерживался на достаточно высоком уровне. И этот порядок обеспечивали не работники милиции, а друзья Петрухи.
