Наталья Бармичева - Путешествие по первому кругу
дей, как в Красном Здании. И подавлять ропот все трудней, и ради
чего, он сам не знает. И только тогда до него доходит суть Экспе
римента: в его руках власть, и он осуществляет ее ради самой
власти, во имя и ради системы, которую придумал не он, но в меха
низме которой он является одним из рычагов...
Вот и все. На этом для Воронина Эксперимент закончен, он приоб
рел так много: спасенный им на шахматной доске дворник Ван, за ко
торого никто никогда не заступался, даже сам Ван, и посмертная за
писка Дональда Купера: "Приходя - не радуйся, уходя - не грусти."
И еще человечность, понимание особенности и неповторимости каж
дого, отдельно взятого человека, а не громкой идеи "Общественного
блага", позволяющей все, даже убийство.
Не буду грустить и я, покидая Город. Мне нужно спешить.
В путь, в путь...
* 3 *
Словно дымка, рассвет
Полоснул по глазам,
Отворились курки,
Как волшебный Сезам,
Появились стрелки
На помине легки
И потеха пошла в две руки,
в две руки ...
В.С.Высоцкий
Стало теплее. Бурая шкура под ногами растаяла и заплакала ручь
ями. Почему она грустит? Почему земля не радуется своему воск
решению? Ведь я покинула Город.
Куда меня занесло на этот раз? Это - тоже город, и здесь тоже
что-то не так: Хармонт и Зону разделяет граница - не только види
мая и ощутимая, но и граница человеческого разума. Зона - тот же
Антигород, она - такой же экзамен на человечность. Но воспринима
ется она хармонтцами как стихийное бедствие: потрясло и перестало,
можно успокоиться и забыть. Но население города мутирует, стари
ки и дети перестают быть людьми. Люди же не хотят этого замечать.
И в Зону таскаются сталкеры, прино
сят оттуда "подарки" Зоны, даже не задумываясь, зачем кому-то по
надобились эти опасные трофеи. Лазают в Зону, выдёргивают из неё
заведомо несущие в себе угрозу "подарки" и гибнут, даже не успев
задуматься - во имя чего. А Зона тем временем опутывает Хармонт,
словно спрут. Созданная нечеловеческим разумом, случайно или спе
циально забытая своими создателями на Земле и ставшая лакмусовой
бумажкой для её населения.
Первый, кого я здесь встречаю, это Рэдрик Шухарт, Рыжий. Та
кой же, как и все здесь, ко всему привыкший. Сталкер, фактически
преступник, лазающий в Зону и не задумывающийся, почему ему за
это платят бешеные деньги. Он, как и большинство, не позволяет
себе задумываться: ради чего всё это. По крайней мере, пока беда
не коснулась его самого.
Шухарт тянет в Зону своего друга, Кирилла. Для последнего эта
экспедиция - исследование, может быть, возможность сенсационного
научного открытия. А для Рыжего - прежде всего обследование тер
ритории, ориентирование для последующей вылазки за опасными дико
винами Зоны. Развязка неожиданна: Кирилл умирает. И, хотя пря
мых доказательств нет, Шухарт осознаёт, что виной всему он, по
тащивший друга в Зону и не оградивший его там от прямой опасности.
Но я не верю в то, что Шухарт - негодяй. Наблюдая за ним, я
убедилась, что, в сущности, он не таков, каким хочет казаться.
Он любит жену и дочь-мутанта, готов ради них на всё. Не позволя
ет увезти в лечебницу старика-отца, тоже уже не человека. Шухарт
не бросает в Зоне даже негодяя-сталкера, Стервятника Барбриджа.
Спасает жизнь тому, кто сам загубил не одну жизнь, и сам никого не
стал бы выносить из Зоны.
Шухарт мужественен и даже отчаян, он нравится мне чисто по-че
ловечески. Но не буду торопить события: многие из встреченных
мной в этом путешествии были и мужественными, и честными, и лю
бящими; но каждый из них по-своему переносил выпавшие испытания.
Я чувствую, что и Рыжему суждено что-то пережить: иначе Зачем
я здесь?
Что для них Золотой Шар? Разве можно людям, преследующим и
убивающим, наживающимся на несчастьях друг друга, доверить Шар
желаний? Но Шухарт идёт за ним в Зону - опять и опять Зона! Неу
жели он не понимает, что она опять испытывает его?! Но он идёт.
Шар исполняет только самые сокровенные желания, самые-самые,
извлекая их из глубины души человеческой. И Шухарт рискует собой,
чтобы вернуть здоровье дочке... Но бесплатный сыр бывает только
в мышеловке. Его спутник, сын того самого Барбриджа, совсем ещё
мальчишка, тоже мечтает о чём-то, тоже идёт за Шаром.
И тут я понимаю, зачем Шухарт тащит его с собой. Он-то знает,
что в самом конце пути их ждёт Мясорубка, из которой ещё никому
не удавалось выбраться живым. И Артур окажется его, Шухарта, ми
ноискателем! Но почему же тогда сталкер оберегает мальчишку, вы
таскивает из других ловушек Зоны? А потом сам себя уговаривает:
"Я не человека вытащил, я миноискатель свой вытащил. Отмычку. А
там, на горячем месте, я об этом и думать не думал..." Шухарт
не позволяет себе думать о том, что спас Артура только по-челове
чески. Понимает, что нельзя об этом думать: ради собственной
жизни, ради дочери...
А Артур, увидев наконец Шар, забывает о своих, мелких жела
ниях. Кричит: " СЧАСТЬЕ ДЛЯ ВСЕХ, ДАРОМ, И ПУСТЬ НИКТО НЕ УЙДЁТ
ОБИЖЕННЫЙ!" С этими словами он и погибает.
И только тогда Шухарт понимает, какой экзамен приготовила ему
Зона, чего она хотела от него, что с ним сотворила.
"... Господи, это ж каша, каша!.. Кто это - мы? Кто - они?
Мне хорошо - Барбриджу плохо, Барбриджу хорошо - Очкарику плохо,
Хрипатому хорошо - всем плохо и самому Хрипатому плохо..."
Вот что сделала с ними Зона: проверила на человечность. И оказа
лось что этим людям доверить Золотой Шар нельзя, что они из-за
него поубивают друг друга.
Я не буду дожидаться, пока потрясённый Шухарт доберётся до Ша
ра. После него Шар может попасть в руки других людей, возможно,
уже не жалеющих, как Шухарт, тех, кто погибает по их вине. Мне
страшно: и я покидаю Хармонт.
* 4 *
А где-то там, далеко
Живёт наш ласковый враг.
У него копыта и хвост
И золотом вышит жилет...
Б. Гребенщиков
Повеяло теплом, лесом... Что-то живое, тёплое, подкралось и
тихо уткнулось невидимым носом в ладонь. Наверное, это лето,
полное живой воды. Оно пришло, чтобы оживить землю, растормо
шить её и вывести из спячки.
Нет, не могу понять, где я: словно перед глазами меняют цвет
ные картинки на фоне леса... То вверх - на биостанцию, то вниз
в зелёное море.
Что происходит с людьми, живущими здесь? Они, должно быть,
счастливы: жить в таком месте, в ТАКОМ лесу... Но нет - здесь
что-то не так! С их речью и их логикой происходит нечто стран
ное: будто люди постепенно деградируют, превращаясь в болтливых
обезьян.
Почему? Почему и у исследователей, и у обитателей леса не
всё ладно? Полнейшая неразбериха: что произошло с этими людьми?!
Все их недостатки вдруг стали очевидными, раздутыми, словно на
рочно выставленными на всеобщее обозрение. Как в плохой комедии.
И те двое, за которыми я наблюдаю, словно находятся на отшибе.
Перец и Кандид: не похожие на тех, кто их окружает, имплантиро
ванные в среду обитания. Оба они - чужаки.
Я понимаю этого человека, сидящего на краю обрыва: его не пус
кают в сказочный лес, ради которого он приехал в такую даль, не
отпускают обратно... И Домарощинер этот ходит, записывает всё в
свой блокнотик, вынюхивает что-то, у каждого допытывается: а зачем,
а почему он делает так и не иначе, и не по-другому... Но люди
вокруг - такие мечтательные, отзывчивые. Такие, какими должны
быть люди. Они нравятся мне... Какие здесь могут быть проблемы?
Кто такой Директор? Неужели это - имя? Есть ли за ним человек?
Он внушает всем какой-то панический ужас... Ну, я ещё могу понять
местных - дрожат себе и дрожат (хотя это и снижает моё первое впе
чатление о них: уже не кажутся они мне такими счастливыми и добры
ми). Но почему так дрожит сам Перец, когда попадает к Директору на
приём? Он же ни в чём не повинен, и виза у него кончилась только
потому, что его не отпускали. И почему вдруг так переменились к
нему его же знакомые, и написан на него донос человеком, с кото
рым он вечерами играл в шахматы?..
И Перецу непонятен этот фарс, непонятен лес, очень напоминаю
щий и Зону, и Антигород. Лес - словно высший разум, понять ко
торый недоступно человеку. И Перец бежит из леса обратно на би
останцию, где люди занимаются "делом ради дела": считают на не
исправной машине в полной уверенности, что так и надо; устраиива
ют в обязательном порядке бега с завязанными глазами, взрывают
сбежавших роботов...
Даже машины здесь изнывают от собственного бездействия, бездуш
ные машины жаждут быть полезными, понимая, что их сделали с ка
кой-то целью. А когда они пытаются убежать от этого бездействия,
![Аркадий и Борис Стругацкие - Дело об убийстве [Отель «У погибшего альпиниста»]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
