Андрей Ходов - Трансдукция (СИ, незавершенное)
– Давайте закончим спор на эту тему, – веско сказал Борис, сделав Гурковскому страшные глаза, – лучше о рабочих делах побеседуем. Владимир, вы завершили испытания прототипа детектора ТМЗ[1], разработанного воронежцами по нашему заказу?
– Завершили, – с некоторым облегчением в голосе кивнул Гурковский, – схема работает стабильно, но чувствительность при этом просаживается процентов на тридцать. И форма сигнала искажается, что может создать некоторые сложности в дальнейшей селекции целей.
– Это радует, – задумчиво протянул Борис. – Тридцать процентов не так страшно, запас по энергетике сигнала у нас еще есть, оптическую часть рассчитывали с перезакладом. А что за «искажения»?
Институтский отдел, где в настоящее работал Борис, занимался разработкой бортовых теплопеленгаторов. Эти сканирующие оптико-электронные приборы предназначались для предупреждения пилотов об атаках вражеских ракет по ИК-излучению факелов их реактивных двигателей. Своевременное обнаружение ракетной атаки позволяло пилоту совершить маневр уклонения, или начать сброс ЛТЦ[2], способных сбить с толку тепловые ГСН[3] атакующих ракет. Конкретно его группа разрабатывала компактный вариант теплопеленгатора, проходивший под шифром «Ландыш-Ф». Оптические головки комплекса предполагалось устанавливать в двух килях легкого фронтового истребителя «Феникс-М» для защиты от ракетных атак из задней полусферы. Данный вариант установки предъявлял жесткие требования по массогабаритным характеристикам оптических головок, что создавало немалые проблемы в проектировании.
Ответить на вопрос Гурковский не успел. Прозвучал сигнал отбоя ракетной тревоги, народ в убежище зашевелился и по команде дежурного потянулся к выходу.
– Ладно, потом подробно расскажешь, – махнул рукой Борис, – а сейчас быстрее пойдем выбираться из этого склепа.
Гурковский, поднимаясь, кивнул:
– Кстати, – вдруг вспомнил он, – перед тревогой тебя Сергей Витальевич искал. Просил заглянуть к нему в кабинет, уж не знаю зачем.
Визит к начальнику отдела вывел Бориса из себя:
– Сергей Витальевич, какая такая, к чертям, картошка?! Я ведь Ведущий Инженер, а не стажер какой зеленый! Неужели больше послать некого? У меня работы полно, через две недели по плану стендовые испытания опытного образца. Кто их делать будет?
– Борис Иванович, – на начальство это недовольство явно не подействовало, – не надо мне рассказывать сказки. Вы не хуже меня знаете, что поставку нового линейного фотоприемника на 72 площадки, который у вас заложен в конструкцию, смежники срывают. А сегодня они меня уведомили, что реально мы этот приемник получим не раньше чем через месяц. Так что испытания все равно придется отложить. Вот, чтобы времени зря не терять и съездите: на две недели, старшим группы. Вам, кстати, участие в подобном мероприятии, только, в плюс пойдет. Послужной список у вас в части мм-м… общественной активности…, ну, понимаете, о чем речь, далеко не блестящий. Так что лишняя запись такого плана, мягко говоря, совсем не помешает.
От начальства Борис вышел в изрядном раздражении.
– Страна дураков! – возмущался он про себя. – Как можно так бездарно использовать рабочее время квалифицированных специалистов, заставляя их выполнять работу, с которой способен справиться даже темный декханин? В социалистическом, кстати, Рейхе до такого бреда, как отправлять инженеров и ученых на картошку, никто не додумался. Там для сезонных сельхозработ разумно привлекают полуграмотных поляков, румын и прочих европейцев третьего сорта. А почему нам нельзя привлечь китайцев, которые у себя в деревнях до сих пор чашке риса в день рады? Или индийцев? Заплатить им четверть, нет, даже десятую часть того, что наши за подобную работу получают. Ведь за счастье посчитают. Соберут всю эту чертову картошку так, что за ними никакой картофелеуборочный комбайн не угонится! Почему нельзя? Ах, нам товарищ Сталин, видите ли, завещал так делать, чтобы врагов Советской Власти выявлять! Бараны! Ведь такая идиотская проверка на лояльность этих самых врагов как раз и создает!
Ну и денек. Сначала тревога дурацкая, потом картошка…
В довершение всего, когда он злой и усталый вернулся домой, мама с порога завернула Бориса в магазин за продуктами, которые сама же и позабыла купить.
– Мам, – он с трудом сдерживал раздражение, – ведь сто раз предлагал тебе вступить в ближайший потребительский кооператив. Очень удобно: составила заказ, отправила по сети, потом пошла и все спокойно получила в удобное время. Если лень идти, то можно заказать с доставкой на дом. Все равно получается дешевле, чем в магазинах, ведь кооператив закупает товары практически по ценам производителя. А если составить заказ на месяц, квартал или год вперед, то соответственно еще дешевле выходит. Многие так делают, очень способствует экономии семейного бюджета.
– Чтобы мы, как последние голодранцы, – сходу завелась мама, которой наступили на любимый мозоль, – высчитывали каждый жалкий грош, а потом получали эти дурацкие пакеты, в которые неизвестно что еще напихают! Я хочу сама выбирать в магазине тот товар, который мне нравится. И видеть, что я выбираю.
– Лет пятнадцать назад, – пожал плечами Борис, – тебя подобные вопросы не волновали. Получала через отца пакеты из спецраспределителя и была вполне довольна. Представь, что и сейчас так.
– Да разве можно сравнивать! В тех пакетах был отборный, дефицитный товар, предназначенный для серьезных и уважаемых людей. А в этих быдлячьих пакетах один ширпотреб!
– Уж не знаю, чего тебе в них не нравится, – еще раз пожал плечами Борис, – продукты у кооператоров свежие, сразу с колес, ассортимент обширный. Ну а если нужны на праздник какие-то особые импортные разносолы, то по такому случаю можно и в Елисеевский съездить. Там все это есть, хотя и дорого.
– Ты не понимаешь!
Борис про себя горько усмехнулся. Все он прекрасно понимал. Мама в свое время привыкла, как сейчас выражаются, к «престижному потреблению», когда руководящие работники получали качественный «дефицит», да еще по льготным ценам. Сейчас же само понятие дефицита ушло в прошлое. Престижные товары, разумеется, имеются, но купить их можно свободно. Только цены на них кусаются. Даже на отцовскую немалую заплату особенно не разгонишься. Вот мамуля и бесится, для нее это потеря в статусе. Дурацкая страна, где Предисполкома большого района Ленинграда, фактически бургомистр достаточно крупного города, так мало имеет в сравнении со своими коллегами в нормальных государствах. Соответственно, и я вместо того, чтобы сразу занять достойное место в обществе, вынужден сам делать себе карьеру. А отец при этом боится мне лишний раз протекцию составить, чтобы с должности ненароком не слететь. А ведь в нормальной стране…, да что тут говорить!
– Мам, успокойся, не нервничай. Я на работе устал, не хочется мне сегодня в магазин идти. И голодный как волк. Давай лучше в столовую сходим. Она в соседнем доме, идти недалеко, кормят там неплохо.
– Мне? Идти в эту забегаловку самообслуживания? Самой с подносами, как какой-то кухарке, таскаться? Я еще самоуважение не потеряла!
– Ладно, мам, – вздохнул Борис, – давай в порядке исключения сходим в ресторан. Тем более что начальство меня на уборку картошки запрягло. Через два дня ехать надо. Еще неизвестно, когда теперь удастся поесть нормально.
– Какая еще картошка? – снова взвилась мама. – Что за безобразие! Они что? Не знают кто твой отец? А ты сам! Как ты допускаешь с собой так обращаться? Где твое самоуважение?
Борис только застонал: – Если день не задался, то не задался. И ничего тут не сделаешь.
Глава 2
Пассажирский модуль струнника подходил к нужной остановке. Борис еще раз оглядел свое картофельное воинство. Большей частью, понятное дело, институтская молодежь, не успевшая еще плотно завязаться в серьезную работу, и десяток деятелей постарше с отпечатком зеленого змия на физиономиях. Ясно ведь, что действительно необходимые кадры начальство на картошку не пошлет. Это только он почему-то сподобился. Хорошо хоть старшим группы, то есть самому ползать на карачках по полю не придется.
Молодежь являла собой ходячую иллюстрацию на тему современной юношеской моды. Большая часть парней была в полувоенном «камуфляже», на ногах высокие шнурованные «десантные» ботинки, на поясах пистолеты. Явное подражание коммунякам, которые обожают милитаристские цацки. Практично, конечно, но казармой так и прёт. Остальные либо в этих дурацких американских штанах, вошедших в моду еще в конце сороковых, либо в спортивных костюмах из синтетики. Часть тоже с кобурами. Девицы одеты пестрее, на некоторых вообще курточки невообразимых расцветок. Безвкусица, одним словом. Слава богу, большинство девок без оружия.
