олеся - Unknown
- Я бы все сделала, - я практически кричу. - Портер, я бы все сделала для нас.
Он трясет головой.
- Если бы я тебя удержал, ты бы обиделась на меня за это.
- Откуда тебе знать?
- Я знаю, - он встает, делая комнату снова маленькой. - Я ничего не могу с этим поделать сейчас, кроме как пожелать, чтобы все было по-другому между нами. Я облажался, Марли, много раз. Я всегда буду сожалеть о том, как обошелся с тобой той ночью. Я только хочу, чтобы мы двигались дальше после той ночи, и снова стали друзьями. Я скучаю по тебе… сильно.
Он нагибается вниз к полу и собирает вещи, его лицо мрачнеет, а тело немного ссутулилось. Я всегда знала Портера, как гордого мужчину, и видеть его в таком состоянии - режет мне прямо по сердцу. Я не могу стоять и смотреть, какой он расстроенный, поэтому я собираюсь последовать за ним.
Я знаю, что вы думаете - глупая, глупая девчонка. Но вы только посмотрите в это глубокие карие глаза и скажите мне, как я могу позволить ему уйти.
- Возможно, мы сможем быть друзьями, - предлагаю я.
Он поднимает бровь, глядя н меня, и слабая ухмылка на его лице.
- Правда?
Ух, ненавижу, что он такой горячий.
- Да, в смысле, мне необходима некоторая помощь в планировании мести для Пола, когда он нанесет ответный удар. Я могла бы использовать твой изобретательный мозг.
Его улыбка ослепляет.
- Я бы с удовольствием.
- Хорошо, - я стою и неуклюже тяну свою футболку, не зная, что еще сказать.
Извинения всегда заставляли меня чувствовать себя неловко, особенно, если они переходят в горячий спор, потому что, честно, как вы должны после этого повести себя? Вы должны вести себя, как будто вы не разорвали друг другу сердце только что или не орали в лицо друг другу? Со мной это никогда не срабатывает.
Мой отец прославился свое потерей самообладания, позволяя бровям взять все под контроль, из его рта вырываются бранные слова с именами президентов, а потом он притворяется, как будто не вел себя, как накачанный наркотиками, чокнутый историк, читающий лекции.
- Иди сюда, - Портер протягивает свои руки и прижимает меня к своей груди, его туалетные принадлежности прижимаются ко мне.
Я обнимаю его и вдыхаю его запах, пытаясь напомнить себе, что мы друзья, просто друзья. Друзья, которые нюхают друг друга, и возможно даже, трутся щекой о напрягшиеся тела друг друга.
- Спокойной ночи, Марли. Я должен вернуться и охранять «Тэси» с твоим отцом и братом. В тот момент, как твой отец увидел, как он их назвал - уличная молодежь с низко-посаженными штанами, которая гуляла рядом, - он испугался, что они надругаются над «Тэси».
Я засмеялась и отстранилась.
- Что ж, не хочу отвлекать тебя от обязанности по защите «Тэси» от уличной молодежи.
- Все хорошо?
Он направляется к двери, и я хочу попросить его остаться, чтобы поговорить подольше, но я знаю, что у нас впереди долгая поездка, чтобы наверстать упущенное.
- Да.
На выходе он подмигивает мне и уходит. Чувство эйфории накатывает на меня, когда я понимаю, что в следующие несколько дней для меня будут полны: чипсов, хот-догов, Плаксы-Пола, неистового Берни, Полароида и много времени рядом с Портером.
Антракт.
Выпускной бал.
***Портер***
- Папы нет дома, не хочешь подняться ко мне в комнату… и потусить? – спрашивает Марли, ее прекрасные голубые глаза смотрят на меня.
Могу сказать - она нервничает. Ее руки практически тряслись, когда она держалась за лацканы моего пиджака. Всю ночь, я взвешивал в подсознании, удивляясь, какого черта, я делаю, почему позволил себе не только пригласить Марли на бал, но и относился к ней, как будто она принадлежала мне.
Хоть я и знаю, что должен попрощаться с ней прямо сейчас, но не могу удержаться оттого, что чувствует мое сердце, и я соглашаюсь.
- С удовольствием.
Улыбка, которая озарила сейчас ее лицо стоит той боли, которую я испытаю потом.
Ее тоненькая, маленькая ручка берет мою, и она ведет меня в свою спальню. Ее длинное, желтое платье струиться позади нее, как будто она плывет по коридору, и я пытаюсь не смотреть на сдвинувшийся набок разрез возле ее ноги.
Когда она спускалась по лестнице, немного раньше сегодня, ее волосы были слегка вьющимися, ниспадающие на ее плечи, ее крошечное тело было обтянуто прекрасным платьем без бретелек, и каждый раз, когда я с ней танцевал, я знал, что это будет длинная ночь, полная страстного желания.
Она выглядела восхитительно красивой.
Неуклюже мы стояли перед лестницей, когда Берни фотографировал нас, позируя в различных положениях и обмениваясь желтыми «корсажами» (корсаж - букетик из цветов, прикрепляющийся к лифу платья или лацкану пиджака, или браслет из букета цветов). Я надел заниженный черный костюм с белой рубашкой и черным галстуком. В целом я не полностью соответствовал этому мероприятию и не хотел брать в аренду желтый жилет или пояс. Несмотря на то, что я выглядел довольно просто, я увидел благодарность в глазах Марли.
В моем старом ржавом Форде, мы поехали на выпускной, по дороге слушая кантри, и шутили насчет реакции Пола, который увидел бы нас разодетых по полной программе. Нам было комфортно, мы довольствовались компанией друг друга, наслаждаясь предоставленным нам временем наедине.
Когда мы прибыли на бал, меня окружили школьные подруги Марли, без умолку болтающие о ее платье и волосах, но пока они говорили все это ей, она обращала внимание только на меня. Ослепительная улыбка украшала ее прекрасное лицо, и ее глаза искрились передо мной, от мерцающих огоньков, окружающих пространство. Мое сердце никогда не было настолько переполнено чувствами.
Мы провели вечер друг с другом и ни с кем больше. Мы танцевали под каждую песню, даже под самую дурацкую. И когда заиграла медленная музыка, я ни на секунду не останавливаясь, прижал ее к своей груди, положил свои руки на ее бедра, и прижался щекой к ее голове. Ее тело расслабилось под моим, голова легла на меня, а руки обвили мою шею. Ничего вокруг нас не имело значения, ни раздражающее хихиканье незрелых школьниц или придурков, которые считали себя слишком крутыми, чтобы танцевать. Когда мы были вместе, были только я и Марли.
Если бы я мог, я бы остался в таком же положении всю ночь, но выпускной бал приближался к концу и сейчас, наверное, это самая худшая идея из всех, прижиматься к любой косточке Марли, которая может сбить меня с пути, потому что я могу провести еще немного времени с ней.
- Почему кажется странным видеть тебя здесь? – спрашивает Марли, приближаясь к дверь спальни. – И не потому, что ты никогда раньше не был в моей комнате.
Нервное хихиканье, слетающее с ее губ – очаровательно.
- Почему, кажется, что я живу фантазиями Кевина Арнольда и, наконец, получил шанс с Винни Купер?
Я кладу свои руки на бедра Марли и слегка прижимаю ее к двери, так что ее спина упирается в дерево.
Она тает в моих руках и смотрит на меня с восхищением в глазах.
- Ты считаешь, что я Винни Купер?
Говоря правду, я отвечаю:
- Я считаю, что ты более красивая и интересная версия Винни Купер, - я вздыхаю и облизываю губы. - Как Кевин Арнольд, я, наконец, заполучил соседскую девчонку, которая навсегда завоевала мое сердце.
Я скольжу руками вверх к ее мягкому лицу и прижимаю ладони к ее щекам. Ее глаза ищут мои, когда я опускаю голову к ее сочным губкам в форме сердца. Все мысли о возможном бегстве сегодня, вылетают из моей головы, когда я приближаю последние дюймы и целую Марли в первый раз.
Бабочки порхают у меня в животе, когда ее руки скользят по моей груди, останавливаясь на моих мускулистых плечах, которые едва помещаются в специально сшитую для меня куртку. Ее губы прижимаются к моим, ее рот слегка приоткрыт, не достаточно для более глубокого исследования, но достаточно чтобы захотеть большего.
Я осторожно провожу своим языком по ее нижней губе, вызывая легкий вздох, вырвавшийся из ее рта, прежде чем она открыла его шире. Ее язык нерешительно встречается с моим на середине, когда мы исследуем глубже рот друг друга.
Волна тепла окутывает меня, и ощущение безопасности успокаивает мои нервы, и сильнее и глубже влюбляюсь в Марли в этот самый момент, чем за весь год, что я ее знаю.
Одна моя рука находит дверь позади нее и упирается в твердую деревянную поверхность, так что я могу удержать свое тело, потому что у меня подгибаются колени. Другая моя рука все еще прижимается к ее щеке, удерживая ее, как можно ближе, так чтобы она не смогла вырваться. Я хочу большего. Мое тело нуждается в большем.
Ее руки, которые расположились на моей груди, начинают опускаться вниз, пока не встречаются на талии рядом с моими брюками. Ее пальцы держаться за край моего ремня и у меня перехватывает дыхание в груди от мысли, что ее руки так близко к желанию, которое я испытывал от этой умной, очаровательной, и все еще хрупкой женщины.
Нехотя, я отстраняюсь, не потому что хочу, а потому что я не хочу делать все, что между нами произойдет в коридоре.
