Alex Marukov - Unknown
В любое другое время, город был бы красивым, но Стражи-гвардейцы уже перевернули все вверх дном, бросая пустые бутылки и мусор прямо на тротуары.
Во всех витринах висят государственные пропагандистские плакаты. Я заметил несколько плакатов с рекламой публичной церемонии Очищения, которая пройдет на следующей неделе на площади Уинстон. «ПОСЕЩАЕМОСТЬ ОБЯЗАТЕЛЬНА» — жирными буквами написано снизу.
Я замираю. В одной из витрин висит недавняя газетная статья. Заголовок гласит, что «ПОСОЛ ДАРКЛИНГОВ БЫЛ ПРИЗНАН ВИНОВНЫМ». Кто-то нарисовал усы и пару дьявольских рогов на черно-белой картинке с Сигуром, сопровождающей статью. Я читаю статью. Каждое её слово отдается у меня в голове. Казнь Сигура назначена на эти выходные.
Шум вокруг меня затихает, когда я пялюсь на статью. Они собираются убить его. Я протягиваю руку и касаюсь рукой стекла, которое отделяет меня от фото моего Кровного Отца. Миллион мыслей устраивают гонки в моей голове, пытаясь понять, как его спасти. Но я знаю, что не смогу. Я не буду. У меня есть миссия. Я отворачиваюсь от витрины.
— Давай проверим железнодорожный вокзал. В Бесплодных землях я видел грузовой поезд, наполненный заключенными, — говорю я. — Я предполагаю, что они перевозили людей в «Девятый».
Мы направляемся вниз по длинной дороге, которая называется Колониальной улицей, и выходим на огромную площадь. В центре площади стоит колонна, более ста футов высотой, увенчанная бронзовой статуей Теодора Уинстона, одного из основателей страны. У основания статуи, команда Бутсов занята строительством деревянной платформы. Мои глаза привлекает к себе афиша — большой, электронный экран, расположенный на крыше здания слева от нас. Правительственная реклама проигрывается на экране, показывая собрание Пилигримов во время их утреннего Очищения. Ритуал завораживает, я никогда не видел что-либо подобного раньше. Только, когда я присутствовал на службе своего отца, но он был служителем старой веры — религии, за которой раньше следовали люди Объединенных Штатов Стражей, прежде чем вера Чистоты стала популярной.
Пилигримы идут к алтарю, по одному, где их ждут две чаши: одна белая, другая красная. Они пьют из белой чаши, и тогда проповедник погружает свой палец в красную чашу и рисует знак на их лбах. Все они выглядят безмятежно, под кайфом, после ритуала. Они напоминают мне моих клиентов под Дурманом — у них такая же эйфория и отсутствующий взгляд. Ролик заканчивается лозунгом: «ЕГО МОГУЩЕСТВО ЗАЩИТИТ ПРАВЕДНЫХ». Я качаю головой в недоумении. В основном, правительство говорит следовать за верой Чистоты, или будешь отправлен на «Десятый».
Ацелот указывает в сторону здания на другой стороне площади.
— Ну, вот тебе и железнодорожный вокзал. Мы должны заглянуть внутрь?
Я киваю. Только так мы будем знать наверняка, едут ли поезда сразу в «Десятый». Мы пересекаем площадь, направляясь в сторону вокзала. Это внушительное Готическое здание с возвышающейся часовой башней и арочными окнами.
Нутро вокзала манит своей прохладой. Внутри мраморные полы, а колонны подпирают высокий сводчатый потолок, выкрашенный в насыщенный зеленый цвет. С потолка свисает красно-белый флаг Стражей. Как и везде в Сером Волке, вокзал кишит людьми. Я заметил несколько Стражей-гвардейцев, сидящих в таверне вне вокзала, наслаждаясь своим обеденным перерывом, а остальные собрались вокруг многочисленных рыночных столов, где торговцы продают дешевые часы, грязные журналы, игральные карты, сигареты — в основном все, что они думают, Стражи-гвардейцы захотят. Гвардейцы весело торгуются с продавцами. Для них это просто большой отпуск. Яд наводняет мои клыки.
На фоне всего этого, свора Люпинов тащит тяжелые ящики с припасами вверх и вниз по лестничным пролетам, которые ведут к платформам. Мы небрежно прогуливаемся вокруг вокзала, пытаясь вести себя нормально и гармонировать с другими пассажирами, хотя мое сердце колотится.
— Эш, смотри, — шепчет Ацелот, незаметно указывая на группу Люпинов, одетых в длинные бордовые куртки. Каждый из них несет ящик с печатью «ДЕСЯТЫЙ» на нем. Они направились вниз по лестнице к платформе шесть. Так вот откуда уходят поезда до «Десятого»? Один из Люпинов — женщина со снежно-белой гривой и естественными красными губы — смотрит в нашу сторону. Мы быстро отворачиваемся от нее.
— Давай убираться отсюда, — шепчу я, не желая здесь больше оставаться.
Мы спешим обратно на склад на западную сторону города, беря тот же маршрут, который мы использовали, чтобы добраться сюда. Я чувствую облегчение, когда мы подходим к хорошо-знакомому каналу, за пределами заброшенных складов, вдали от глаз Стражей.
— Я думаю, мы должны отправиться завтра на рассвете, — говорю я, и мы входим на склад. — Я не хочу сидеть здесь и долго ждать …
Мы останавливаемся на подступе.
Минипорт исчез.
Завитки дыма спиралью поднимаются от затухающего костерка, который я соорудил ранее. Две брошенные банки фасоли лежат рядом с ним, вместе с моей синей сумкой. Содержимое валяется по полу — Марсель, должно быть, снова рылся в моих вещах. Рядом с моей сумкой кровавое пятно.
— Нет, — говорю я. — Затем громче, — нет, нет, нет, нет, НЕТ!
— Дерьмо! — Ацелот проводит рукой по своим волосам, запаниковав. — Он забрал Марса!
В глубине склада раздается стон. Мы направляемся по следам крови, которая змеиться по земле. Капли крови становятся интенсивнее и интенсивнее, пока это не стабильный поток красного, который ведет за кучу ящиков.
Марсель ссутулился у стены. Рядом с ним находится кинжал из слоновой кости, покрытый кровью. Кожа мальчика блестит от пота, его губы призрачно-белые. На его рубашке алое пятно, чуть выше живота.
— Марсель! — Ацелот протискивается мимо меня и падает на колени. Он нежно укачивает своего брата на руках. Младший Бастет выглядит настолько маленьким, завернутый в руках своего брата.
— Что случилось? — спрашиваю я, прижимая рукой рану. Он мертвенно-холодный.
— Я уронил… мой кинжал в Минипорте… когда я свалился с сиденья до этого, — объясняет Марсель между рваными вздохами, каждое слово с усилием срывается с его дрожащих губ. — Я не мог найти его… Себастьян… он… он раздобыл его каким-то образом и высвободился.
Я могу представить себе эту сцену: Марсель, скучающий как всегда, просматривает мои вещи у костра, повернувшись спиной к Минипорту, даже не подозревая, что Себастьян достал кинжал из-под сиденья и использовал его, разорвав свои веревки. У парня не было шансов против опытной Ищейки. Судя по брызгам крови, Марсель, должно быть, получил один удар у Минипорта, потом его нагнали в этом углу склада и ударили снова.
— Прости, Эйс, — скрежещет Марсель.
— Мы собираемся позвать на помощь, — отвечает Ацелот, его глаза блестят. — Держись, брат.
Кровь Марселя просачивается сквозь мои пальцы и жжет ноздри. Я задерживаю дыхание, заставляя себя не дышать этим. Я чувствую, что пульс мальчика становится глуше под моими пальцами.
— Я умираю, — шепчет Марсель.
— Нет, ты не можешь, — говорит сипло Ацелот, моргая. Начинают падать слезы.
Марсель слегка улыбается.
— Ты всегда был ужасным лжецом, Эйс. — Он поглядывает вниз, на кровавое пятно на его одежде. — Это же тоже была моя любимая рубашка…
Он вздрагивает и испускает слабый вздох, последний в его жизни, оставленный ему. Его голова свисает. Низкий, мучительный вопль срывается с губ Ацелота, в то время, когда он прижимает своего брата к себе. Горе — это такая индивидуальная штука, и я чувствую себя, словно вуайерист, наблюдающий за его страданием. Я нежно пожимаю его плечо, потом встаю и иду на улицу.
Я нахожу место на берегу канала и встаю на колени, мою свои руки в холодной воде. Ленты крови спускаются по моей коже и танцуют на поверхности глубокой, голубой воды. Цвет напоминает мне темные крапинки в глазах Натали. Ноющая боль скручивает мою грудь, и я сижу, сложа руки, всасывая воздух рваным дыханием, но он едва ли заполняет мои легкие. Я не знаю, сколько еще дней я могу провести без нее. Если в намерение Гаррика входило мучить меня, захватив Натали, то это работает. Я разбит. Готов сдаться. Я сжимаю голову руками.
— Где ты, Натали?
12
НАТАЛИ
— ИТАК, КАК ИМЕННО мы собираемся украсть один из них? — спрашивает Дей.
Мы в самолетном ангаре повстанческой базы Стражей, где стоит флот Транспортеров. Несколько Транспортеров вылетают из тоннеля, посылая отряды Стражей-повстанцев на их следующие миссии, в то время как десятки солдат разгружают ящики с оружием из других самолетов. Они переносят их всю неделю.
Я рассматривала вариант пойти к моему отцу и попросить его помочь нам спасти Эша, но потом быстро передумала. Он должен получить разрешение от Командующего, и он уже высказал свое мнение по этому конкретному вопросу кристально ясно — он не хочет «впустую» бросать ресурсы на поиски Эша — и у меня нет времени, переубедить его в обратном. Мы должны добраться до Серого Волка, прежде чем Эш его покинет.
