Мейер - Проклятыйкнига2016
Люди кричали.
Они ненавидели меня.
Мои босые ноги врезались в камни на земле, но, вместо того чтобы завыть от боли, которая разрывала мою душу, я собрал все свои последние силы и высоко поднял подбородок.
Мои плечи автоматически расправились, в легкие поступили долгожданные волны кислорода, которым я в последний раз наслаждался с такой жадностью.
Солнце выглянуло после дождя - всего лишь на мгновение. Оно прощалось со мной. В темнице оно вряд ли будет меня радовать. Оно и так частенько обходит эту часть света стороной.
Недовольный шепот сообщал мне о том, что люди были неудовлетворены. Они не хотели, чтобы я вел себя так, как и прежде. Как будто до сих пор был наследником.
Я им не был.
Я и есть наследник.
Я окинул всех, кого мог, таким взглядом, который не оставлял им никаких сомнений в этом.
- Ты не смеешь вести себя так, червяк. Ты - не Бастиан, - проревел палач, и толпа повторила его речь за ним. В следующую секунду я почувствовал, как он пнул меня к колесам машины, и я вновь упал, держа руки за своей спиной - у меня не было другого выбора. Мои запястья оставались закованы в железные цепи весом в несколько тон.
- Я уничтожу тебя, - выплевываю я, проклиная его и всех их своим обещанием. - Я вернусь. И я заставлю вас всех расплатиться за то, что вы сделали со мной... С моей семьей... С Мэри... - Мой голос сорвался, когда я вспомнил ее ласковый смех. - С Бастианом.
Палач отвесил мне резкую пощечину, которая могла бы снести мне голову.
- Ты не смеешь произносить имя Короля.
Я зарычал, немедленно вставая с колен. Я не мог... Я должен оставаться сильным. Я должен донести до всех {правду.}
В которой сам толком не мог разобраться.
Бастиан умер сегодня.
- Король - здесь я, - уже тише, будто себе под нос, прошептал я, и это были последние слова, которые сорвались с моих губ. К палачу подоспели люди в форме - офицеры Адинбурга. Острая игла разрезала мою кожу, как нож расплавленное масло. Наркотическое вещество опьянило меня, забирая всю физическую боль без остатка.
Моя спина не болела.
Погибала душа, которая оплакивала восемнадцать лет моей жизни.
Счастливой жизни.
Падая на пол железной клетки, я слышал, как закрывается дверца машины, и понимал только одно:
Прежнего меня больше нет. Впереди меня не ждет ничего кроме мрака, вечной боли и скитаний обесчеловеченной души.
[ГЛАВА 1]
[POV Кенна]
Они забрали меня на рассвете.
Моя ночная рубашка, что была на теле в момент их прихода, почти единственное, что у меня осталось.
Я не знаю, сколько прошло часов или дней, но могу сказать с уверенностью, что к месту назначения мы прибыли в темное время суток.
Едва ли я что-то видела в кромешной тьме. Мне было не до того, чтобы разглядывать живописные ночные пейзажи. Все мои силы уходили на то, чтобы орать в тряпку, затыкающую мой рот, и сопротивляться сильным мужским рукам, которые намертво схватили меня за плечи.
Я не знаю, сколько мужчин было точно. Может, пять или семь. И все они говорили о какой-то миссии, за которую получат неплохое вознаграждение и похвалу "его высочества" - как они выразились.
- Может, поиграем с ней, прежде чем кинем в гадюшник? - Меня внесли через темную дверь, за которой забрезжил слабенький свет. В мгновение ока я оказалась в узком помещении из кирпичных стен, покрытых плесенью. Обстановка тут же напомнила мне средневековую тюрьму, и лишь современные лампы, украшающие обугленные и грязные стены, говорили о том, что я не переместилась во времени. Что я - это до сих пор я. И нахожусь в нашей реальности - в вполне себе современном мире, который, в последнее время, едва ли можно назвать "миром".
Это, скорее, "земля", состоящая из войны, разрушений и боли, от которой я была изолирована много лет.
Я почти ничего не знала о том, кем на самом деле являюсь.
Жизнь в дали от общества защитила меня от внешнего мира и дала награду - забытие, спокойное существование без боли.
Я знала, что люди в моей стране, как и в других странах Европы, страдают. Солдаты уходят и не возвращаются.
Жены плачут.
Дети остаются без отцов и матерей, погибающих от голода.
Все мы находимся под гнетом страны, которая не дает другим странам Европы существовать в мире и согласии.
- Я бы с удовольствием. Она слишком хорошенькая, чтобы прозябать здесь просто так, ты так не думаешь? – Чья-то ладонь опустилась на мою грудь и грубо сжала ее. Взглянув на обидчика, я вновь заверещала в тряпку, мечтая прогрызть ее, а затем вцепиться в его паршивое горло.
- Какие сиськи, - злорадно заметил второй ублюдок, запомнившийся мне золотыми зубами, которые украшали его отвратительную улыбку.
- Убери свои руки, дай мне полапать эту лесную нимфу, что так удачно попалась в наш капкан. - Из моих глаз брызнули слезы унижения, когда я вновь почувствовала их прикосновения к своей заледеневшей от ночного воздуха коже.
- Детка замерзла. Мы быстро согреем ее, не так ли? - Гогот одного из этих выродков разбивал мои надежды на спасение одну за другой. Я могла только скрестить ноги посильнее и напрячься всем телом - создать своеобразный невидимый кокон, который едва ли защитит меня от их мерзких и вонючих лап.
Но я могла хотя бы попытаться.
- Нмм, нмм! Нмм! Ммм! - Из моих губ вырвались только эти нелепые звуки, когда я закричала и попыталась сказать: "Отвалите от меня, выродки!".
- Она еще и сладко постанывает, вы только посмотрите. Знаешь, сколько мы таких, как ты, поймали, красавица? И сколько из них мы поимели? - Мерзость его шепота была сравнима разве что со скольжением змеи по лесной чаще. Все внутри меня сжалось в комок, когда я окончательно осознала, что попалась.
{Я абсолютно одна.}
В дали от места, которое, как никак, но могла назвать домом.
В дали от человека, который был моим другом и мог бы меня защитить.
- Не рыпайся, детка. Все будет максимально быстро. - Еще один шепот одолел меня сзади. За этим злорадным шипением послышался звук разрывающейся ткани.
Нет. Только не это.
Подол моей ночной рубашки был разорван - холод коснулся моих бедер так же, как и шершавые ладони, обхватившие их.
- Нммммммммммммммм! - Крик отчаянья разорвал мою грудь, и я привела в действие все свое существо: двигала руками и ногами без остановки, понимая, что это только отвлечет их на время, но не остановит этих мразей, присвоивших меня, как собственность.
- Черт, наша нимфочка сухая, - злобно заметил один из них, проводя пальцем меж моих ног. Меня передернуло от отвращения и унижения, когда я осознала действие, которое он только что совершил.
И это были только цветочки.
Для этих мужчин я была никем. Куском плоти, которому было предназначено удовлетворить их потребность.
Но я чувствовала, так же, что и они здесь никто.
Есть что-то, для чего меня они сюда притащили. В это место, о котором я ничегошеньки не знаю.
В место, которое я даже толком не видела.
Шестое чувство мне подсказывало, что это очень-очень далеко от дома. Здесь холоднее, и есть ветер, который буквально перебирает и обволакивает каждую твою косточку.
За пределами узкого коридора, в котором я находилась, шел дождь. Даже не так: то был сильный ливень, еще раз напомнивший мне о жуткой погоде в этом месте.
В моей местности никогда таких не бывало. По большей части, я наслаждалась солнцем и лазурной водой, ласкающей мои босые ноги. Я жила на берегу моря с прекрасным видом на линию бескрайнего горизонта, за которой пропадали корабли.
Это бы звучало красиво, если бы я не знала о том, что эти корабли отправлялись проливать кровь. За страны, которых скоро не станет.
Это все меня не касалось. До этого дня.
- Сгорите в аду, твари! - Мне чудом удалось ослабить на себе тряпку и закричать так сильно, что мой голос эхом отозвался от тесных стен и низких потолков.
- Молчать, потаскуха! - приказал золотозубый, отчаянно натирая меня между ног - я напряглась так, что вены на моей коже вздулись. Я не хотела этого чувствовать.
Не хотела после вспоминать об этом, купаясь в своем позоре.
- Фригидная ты, тварь, - приговаривал он, заставляя меня рыдать еще сильнее. Если бы в моем желудке был бы хоть грамм переваренной пищи, он бы давно вылетел наружу. Но я могла только плеваться и захлебываться слезами.
- Мы все равно возьмем тебя. Если придется - изваляем в дожде. Нимфа... - Звук расстёгивающейся ширинки заставил меня заверещать так, будто меня режут.
Меня и вправду резали.
Эти ублюдки медленно разрезали меня на кусочки и посмеивались во время этого процесса.
- Что здесь происходит? Гилберт, ты опять за свое?! Ты же... Вы совсем страх потеряли?! Отпустите ее немедленно! Делайте то, что {ОН} вам приказал. Ваша задача - доставлять девушек в подземелье. Они не для вашего пользования. Кучка недисциплинированных отбросов, которыми нам приходится довольствоваться, пока лучшие служащие на границе. - Спасительная речь прозвучала для меня как музыка. Я не могла поверить в то, что голос, произносивший это, был реален.
