Гладков - Толкование Евангелия
говорил Он об Иуде Симонове Искариоте, ибо сей хотел предать Его, будучи один из двенадцати (Ин. 6, 66—71).
Все это доказывает, что Иисус знал и помышления людей, а такое знание не свойственно человеку.
Книжники и фарисеи всенародно засвидетельствовали, что Иисус прекрасно знал Писание, не учившись ни в одной раввинской школе. А в те времена, когда евреи говорили на арамейском наречии и не понимали уже ничего написанного по-еврейски, знать Писание, написанное на еврейском языке, можно было, только изучив этот язык в какой-либо школе. Когда Иисус учил народ в храме, враги Его
дивились... говоря: как Он знает Писания, не учившись? То есть как, каким образом Он знает Писание, не учившись? Это смущало их; они удивлялись знанию Иисусом Писания и никак не могли объяснить себе причины такого знания; но, вместе с тем, они же своим возгласом удостоверили, что обыкновенному человеку нельзя было в то время знать Писания, не учившись (Ин. 7, 15).
Кроме знания того, что происходит за пределами чувственных восприятий, а также знания помышлений людей и знания Писания, Иисус знал прошлое людей, знал и будущее.
Относительно знания им прошлого из жизни людей, с которыми Он никогда не имел никакого общения, которых даже никогда не видел, мы имеем свидетельство Апостола и Евангелиста Иоанна. Рассказывая о беседе Иисуса с самарянкой, Иоанн передает следующий разговор их:
Иисус говорит ей: пойди, позови мужа твоего и приди сюда. Женщина сказала в ответ: у меня нет мужа. Иисус говорит ей: правду ты сказала, что у тебя нет мужа, ибо у тебя было пять мужей, и тот, которого ныне имеешь, не муж тебе. Эти слова Иисуса произвели такое сильное впечатление на самарянку, что она тотчас же воскликнула:
Господи! вижу, что Ты пророк (Ин. 4, 16—19). Самаряне и иудеи постоянно враждовали и не имели никакого общения между собою (Ин. 4, 9). Иудеи, проходя в Галилею и обратно, обходили Самарию, совершали кружный путь, лишь бы не встречаться с ненавистными им самарянами; да и самаряне не давали в своих жилищах приюта иудеям (Лк. 9, 51/-53; 17, 11). Поэтому следует признать, что обыкновенный человек, впервые проходивший Самарию и встретивший незнакомую ему женщину, не мог знать ее прошлое, не мог знать, что она имела пять мужей и живет с шестым в незаконном сожительстве. А Иисус знал.
Что Иисус знал и будущее, и что все
81предсказания Его сбылись с поразительною точностью, мы имеем немало доказательств.
Посылая Апостола Петра к морю и приказывая ему закинуть в море удочку, Иисус сказал ему, что он поймает рыбу, во рту которой будет
статир, то есть серебряная монета (Мф. 17, 24-27). Хотя Евангелист ничего не говорит, пошел ли Петр к морю и поймал ли рыбу со статиром во рту, однако мы не имеем никаких оснований сомневаться в точном осуществлении этого предсказания. Если бы Петр не пошел к морю, то такое непослушание было бы записано в Евангелии, если не Евангелистом Матфеем, то самим Петром, устную проповедь которого в Риме записал ученик его, Евангелист Марк. Безусловно-правдивый свидетель-очевидец, Апостол Петр, рассказал своим слушателям в Риме все свои сомнения, все свои прегрешения в отношении Иисуса Христа, даже свое отречение от Него и бегство, (Мк. 4, 41; 6, 52; 8, 16, 31-33; 9, 10, 30-32, 34; 14, 50; 15, 34, 37, 40-41, 50, 66—72; 16, 11, 13—14); конечно, он рассказал бы и о своем непослушании, если бы, несмотря на приказание Иисуса, не пошел к морю. А если бы Петр, отправился к морю и закинув в него удочку, не поймал бы рыбы со статиром во рту, то, думаю, мы ничего не знали бы о таком повелении Иисуса, ибо как Матфей, так и другие Евангелисты и Апостолы, зная, что Иисус ошибся в Своем предсказании относительно статира, не стали бы ни проповедовать о Нем, ни описывать Его жизнь и учение.
Четыре раза Иисус говорил Апостолам о предстоящих Ему страданиях, смерти на кресте и Воскресении.
В первый раз, проходя селения Кесарии Филипповой, Иисус
начал открывать ученикам Своим, что Ему должно идти в Иерусалим и много пострадать от старейшин и первосвященников и книжников, и быть убиту, и в третий день воскреснуть (Мф. 16, 21). Во второй
раз, после Преображения Своего, сходя с горы с Апостолами Петром, Иаковом и Иоанном, Иисус сказал им:
никому не сказывайте о сем видении, доколе Сын Человеческий не воскреснет из мертвых (Мф. 17, 9; Мк. 9, 9).
В третий раз, проходя через Галилею с Апостолами, Иисус сказал им:
Сын Человеческий предан будет в руки человеческие, и убьют Его, и в третий день воскреснет из мертвых (Мф. 17, 22-23; Мк. 9, 31; Л к. 9, 44). И
в четвертый раз, при последнем путешествии Своем в Иерусалим, Иисус сказал Апостолами:
Вот, мы восходим в Иерусалим, и Сын Человеческий предан будет первосвященникам и книжникам, и осудят Его на смерть; и предадут Его язычникам на поругание... и распятие; и в третий день воскреснет (Мф. 20, 18-19; Мк. 10, 33; Лк. 18, 31-33).
О предстоявшей Ему смерти на кресте Иисус говорил и при других случаях, хотя не в тех выражениях, которые приведены выше. Беседуя ночью с Никодимом, Иисус сказал ему:
как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (Ин. 3, 14—15).
На празднике кущей в Иерусалиме, в разговоре с книжниками и фарисеями Иисус сказал:
когда вознесете Сына Человеческого, тогда узнаете, что это Я (Ин. 8, 28). Оставляя навсегда храм Иерусалимский, Христос повторил то же предсказание, сказав:
когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе (Ин. 12, 32). А что во всех этих случаях Иисус говорил о предстоявшем распятии Его на кресте, а не о вознесении на небо, это видно из пояснения последнего предсказания, сделанного Евангелистом Иоанном:
Сие говорил Он, давая разуметь, какою смертью Он умрет (Ин. 3, 14-15).
Словом, много раз Иисус говорил о Своей крестной смерти и Воскресении из мертвых в третий день; и мы знаем, что предсказания Его сбылись в точности. Предсказывая заблаговременно, что будет убит старейшинами и первосвященниками, Иисус, казалось бы, должен был предсказать Себе смерть по еврейскому закону, есть от побиения камнями; но Он предсказал Себе смерть на кресте, по закону римскому; и это предсказание, которое могло показаться евреям несбыточным, сбылось в точности: Он был придан смерти по приговору римского правителя Пилата и потому не побит камнями, а распят на кресте.
Что старейшины и первосвященники, ставшие в явно враждебные отношения к Иисусу, убьют Его, это мог предсказать даже обыкновенный человек, находившийся в положении Иисуса. Старейшины и первосвященники посылали служителей своих взять Иисуса с тем, чтобы убить Его (Ин. 7, 32, 44); с нетерпением ждали удобного случая, чтобы схватить Его (Ин. 7, 30); и даже два раза покушались побить Его камнями (Ин. 8, 59; 10, 31), а после воскрешения Лазаря, в составе всего синедриона, порешили:
убить Его (Ин. 11, 53). Что враги Христовы вовсе и не думали о распятии Его, а просто составили тайный заговор убить Его при первом удобном случае, об этом свидетельствует Евангелист Матфей
82:
и положили в совете (говорит он)
взять Иисуса хитростью и убить; но... только не в праздник, чтобы не сделалось возмущения в народе (Мф. 26, 4—5). Словом, по всем данным обыкновенный человек, находившийся в положении Иисуса, мог бы предсказать, что старейшины и первосвященники тайно, хитростью схватят его и убьют
без суда. Христос же, вопреки всем этим данным, предсказал, что Его
будут судить и передадут в руки язычников, которые и распнут Его на кресте. А так как эти предсказания, явно противоречившие ходу событий, сбылись с поразительною точностью, то надо признать, что Иисусу ведомо было и будущее.
Что Иисусу Христу ведомо было и будущее, видно еще и из предсказаний Его о предательстве Иуды (Мф. 26, 21; Мк. 14, 18; Лк. 22, 21; Ин. 13, 21), об отречении Петра (Мф. 26, 34; Мк. 14, 30; Лк. 22, 34; Ин. 13, 38) и об оставлении Его всеми Апостолами (Мф. 26, 31; Мк. 14, 27; Ин. 16, 32). И мы знаем, что все предсказания эти сбылись.
Мысль Иуды о предательстве была обнаружена Иисусом задолго до самого предательства; следовательно, на Тайной Вечери Иисус лишь повторил Свое прежнее предсказание. Предсказание же об отречении Петра и бегстве Апостолов были новыми и казались Апостолам явно несбыточными: Петр клялся, что с Иисусом готов идти и в темницу и на смерть и никогда не отречется от Него, если бы даже все другие отреклись (Мф. 26, 33; Мк. 14, 29—31; Лк. 22, 33); то же говорили и все прочие Апостолы, кроме, конечно, ушедшего уже в то время в синедрион Иуды (Мк. 14, 10). Свои клятвы Апостолы закрепили обнаруженною ими готовностью защищать Иисуса мечом, а Петр даже поднятием меча (Лк. 22, 49; Мф. 26, 51; Мк. 14, 47; Лк. 22, 50; Ин. 18, 10); и все-таки, несмотря на казавшуюся Апостолам несбыточность предсказаний Иисуса, предсказания Его сбылись с поразительною точностью: все ученики Иисуса, оставив Его, бежали, а Петр в ту же ночь трижды отрекся от Него.
