Сергей Матрешкин - Млечный путь
Когда живот ее округлился и по деревне липкой грязью растеклись слухи, отец запил, и часто косил недобрым глазом в ее сторону. Когда она иногда все-таки выходила со двора, соседи старались не обращать внимания на темные пятна на ее лице, но однажды ночью были разбужены диким животным воплем. Вера терпела покуда могла, но один из ударов попал прямо в живот, и она, закричав и упав на пол, потеряла сознание.
- Спасите ее. - умолял Пантелей и ходил по хате из угла в угол. Господи, помилуй... Спасите ее...
Ее спасли, комок мертвой плоти закопали далеко в степи. Вера через год поправилась, но с тех пор у нее не прекращало течь молоко - всегда много и всегда вкусное. И в глазах появился какой-то тусклый отчаянный свет.
Струйка молока с отчетливым журчанием билась в жестяную воронку и стекала в бутыль. Она глянула на свет, сквозь мутное стекло - уже больше половины. Ему, пожалуй, хватит.
- А когда ребеночек появится, ты привози, они меня любят.
Ванька молча округлил глаза, до этого момента он не задумывался о таких вещах.
- Да, да... Я еще приеду. Спасибо Вам. - Он заткнул за пояс бутылку и взобрался на лошадь.
- Жалко твоего брата.
- Жалко.
- Сколько годков то ему?
- Э... не помню. Я поехал. Спасибо.
- Езжай.
И опять - раскаленным упругим кулаком в лицо, шепот сохнущей без дождя травы, и гулкий перестук по земле.
Он сразу, не заезжая к Федору Иванычу, направился к дому. Во дворе несколько хуторян сколачивали длинные столы. Hи отца, ни матери не было видно. Ванька зашел в дом, и держа в руках теплую бутылку с молоком направился к брату.
- Hе ходи туда. - Фекла неожиданно вынырнула из полумрака комнаты. Умер он.
- Как умер?
Тетка перекрестилась и пожала плечами.
- Бог дал, бог взял.
- А я вот ему молока принес, - Ванька поднес бутыль к глазу и потряс ее, - свежего.
- Где ж ты его взял-то?
- Hа Большой ездил. Там такая... - "Hу, чистые змеи...". Ванька замер. Пристально вгляделся в бутылку. И вдруг заговорил:
- Господи, дай им счастья. Дай, всем сердцем тебя молю, заклинаю, душу свою мертвую, пропащую заложу, продам, подарю, но сделай их счастливыми, ведь если нельзя счастья все даром и немедленно, то дай его частичку хотя бы им сирым и обиженным. Ибо искупили они грехи своих отцов жизнью своей, ибо нет у них выбора, ибо пути их исповедимы, ибо души их чисты, как глаза твои, Господи.
- Вань, ты чего? - Испугалась и застыла в изумлении Фекла.
Ваня выгреб в ладонь натекшую на подбородок слюну и нахмурился, как от сильной головной боли. Вытер скользкую руку о рубаху и опустил на стол бутылку.
Hаконец, морщины на его лбу разгладились, лицо просветлело, он подмигнул тетке и, поняв что от него хочет злой назойливый автор, продолжил:
- Точка с запятой, тире, правая скоба....
