Эмма Чейз - Все связано
— Всегда пожалуйста, милая. Не перетруждайся.
Она уходит, оглядываясь назад на наш столик.
Я обращаю свое внимание на Уоррена и широко развожу руками.
— Вот как это делается.
Снова выпиваю стопку. Мой голос сел от того, что алкоголь обжигает горло.
— Если бы мне было интересно, я бы потусовался тут немного. И если бы не было больше никаких вариантов, я бы увез ее домой, провел с ней в постели несколько часов и с улыбкой покинул бы ее.
Уоррен предлагает с долей трепета:
— Дааа. Или ты бы мог притащить ее к себе в номер, чтобы по-быстренькому трахнуть.
Джек, Мэтью и я в один голос восклицаем:
— Нееееет.
Я поправляю его:
— С женщинами высокого класса ты собираешься торопиться? Ты захочешь провести с ней времени побольше. И — правило номер два — всегда иметь путь к отступлению. Никогда не приводи девушку к себе. А то тебе потребуется подъемный кран, чтобы избавиться от нее.
Джек вздрагивает.
— Мне как-то пришлось вызывать копов. И когда они ее вытолкали, эта девка все еще цеплялась за мои простыни. Это ошибка, которую совершают только раз!
Уоррен кивает.
— У тебя это кажется так легко.
— Легким должно быть уложить кого-нибудь в постель, — говорю ему я. — Никто из нас не был бы здесь, если бы это было не так. Бог дал мужчинам инстинкты — даже тебе. Просто расслабься и доверься им.
Я шлепаю его по спине. Сильнее, чем требовалось.
— Теперь, юный Скайуокер, ваша тренировка окончена. Сегодня вечером — ты станешь джедаем.
Он улыбается.
— Клево. Спасибо, друг. — Потом он показывает большим пальцем в сторону туалета. — Мне надо отлить.
Джек поднимается.
— А я вижу новую счастливицу. Скоро вернусь.
Когда он уходит, Мэтью взглядом прожигает дыру на моем лице.
Я тоже смотрю на него.
— Что?
— Несколько часов назад ты едва мог находиться с ним в одной комнате, а теперь ты даешь ему такие советы. Зачем ты на самом деле ему помогаешь, Дрю?
— Я просто люблю помогать.
Он продолжает пристально на меня смотреть, в ожидании продолжения.
— И… если Уоррен будет занят своей собственной вагиной… он будет держаться подальше от Кейт.
Мэтью с рычанием запрокидывает голову назад.
— Чувак, ты все еще не можешь успокоиться на этот счет? Отпусти ты это, друг.
— Ты разве не слышал ту песню, которую слышал я?
Его голос становится громче от раздражения.
— И что? Это была просто песня. Кейт выходит замуж за тебя — у вас есть общий сын. — Он складывает у рта руки, словно это мегафон. — Забудь.
Я потираю шею.
— Забыл. Забыл. Но… когда я его вижу… когда я вижу их вместе — это сводит меня с ума.
— Почему?
— Потому что думаю, что у него до сих пор есть чувства к Кейт.
— Опять, почему?
Я скриплю зубами. И сцепляю руки вместе. Когда открываю рот, оттуда вылетает единственная правда.
— Потому что я бы никогда ее не отпустил, Мэтью. Никогда. Не важно, что случится — не важно, что я натворю, я всегда буду надеяться, стараться, до тех пор, пока она не вернется ко мне.
Мэтью с сочувствием кивает.
— И поэтому ты женишься на Кейт, а Уоррен нет. Потому что он смог ее отпустить. Эти отношения были не навсегда. И он забыл о ней. То же самое с Кейт. Так что перестань мучать себя — и всех нас — и просто нахрен наслаждайся жизнью. Ты выиграл. Она твоя.
Я немного обдумываю его слова. А потом пожимаю плечами.
— Как бы то ни было, все хорошо, что хорошо кончается. Я получаю в свой адрес критику, Уоррен улучшает свои навыки по съему женщин, а Кейт будет приятно удивлена, что я не воспользовался шансом закопать его. Все в выигрыше, верно?
Мэтью задумчиво кивает и допивает свою рюмку.
По громкой связи, спасатель называет номер нашей команды и мы готовы к игре.
ГЛАВА 8
К тому времени, как мы вернулись на виллу — в качестве чемпионов водного волейбола — день превратился в сумерки. Это мое любимое время суток. Солнце садится, а в воздухе пахнет летом — землей, хлором и свежескошенной травой. Я провожу карточкой в замке ворот, которые окружают дом, и направляюсь к передней двери.
Что-то в окне привлекает взгляд Джека, и он замирает.
— Что за черт…?
Я слежу за его взглядом. Вижу девочек в библиотеке, сидящих по кругу на стульях, которые они притащили из столовой. На них длинные, розовые, сатиновые халаты и черные кожаные тапочки с пушком и на каблуке. В центре круга стоит высокая, на вид пятидесятилетняя блонди в черном кожаном прикиде доминанты. Она выглядит сексуальной — для бывалой возрастной проститутки, у которой, возможно, вагина-такая-же-широкая-как-Тоннель-Линкольна.
Я радостно шепчу:
— Вечеринка Богинь.
Видите? Мечты, и правда, сбываются.
Мэтью пританцовывает:
— Да!
Словно Боевая Морская Группа мы украдкой пробираемся на виллу. Как только оказываемся внутри, мы выстраиваемся — в виде столбика — перед двойной дверью из красного дерева, ведущей в библиотеку. Не произнося ни звука, я приоткрываю дверь — совсем чуть-чуть. Достаточно, чтобы было видно и слышно. В одной руке леди-доминант держит маленький, лиловый вибратор, в другой — такой же пульт.
— Мы называем это Мастером. Вы пихаете вибратор в свои трусики, а ваш джентльмен берет контроль в свои руки. Он бесшумный и безопасный, но мощный. При помощи пульта он может изменять скорость и давление по своему усмотрению …
Мэтью шепчет:
— Я должен заполучить одну такую штуку.
Я бормочу:
— Мне надо таких пять.
Я представляю, как наши ежедневные собрания в комнате переговоров приобретают совсем иной смысл.
Леди-доминант продолжает:
— А теперь, дамы, давайте продолжим нашу инструкцию по оральному сексу. Ваши бананы, пожалуйста.
Немедленно, и без зазрения совести, каждая из девчонок берет здоровый банан, который лежал у них на коленях. И пихает его себе в рот.
Святая Мария, Матерь Божья.
— Не забывайте расслабить челюсть… дышать. Следите за зубами…
Мой взгляд прикован к Кейт, когда банан ровно скользит внутрь и назад между ее идеальными розовыми губами. Я так возбужден, я бы мог забивать гвозди своим членом. Я о том, что много раз бывал там, где этот банан, но наблюдать отсюда за тем, как Кейт отсасывает — невероятно эротично. Это как… театр живого порно.
— Воспользуйтесь своей другой рукой, дамы. Яички — это непризнанные приемные дети мужских гениталий. Помните их, помассируйте, поласкайте их — им тоже нужна ваша любовь.
Да. Да. Так и есть.
Хриплым голосом, Джек озвучивает то, о чем мы все думали.
— Кто-нибудь еще собирается кончить в свои плавки? Это… это как будто все фантазии, что у меня были, слились в одну.
Не могу с ним не согласиться.
— Я тоже — за исключением той части, что там моя сестра. И Долорес.
Мэтью оскорблен.
— Эй, моя жена великолепна.
Хотите знать, что еще великолепно? Черная пантера, бегущая по долине, собирающаяся убить. Это не значит, что я хочу ее трахнуть.
Я отрываю свой взгляд от фестиваля орального секса с фруктами и смотрю вниз на Мэтью.
— Твоя жена — психопатка. Я бы не стал ее трахать твоим членом. Вдруг она подсунет в свою манду ловушку с лезвиями бритвы, чтобы отрезать мой член.
Слишком грубо?
— Что за хрень ты несешь.
Возьмите преступный сговор, любой — убийство Кеннеди, Зона 51 …
— Правда — она такая.
Кодекс парней ограничивает, насколько сильно можно издеваться над тем, кто важен твоему другу. И если реакция Мэтью тому подтверждение? Я пересек черту.
Он со злостью щипает меня в правую ногу. Прямо над коленкой — в место, где у меня был разрыв мышц — от чего боль отозвалась во всем бедре.
— Ой! Черт возьми!
Я перемещаю свой вес на мою другую ногу, чтобы не упасть, но при этом наступаю на руку Уоррена и тем самым запускаю не-такой-тихий-домино-эффект.
— Эй! Это мои пальцы, осел!
— Чувак, перестань толкаться!
— Да, заткнитесь! Я не слышу!
— Ты ее сломаешь!
— Хватит меня пихать, нахрен!
Вы знаете, что произойдет дальше, правда? Точно — двери открываются. И мы все пятеро кучей вваливаемся в комнату.
Конечно.
В комнате слышится коллективный вздох от нашего вмешательства — тот самый, который издает человек, загорающий на солнце, когда его обливают ледяной водой. В это время куча мужчин делает все возможное, чтобы распутаться.
— Уф…
— Ай…
— Убери свое колено с моих яиц!
— Убери свои яйца с моего колена!
Я выпутываюсь первый. Вскакиваю на ноги и одариваю девушек ослепительной улыбкой.
— Привет, дамы, — я поднимаю руки вверх, ладошками наружу, — простите за вторжение. Продолжайте, представьте, что нас здесь нет.
Но чары страсти были разрушены. С многозначительным взглядом, Долорес чистит свой банан, потом запихивает его в рот и откусывает здоровый кусок.
