Неизвестно - Щеглов Из жизни Валерия Маслова
Для отца любимым занятием была охота. Однажды меня с собой взял. За полсуток, образно говоря, одна утка пролетела и в ту не попали. Что за удовольствие? Зато комаров видимо- невидимо. Вот с ними у меня все в порядке. Если сидят, к примеру, несколько человек рядом и комар запищит, остальным можно не беспокоится — он мой.
— По этой причине вам и рыбалка не могла удовольствие доставить...
— Так и было. Я и к пикникам на природе спокойно относился. Только один запомнился. Поехали в охотхозяйство по Горьковскому шоссе. Компания была большая: Константин Иванович Бесков с Валерией Николаевной, Лев Иванович Яшин с Валентиной Тимофеевной, Жора Рябов, его друг баскетболист Яак Липсо, который тогда за ЦСКА играл, мы с Витей Аничкиным. Хорошо время провели, интересно было...
— Кстати о баскетболе. Вы говоршш, что в школе любили в него играть. Со временем поостыли?
— Пока силы были — играл. В футбольном «Динамо» несколько ребят очень прилично на площадке смотрелись, один Валера Фадеев чего стоил. В основную пятерку я не всегда проходил. С нашими «великанами» — Яшиным, Беляевым, Рябовым, Вадиком Ивановым — тягаться нелегко было. Мы — динамовцы — в Новогорске дружно жили. Много общались с баскетболистами, волейболистами. За все женские команды ездили болеть.
— «Русачи» в баскетбол не играли?
— Только, если для нагрузки. Интереса большого не возникало. «Шайбисты» наши в 60-е годы в основном игрой в лото забавлялись. Только и слышно было на базе, где они жили: «тридцать три», «двадцать пять», «сорок шесть». Аркадий Иванович Чернышев все переживал: «Когда они только поумнеют!»
— Чем же вы свой досуг заполнят?
— Только противопоставлять не нужно. Я читать любил, музыку эстрадную, кино. К книгам сестры меня с детских лет приобщили. «Войну и мир», хоть и не без труда, но одолел. «Тихий Дон» с интересом прочитал, «Старик и море» Хемингуэя, всего Голсуорси. «Сагу о Форсайтах» и позже перечитывал. Нормально, с удовольствием.
Разве что с Пушкиным и Лермонтовым у меня роман не сложился. Может, преподавали нам так, но еще в школе для себя решил, будь я их современником, оказался бы на стороне Дантеса и Мартынова.
— Какой вы, однако, жестокосердный...
— Шутки шутками, но ей-богу было такое ощущение. Разве можно так себя над другими ставить?
Сейчас чаще детективы в руки беру. Думать особо не над чем, а захватывает. «Слепой киллер» — от одного названия мороз по коже. Другие времена настали, но когда показывают старые советские кинокомедии — обязательно смотрю. «Карнавальная ночь», «Неподдаюшиеся», «Бриллиантовая рука». Мне, кстати, когда-то кагэбэшники рассказывали о том, как сюжет «Бриллиантовой руки» родился.
— Поделитесь...
— Якобы знаменитый прыгун-высотник Валерий Брумель, собираясь в зарубежную поездку, решил в гипсе, который у него на ноге был, доллары спрятать. И сказал об этом своей знакомой, позвонив из телефонной будки с Арбата. Разговор засекли, тут же прибыли на место, сфотографировали звонившего и взяли под контроль. Кончилось тем, что Брумель никуда не полетел — его сняли с самолета.
В «Бриллиантовой руке» я особенно от Анатолия Папанова был в восторге. Разок довелось с ним пообщаться. Вместе ехали в поезде Москва—Ленинград. Симпатичный человек, держался с нами просто. И с Евгением Леоновым судьба как-то раз случайно свела. Песнями Владимира Высоцкого я не увлекался, но как он играл в кино белых офицеров, мне очень нравилось.
— Видеть их спектакли приходуюсь?
— Конечно, но с театром у меня другие воспоминания связаны. Помню, в 1964 году наша хоккейная команда оказалась в Свердловске в одной гостинице с московским Театром миниатюр. Оказалось, что артист, а впоследствии руководитель этого театра Рудольф Рудин — известный многим как «пан Гималайский» из телекабачка «13 стульев», вырос в одном дворе с Анатолием Мельниковым. Перезнакомились, там тогда Ольга Аросева и Зиновий Высоковский играли, другие артисты хорошие. Матч у армейцев мы выиграли, это открывало дорогу к золотым медалям. Артисты пришли за нас поболеть, а потом пригласили на спектакль. По его ходу была вольная реплика, и вдруг мы слышим, как со сцены раздается: «Император Папугин!» Так они Женю Папугина решили отметить, он героем матча стал — два мяча свердловчанам забил. Позже его и шведы «императором русского хоккея» называли...
— Были еще театршьные впечапыения?
— В свое время пересмотрел весь репертуар Театра кукол Сергея Образцова. Очень мне Зиновий Гердт нравился. Оказываясь в Одессе, несколько раз ходил в Театр оперетты, где звездой в те годы был Михаил Водяной. Там другое дело, одна атмосфера в фойе чего стоила! Еврейская публика, разодетые мамы с дочерьми, друг друга рассматривают, словно в зоопарке, всюду запах дорогих духов с потом пополам — колорит! Вот с оперой у меня ничего не получилось. Первый раз пришел - и сразу на «Повесть о настоящем человеке»...
— Это там, кажется, пели «Отрежем Мересьеву ногу и не скажем ему об этом...»
— Серьезное было испытание. Удовольствие мне доставляла легкая музыка. Всегда привозил из зарубежных поездок пластинки. Собралась приличная коллекция, она моей первой жене после развода досталась. Но свою любимую я не отдал. В Лондоне купил, там Элла Фитцджеральд и Луис Армстронг вместе поют. Слушал как сказку, после тренировок под их пение засыпал...
— Кто в ваших командах основными меломанами были?
— В футбольной — Борис Кох. С магнитофоном он не расставался. Вячеслав Дмитриевич Соловьев как-то на тренировке ему попенял: «У тебя, Боря, ноги, наверное, пленкой обмотаны, играть мешает». В хоккейной — Дима Морозов. Он больше не эстрадной музыкой, а рок-группами увлекался, особенно «битлами».
— Кино все яюбшш?
— Конечно. Но вот Володя Глотов отличался особым пристрастием. Он обожал смотреть китайские фильмы. Их иногда в Новогорск привозили, и Володя всегда ходил. Сидел иногда в зале один, а потом рассказывал, что и как там происходило. Мы посмеивались, конечно, но к чужим чудачествам я отношусь с уважением. Смотрел Эдик Стрельцов фильм «Чапаев» раз, наверное, двести. И ничего, играть хуже не стал.
— О Стрельцове вы рассказывали ма/ю, хотя знали его с юных лет...
— Что я нового могу добавить? Во «Фрезере» в паре с Левой Кондратьевым он любую защиту мог разорвать как потом в «Торпедо» с Валентином Ивановым. Закадычными друзьями мы не были, но и пройти просто так мимо друг друга не могли. Признаюсь, когда встречались, всегда выпивали. И в сборной тоже...
— Помните, когда вкус водки узнали ?
— Довольно рано. В Нальчике за сорокапятиградусной так набегался, до сих пор ее запах не переношу. Из выпивки я проблемы не делал. Застрельщиком не был, но и не отказывался. Водка, конечно, любому делу вредит, а спорту, наверное, в первую очередь. Но как ни парадоксально и силу характера воспитывает. Если накануне себе что-то позволил, на следующий день изволь выложиться на тренировке или в игре по полной программе. Не можешь, тогда выбирать нужно: либо пить бросай, либо со спортом заканчивай.
— Интересно как вы к этой альтернативе стали относиться, став тренером?
— Нормально. Конечно, иметь команду из убежденных трезвенников любому тренеру хочется, но, сами понимаете, так не бывает. Иной раз спортсмену, чтобы снять психологический стресс, нужно как-то переключиться, и — как ни крамольно это прозвучит — лучшего средства, чем принять горячительного в кругу друзей, когда «тормоза» отпускают, не найти. Другое дело, нужно знать с кем и сколько.
В мое время тренеры, если видели игрока слегка навеселе, могли и оштрафовать. Это считалось баловством. Мол, если уж решил «пар сбросить», то иди до конца. Полагали, что таким образом организм разгружается. Но известно, что перебор в любом деле вреден.
— Хрестоматийным стал пример киевского «Динамо», когда Виктор Александрович Маслов садился с футболистами за стол, и за парой рюмок снимались многие наболевшие вопросы...
— «Дед» был человеком понимающим. Не он один, поверьте, так поступал. Но тема эта деликатная, здесь тоже важно вовремя остановиться...
Сергей Майборода, мастер спорта международного класса, трехкратный чемпион СССР по хоккею с мячом: «Для меня, попавшего в «Динамо» из подмосковного Ликино-Дулева, Валерий Маслов был кумиром. Помню, в феврале 1969 года, когда я только-только появился в команде, возвращаемся с тренировки, а он сидит в раздевалке оживленный, черный от загара — футболисты “Динамо” накануне вернулись из поездки в Южную Америку. Шутки, подначки, бесконечные охотничьи истории о неведомом нам мире...
В декабре 1970-го, отыграв матч в Кемерове, всей командой кинулись в гостиницу к телевизору — смотреть репортаж из Ташкента, где в решающей встрече футбольного первенства сошлись “Динамо” и ЦСКА. А через пару дней Маслов уже тренируется вместе с нами...
