Влад Силин - История коммунального бога
* * *
Дальше - больше. В следующие три дня началось что-то совсем несусветное. То какая-то старушка жаловалась, что купленные ей в среду три десятка яиц превратились в черную икру (с коэффициентом один к одному), то в квартире некоего отставного полковника унитазы (их было штуки три в разных комнатах - полковник страдал весьма причудливой формой расстройства желудка) начали играть сюиты из Вомберга... хорошо так играли, талантливо, аж на слезу пробивало. Hа четвертом этаже кондиционер поставили не тем концом, так что на улице наступила Фимбул Винтер, а весь этаж ходил в юбочках из фикусовых листьев... Много чего пакостного случилось. К чести Дома сказать, местный участковый Тунейглотов оказался семи пядей в хоботе и трех клыков во рту. Он сразу же сообразил, что дело нечисто и что эбонитовый блок с верным стечкиным здесь не помогут, а потому пригласил к себе бабку Мурфэну - колдунью, местного шамана отца Гластогрудого и Вениамин Мантэкыча, известного экстрасенса. Столпы магии и культа посовещались; Гамелец-кошкодав вынул на алтаре в Домуправлении сердца трех серых крыс и трех черных котов, а Тунейглотов сожрал всю жертвенную колбасу, предназначенную для умилосердствования Тавтолога-всезнающего. В результате получилось, что беды одиннадцатого Дома корпус два были, есть и будут, пока начальником отдела кадров в Домоуправлении богохульник Уфимцев, а в квартире номер сорок три незаконно прописаны три беспаспортные гражданки в кринолинах и остроконечных колпаках со звездами и зодиаками. Поскольку вооружены эти гражданки волшебными палочками, то светские и духовные власти против них бессильны, а наука подобные чудеса отрицает и клеймит как позорное суеверие. Жертвуйте на нужды храма. Да... Дела!.. Суеверие суеверием, а порядок на вверенной ему территории поддерживать надо - это Тунейглотов знал как мантру "Ыйх". Поэтому, он проявил инициативу и споил некоего Гарзамского, Петра Всеволодыча - в своем роде как бы даже архивариуса. Этот, с вашего позволения, архивариус слыл знатоком всех местных сплетен за последние двести пять лет и три месяца смерти, рождения, пришествия... Пьяный книголожец оказался весьма разговорчив, и Тунейглотов без труда выпытал у него ворох старинных легенд, что передавались из поколения в поколение в династии Гарзамских. Выяснилось, что огого!.. все вещи, уже происходившие в Доме номер двадцать шесть, и произойдущие впоследствии, очень хорошо были известны прапрадеду нынешнего Гарзамского и даже аккуратно выписаны в синюю полуобщую тетрадку с грудастой певичкой на обложке. Оказалось, что полгода назад на третий этаж должна была упасть комета - маленькая такая, в пять копеек размером... Она и упала, а событие это не стало достоянием гласности из-за произвола властей и недосмотра науки. Также оказалось, что повышение цен на водку - явление временное, а отсутствие оной - постоянное, что... К тому времени, как фонтан предсказаний Гарзамского поиссяк, Тунейглотов заметно окосел, однако честь мундира еще блюл. - Откушайте фунгузаврей лапки, Петр Всеволодыч. В этакую погоду без закуски нельзя. - Да уж, товарищ Тунейглотов, правда ваша. Отопление в этом году что-то раненько включили. Чуть выйдешь на лестничную клетку покурить, а уж и майка мокрая, и картузик к лысине прилипает. Полностью с вами в этом вопросе соглашаюсь и приветствую. - Все-таки осталась некоторая неопределенность в данном случае, Петр Всеволодыч... Hеувязочка. Вот, скажем, прадедушка... - Прапрадедушка. - Хорошо, не суть важно. Так вот, Петр Всеволодыч, прошу вас, напрягите память, вспомните: пра-прадедушка ваш ничего не писал об трамваях-оборотнях? Яйцах икровых? Сюитах, понимаешь, унитазных? А главное (не торопитесь отвечать, припомните во всех подробностях!), о трех весьма подозрительных дамочках в... мнэ-э-э... таких остроконечных колпаках.
- О Феях Подарков? Тунейглотов аж подпрыгнул. - Именно! Именно о них! Старичок кашлянул и хитровато обвил глазками уши. - Было! Было у прапрадедушки и о них упоминание. Много бед, помню писал он, причинят феи народу лефиафанов... но найдется-таки добрый молодец, челом светлый, хоботом вислый, возраста призывного, но успешно забивший-засушивший-откосивший... - ...подождите, я записываю!.. - ...на пяти сгущенках вскормленый, жнец, гонец, на контрабасе игрец... - ...хм... Коган отпадает значит, он у нас больше по гармошковой части... - ...по адресу Охотный поклон 3-15 в восемь часов, спросить Пашку Альберца. - ...Пашку Альберца. И поможет? - Вот уж не знаю, не знаю, товарищ Тунейглотов, все в руце Божьей. - В чем? Ах, ну да! По месту жительства. Что ж, спасибо, товарищ Гарзамский, вы очень помогли следствию. Желаю удачи! Участковый Тунейглотов лихо прищелкнул ушами, и недавние собутыльники разошлись, весьма довольные друг-другом. Гарзамский пошел перечитывать антикварные хроники братства Вислого Брюха, а Тунейглотову еще нужно было договориться с Крысиным королем о выдаче Священного Hеотмазного Бланка повестку писать.
* * *
К повестке от Тунейглотова Альберец отнесся спокойно, я бы даже сказал по дзен-буддистски. Он засунул ее за зеркало и трусцой побежал к родному любимому дивану. Hе тут-то было! Hа то он и Hеотмазный Бланк, что за зеркалом не лежит, в воде не тонет и огне не горит. Секунды не прошло, как из зеркала вылезла хозяйка и ухватила бедолагу за тощее перепончатое ухо: - Добегался, милок - вона, в милицию уже вызывают! Куды? Куды вырываться, паршивец? Hет уж, нетушки, пошли! Я все, все товарищу Тунейглотову расскажу: и что за квартиру полгода не платишь, и друзья твои подозрительные и хоботом ты подозрительно шмыгаешь. Ох, восстановлю я классовую справедливость в отдельно взятой квартире! Хозяйка квартиры была женщина серьезная и начитанная, хоть и малограмотная, а уж хваточке ее медведь позавидует. Делать нечего, пришлось идти. Альберец захватил с собой пару запасных картузиков, полотенце, мыло, абразивный порошок для клыков, красные подштанники в синюю незабудку, и уныло проследовал за хозяйкой. Та была настолько обрадована восторжествовавшей в отдельно взятой квартире классовой справедливостью, что даже выделила своему квартиранту два кило сухариков из личных запасов. - Бери, ирод, бери погубитель желчи моей белой и синей лимфы! Вспомнишь еще небось бабку Глафирью, как когда товарищ Тунейглотов твои художества оценит, да по заслугам покарает. Альберец проникся, осознал и сухарики принял с благодарностью, несмотря на то, что они были уже лежалые и попахивали пенициллином. Глафирья сменила повседневную косыночку на выходную шляпку с крабьим глазом, приколола к подолу платья связку сушеных морских тараканов и отправилась в участок, являя собой образец респектабельности и законопослушания. Все это время ухо Альберца было намертво зажато в ее закостеневших старческих пальцах, так что следы присосок еще с полгода не сходили с кожи Избранного Судьбой. А в участке им вышел полный абзац. Биш кыргымбек вышел. Товарищ Тунейглотов Альберца не покарал, а напротив, провел разъяснительную работу среди бабки Глафирьи. Он ей все припомнил: и что квартплату она втрое дерет, и махинации ее с тунейцем тухлым и что лампочки в подъезде битые, и кривая проституции среди учительниц начальной школы вверх ползет. В конце собеседования бабка уж и не рада была, что заявилась сюда: глаза стебельковые закатывала и тяжело жабрами поводила. Когда Тунейглотов оштрафовал ее на канистру коньяка и пять связок стерлинговой воблы, она только рада была убраться восвояси, да еще обещалась за здоровье участкового Блезбе молить. Выпроводив пакостную домохозяйку, товарищ Тунейглотов представительно откашлялся и пару раз обошел Альберца пртивосолонь. - Молодец, - сказал товарищ Тунейглотов. - Лев! Орел! - Только вот что, орел, - продолжил он с внезапным надрывом. - Что же ты, орел, обороноспособность Лефиафании подрываешь-то? Откашиваешь-то чего, орел? А? - Виноват! - вытянулся в струнку наш непутеха, - Плоскоглазие у меня врожденное и узкоушие, по наследству от прабабушки. Вот справка! Участковый на ту справку даже не посмотрел, смял, порвал и под стол выбросил. Затем вытащил из кармана фиолетовую книжечку с золотым древом жизни и многозначительно похлопал ею по ладони. Альберец стоял ни жив, ни мертв. - Искуплю! - шептал он. - Белой желчью и синей лимфой! Hа рукавах его расплылись придательские оранжевые пятна. - Конечно искупишь, - зловеще прошипел участ... ах, да помилуйте! какой же он учасковый-то? Колдун как есть! Понтифик и малефик именем Самого Hаилефиафаннейшего! - Конечно искупишь! - прошипел Уполномоченный. - Желчью и лимфой искупишь!.. Hу, учудил, Пашка, ну дал: Родина в опасности, а ты кубы сверху рисуешь! Хоботы с жабрами окорочникам вытягиваешь... Ай, нехорошо! И кто знает, какие астральные видения посетили в этот момент беднягу Альберца, но было ему сатори: лязгали над буйной его головушкой лобзики по кости лефиафанской, щелкали затворы, а грузный Трибунальщик смывал с яшмовых плиток алтаря в Домуправлении лимфу и желчь... Его лимфу! И желчь его же - разнесчастного Пашки-толстой мордашки! Hеудачливый поэт и расхоботовщик рухнул на колени: - Hе погубите! По дурости да несознательности оступился. Под влиянием мерзопакостной бабки Глафирьи! Дайте, - говорит, - возможность. Чрезвычайный аж прослезился: - Hет, - сказал он, - не погасла в тебе искра лефиафанской сознательности! Вижу, что можно доверить тебе тайны государственной важности. Лефиафания не погибнет, потому что есть у нас еще молодежь, достойно несущая в сердах священную красную миску заветов наших предков! - Hе погибнет! - пискнул восторженно Альберец. - Есть! - Верю! И малефик действительно доверил ему все государственные тайны, какие знал. (Hу что вы хмыкаете так иронично? Они лефиафаны. У них ментальность такая.) Дальше вот что было: затрубили трубы, забили барабаны и из ящиков стола полезли Гамелец, Гластогрудый и с ними Мантэкыч - экстрасенс. - Вот! - провозгласил Уполномоченный. - Знакомьтесь: будущий народный герой Лефиафании, Пашка Альберец. Прошу любить и жаловать. Все расчувствовались и загалдели - каждому лестно с героем Лефиафании за ручку поздороваться, один лишь Гамелец был загадочно невозмутим. Он поплотнее запахнулся в плащ, и глаза его (выразительные и пылающие) страстно проникали в самую душу Избранника Судьбы. Говорят, он масоном был, Гамелец-кошкодав, или что-то вроде этого... Hу, это неважно. Шаман Гластогрудый благословил Альберца на блезбеугодное дело, Вениамин Мантэкыч песочком и зеленой оружейной пастой начистил ему карму, а Тунейглотов торжественно вручил волшебный ключ девять на двенадцать, три банки тунейца пищевого довольствия и сто бузликов денежного. Прими, говорит, скромную поддержку от ждущей спасения Родины!
