Александр Бушков - Из ниоткуда в никуда
— Честное слово, я не понимаю, к чему весь этот разговор... — пожала она точеными обнаженными плечами.
— Он мне просто необходим как министр финансов, — сказал Сварог. — Пожалуй, он лучший финансист королевства, один из лучших финансистов Талара... Великолепный мастер своего дела.
Маргилена сделала капризную гримаску:
— Вот эта сторона его жизни меня не интересует совершенно. По-моему, нет ничего на свете скучнее финансов. Нет, конечно, я, как примерная жена, рада, что он сделал у тебя такую карьеру... Но слово «финансы» на меня нагоняет смертную тоску.
— Признаюсь откровенно, на меня тоже, — сказал Сварог. — Но, в отличие от тебя, я д о л ж е н этим заниматься. Так вот... Как бы охарактеризовать ситуацию поточнее... Он тебя любит по-настоящему и никого, кроме тебя, не хочет.
— Ой, да я знаю, — досадливо отмахнулась Маргилена. — Набила особняк смазливыми служанками, назначила неплохое вознаграждение той, что все же сумеет затащить его в постель, приглашаю в гости самых красивых и беспутных подруг, оставляю с ними наедине... Я же не чудовище, я понимаю, что мужчине необходима женщина. Но зачем же форменным образом подвигаться умом на мне? Это даже как-то и противоестественно, мне кажется... И ничего не могу с ним поделать. Подавай ему меня...
— Человек тебя любит.
— Откровенно говоря, мне от этой любви никакой радости. Одни неудобства и тоска, эти две ночи в месяц — такая беспросветность... Ты хоть знаешь, что он признает только две позиции, а все остальное считает извращением? Ты хоть знаешь, что он вбил себе в голову, будто «игра на флейте любви» унижает женщину? — она яростно фыркнула. — Да нисколечко это меня не унижает, наоборот, мне нравится... — она бросила на Сварога лукавый взгляд. — Сам должен помнить... И еще он мне спину царапает! И всегда выключает лампу, потому что заниматься любовью при свете — это опять-таки разврат... Знал бы ты, каково мне с ним приходится! Каждый раз в спальню идешь, как на пытку... — она посмотрела вопросительно: — А почему вдруг ты завел разговор именно об этом?
— Потому что я — король, — со вздохом сказал Сварог. — А он — лучший финансист страны. И мне просто необходимо, чтобы он работал идеально, в полную силу. Но он не может. Именно потому, что всерьез и постоянно угнетен вашими отношениями. А это, рассуждая с позиций не чувств, а голого практицизма, наносит нешуточный вред государственным делам, королевству, мне... И я твердо намерен исправить положение.
— Интересно, каким образом? — прищурилась Маргилена.
— Давай-ка забудем на минутку обо всем прошлом, — сказал Сварог должным голосом. — Сейчас перед тобой сидит король, и только король. Который в любую минуту может сказать любому из своих подданных: «Такова моя королевская воля». А добрый подданный королевской воле не смеет противиться...
— Чего ты от меня хочешь? — спросила она, насупившись.
— Вот это уже насквозь деловой разговор, — сказал Сварог. — Я хочу, чтобы ты перестала приводить любовников домой, чтобы твой муж никогда с ними не пересекался. Подыщи себе уютный домик для подобных встреч, если хочешь, целый особняк... если хочешь, это сделают мои люди и платить за все будет казна, у тайной полиции богатые фонды... Далее. Я хочу, чтобы ты с ним проводила четыре ночи в месяц, и никогда не отлынивала, не пропускала этих дней, чтобы ты... Ну, мы люди взрослые и опытные, так что будем называть вещи своими именами: я хочу, чтобы ты старалась изо всех сил, и он каждую ночь чувствовал бы себя на седьмом небе. Такова моя королевская воля. Я хочу, чтобы твой муж был весел, доволен и радовался жизни. Понятно?
Маргилена уставилась на него ошеломленно:
— Но ты же не всерьез...
— Я совершенно серьезен, — сказал Сварог с королевским металлом в голосе. — Положение нужно исправить, и я его исправлю. Повторяю: такова моя королевская воля. Все, о чем я говорил, ты будешь выполнять самым скрупулезным образом. Иначе... Уж извини, я сейчас не человек, я король. Иначе... Нет, я не собираюсь тебя пугать ни опалой, ни отлучением от дворца, — он натянуто улыбнулся. — В первую очередь оттого, что это опять-таки не лучшим образом скажется на твоем муже. Я сделаю изящнее. Для обычного человека это, может, и подлость, а для короля — рабочие будни... Так вот, тайная полиция в два счета и мастерски распустит слух, что ты — моя любовница, и я чертовски ревнив. Для полного правдоподобия с парочкой твоих последних любовников и в самом деле приключится... что-нибудь крайне нехорошее. Но тут уж ты будешь виновата, а не я — коли уж не желаешь выполнять мою волю. Чем все это кончится? Все потенциальные кандидаты в любовники будут от тебя шарахаться, словно от адского пламени... И очень быстро у тебя останется один-единственный мужчина в жизни — законный муж... А теперь подумай, ты ведь умница, уж я-то тебя знаю... По-моему, гораздо выгоднее принять мое предложение, чем отказать... Как, Маргилена?
— Ты скотина, — выпалила Маргилена. — Делай со мной что хочешь, но ты скотина...
— Я король, — сказал Сварог не без грусти. — И поэтому любые ругательства в мой адрес бесполезны и бессмысленны. Маргилена, я не могу быть ни скотиной, ни мерзавцем, когда занимаюсь государственными делами и думаю о благе королевства...
Маргилена смотрела на него, словно обиженный ребенок. Она не плакала, но на ресницах поблескивали слезинки. Сварогу было ее по-настоящему жаль, но он старательно гнал это чувство — он был король...
— Ты не представляешь, каково мне будет... — она не всхлипывала, просто пару раз хлюпнула носом.
Сварог встал, подошел к ней, погладил по щеке и сказал насколько мог убедительнее:
— Маргилена, милая, это не моя прихоть, а государственная необходимость. Ну, постарайся уж как-нибудь потерпеть. Четыре ночи в месяц... Сними ожерелье. Ну?
Она, насупясь, расстегнула застежку, осведомившись вяло:
— А тут какие государственные интересы?
— Да просто хочу сделать тебе подарок, — сказал Сварог.
И положил ей в руку ожерелье из вентордеранского сундука — с рубинами, каких, пожалуй, не имелось ни у одной придворной дамы. Ага, природа взяла свое, Маргилена, как бы ни была обижена и расстроенна, завороженно уставилась на изящнейший образчик искусства давным-давно ушедших из этого мира ювелиров. Медленно застегнула на шее, встала, подошла к зеркалу и стала себя разглядывать с таким выражением, что Сварог понял: поединок выигран.
— Нравится? — спросил он, подойдя сзади.
— Покажи мне женщину, которой это не понравится...
— В подобных безделушках недостатка у тебя не будет, — сказал Сварог. — Нужно же как-то компенсировать тебе все неудобства... Мало того. Я тебя сделаю фрейлиной хелльстадской королевы. Очень скоро. Все твои недоброжелательницы и соперницы при дворе умрут от зависти.
— Но в Хелльстаде нет никакой королевы... — сказала она отрешенно.
— Скоро будет, — сказал Сварог, с радостью убедившись, что слезинки с ресниц она сморгнула, а новых так и не появилось. — И первый же знак фрейлины — твой. Хочешь, я приглашу тебя на свадьбу? Там великолепный замок... И компания избранная. Точно, все умрут от зависти...
— Мара?
— Там увидишь, — сказал Сварог, почувствовав легкую неловкость. — Ну как, мы договорились? Маргилена, у тебя будет все, что захочешь... А от тебя требуются сущие пустяки — чтобы о н четыре раза в месяц был на седьмом небе. Ну, и все остальное, о чем я говорил.
— Это черт знает что, — сказала Маргилена сварливо, с бледной, но улыбкой. — Из меня делают проститутку, которой платят за то, что она спит с собственным мужем. Ситуация... Даже названия не подберешь.
— Не надо такого трагизма, — сказал Сварог. — Всего лишь уговорили почаще выполнять супружеские обязанности... Мы договорились? Можешь дать слово?
— Даю, — пробурчала она, поправляя ожерелье. Подняла лицо к Сварогу, улыбаясь чуть сердито, но уж никак не тоскливо. — И все-таки ты скотина...
Сварог развел руками:
— Я король, Маргилена. К великому моему сожалению...
— Но на свадьбу ты меня непременно пригласишь.
— Непременно.
Маргилена глянула лукаво, став почти совершенно прежней:
— А ничего, если я попытаюсь его развратить?
— Валяй, — сказал он.
— Ты, конечно, скотина... Но, с другой стороны, из всего этого можно сделать очередное веселое приключение. Развратить собственного непроходимо унылого мужа и сделать его хорошим любовником.
— Вряд ли у тебя получится, — со вздохом сказал Сварог (как легко догадаться, исключительно подначки ради).
И рассчитал все правильно: Маргилена, уже забыв о только что пережитых печалях, прямо-таки взвилась от возмущения:
— У м е н я?! Да я просто никогда не бралась за него всерьез! Да он у меня «шмеля в бутоне розы будет делать»!
Глядя на ее азартное личико, Сварог облегченно вздохнул про себя: ну вот, кажется, получилось...
Глава V
