Данила Врангель - БЕРТОЛЕТОВА СОЛЬ АГЕНТУРЫ ГЛУБОКОГО УКРЫТИЯ
- А где фотографии? – меланхолично полюбопытствовал собеседник, поблескивая чёрными
стёклами «хамелеонов».
- Все уходят на спутник. – Она показала небольшое устройство с крошечной сетчатой антенной.
Передатчик был выполнен в виде статуэтки Будды держащего золотой зонтик. – Иначе нельзя, -
добавила фоторепортёр. – В этих краях повесят на ближайшем дереве.
- А фотоаппарат? – полюбопытствовал Григорий. – Он бандура здоровенная. Где фотоаппарат?
Варя показала перстень на руке с искусственным бриллиантом в качестве объектива. Добавила:
- Пока проблем не было.
- Насиловали?
- Бог миловал. В такой переплет не попадала.
- Попадёшь. – Григорий оглядел её сексапильную, стройную, невысокую фигуру. Спросил:
- И давно ты маешься этой дурью?
Варвара была дочерью русских эмигрантов, переехавших двадцать лет назад из России в
Абхазию; затем, в Сванетию; оттуда спустились в Аджарию; а далее черти попёрли их прямо в
Нижнюю Саксонию, но только после Турции, Шри-Ланки, Аргентины, Бразилии и Каймановых
островов. Дочка родилась в нейтральных водах при пересечении границ.
- Это моя первая настоящая работа, - сказала корреспондента, не ответив на вопрос Григория. –
Ты мне поможешь? – спросила она его, с надеждой глядя в глаза.
- А с чего бы это?
- Ну, я же вижу, что ты русский переодетый военный.
- И как это ты видишь?
- У тебя на руке татуировка с ракетами. И буквы АРСН.
- Эх, рыжая, нет на тебя гестапо. АРСН – это группа крови. А ракеты… Мода такая. Чем я хуже?
- Мне можно тебя сфотографировать?
- Выбрось из головы эти шутки. Снимай на свою камеру местных туземцев. Цыганский табор
отдыхает на полянах Колхиды. Так и подпиши. – Григорий откинулся в кресле и стал смотреть в
небо.
Они сидели в небольшой харчевне, столики которой стояли на улице вдоль дороги, под сенью
южных деревьев, на которых висели большие оранжевые плоды. Пили пиво.
- Ты что, здесь совсем одна? – спросил Варвару оператор.
- Я отстала от группы. – Помолчала. Негромко добавила:
- Или они убежали вперёд. Чёрт его знает, как работать в поле. Опыта нет. Пришлось
позаимствовать передатчик. Но ничего, им вышлют новый. Скорее всего. В конце концов,
поездку спонсирует мой отец.
- Да ну! Это же куча денег!
- Да, много. Но информация стоит ещё больше. Он так думает. Меня в поездку не пускал, чуть
было не закрыл в клинике для неврастеников. Спрятал документы. Но у меня есть российский
паспорт, и я говорю на пяти языках.
- На пяти языках? – удивился Григорий.
- Русский, немецкий, арабский, испанский и латынь. Да, ещё английский.
- А где же группа?
- Уже в Ираке. Но там давно все темы забиты. – Отхлебнула пива, затянулась сигаретой, прищурилась, добавила: – Ты мне поможешь? Я заплачу.
- Сколько?
- Много.
- Ну, ну… - снова откинулся в плетеном кресле.
- Я серьёзно… - Стала изучающе глядеть в глубину «хамелеонов». – …Тайм из маней… Мы
договоримся, короче.
- Слышал однажды такие предложения. – Помолчал. – Сказал: - А у тебя есть наличные деньги?
Рыжая корреспондентка затянулась сигаретой, расслаблено выпустила дым, пробежала глазами
по Григорию. Вытащила квадратный кусочек пластмассы.
- Вот платиновая кредитка. Номерные счета в голове. – Выкинула сигарету в кусты.
- Это что, деньги? – Оператор блеснул монолитом очков. - За такие деньги в этих краях ты
можешь только посмотреть на мою футболку. Или здесь неподалёку есть банкоматы?
Рыжая безмятежно кинула карточку обратно в карман и ответила:
- Если сильно припрёт – обналичу. Секрет постурбанизма. Я валютный хакер.
- Хорошо, я поверил. Возможно. Покажи паспорт.
Собеседница вытащила документ и положила на столик, раскрыл его.
«Зиновьева Варвара Петровна», - прочел. «Место рождения – город Гагра, Абхазская АССР».
- А где международный? Или их хакеры не делают?
- Сгорел. Я бежала из Абхазии.
Оператор еще осмотрел ее.
- Куда бежим?
- В Пакистан, по идейным соображениям. Паранджа есть. – Она вытащила из кармана и
убедительно показала Григорию комок чёрной тряпки.
- Пакистан светское государство, там лица не прячут, - молвил оператор. – Зато хорошо
обыскивают подозрительных посетителей, смахивающих на фотокорреспондентов. Что ты
скажешь по поводу спутникового передатчика?
- Это обыкновенная статуэтка Будды. Личная вещь. Сувенир, амулет, фетиш.
- Ты хочешь убедить таможню Пакистана, что спутниковый передатчик это амулет?
- Это подарок деда. Он был буддист и недавно реинкарнировался где-то в дебрях Карачи. Его и
ищу. Такая вот версия.
- А объектив на перстне?
- Не заметят.
- Ох, рыжая.… Ждут тебя проблемы.
- С чего ты взял?
- Предчувствие.
Прошелестел лёгкий ветерок. На дорогу вышло стадо мулов с большими, обвисшими ушами.
Пробрело мимо, поглядывая на Варвару.
- Ты, наверное, сержант? – спросила собеседница, продолжая разглядывать оператора АРСН и
его футболку.
- Чего ты так решила? Он сунул руки в карманы шорт и стал в упор глядеть на неё. – Я
полковник, - проговорил. – Но это между нами. – И вытащил папиросу, забитую коноплёй. –
Травку будешь?
Рыжая взяла папиросу, прикурила и глубоко затянулась, задерживая дым в лёгких. Наркотик
быстро ушёл в кровь, а затем в мозг. Запила пивом и протянула «косяк» оператору АРСН.
Сказала:
- Ништяк «пластилин». Чистый «пакистан».
Григорий кивнул, втягивая в себя дым и прикрыв глаза. Подержал, – выдохнул. Отпил пива.
Откинулся в кресле и передал папиросу рыжей. Та повторила манипуляцию. Вскоре «косяк»
закончился, сгенерировав свою дозу гашиша. Оператор швырнул бычок в кусты. Принялись
медленно пить пиво. Повело.
- Слушай, рыжая, - медленно начал оператор АРСН. – Ты мне прямо скажи, что тебе нужно. – И
замолчал. Рыжая вскоре ответила:
- Да ничего мне не нужно.
Снова умолкли. Пролетел самолёт, едва не цепляя крыльями крыши домов. Из кабины
выглядывал усатый лётчик в чёрных очках и шлемофоне. Уставился на стройные ноги
фотокорреспондентки. Исчез за синагогой продолжая пялиться назад.
- А я так понимаю, что тебе нужны фотографии, - вдумчиво молвил Григорий. – А зачем тебе эти
долбаные фотографии? А? Старушка несёт ведро патронов. Ну и что? Пусть себе несёт.
Наверное, нужно…
- Верно, пусть несёт, - медленно проговорила рыжая. – Мне её патроны никуда не упираются.
Пусть несёт.
Выпили ещё пива. Потом ещё. Подошел бродячий павлин и стал клевать хлеб со стола. Оператор
схватил его за хвост, но тот вырвался.
- Да… Хорошо сидим. Хочешь, я возьму тебя с собой? Ну, в нашу командировку. Я же
полковник. – Григорий беспристрастно глядел на Варвару. Уточнил: - Я не один и мы здесь
проездом. Едем далеко. Ну, как?
- Хочу. Если не врёшь.
- Но будет условие…
- Спать?
- Нет, это мелочи. Фотокамеру свою и передатчик ты отдашь мне. Я их буду выдавать тебе по
мере надобности. Это и есть условие.
- Мне надо подумать. Без камеры и передатчика я пустое физическое тело. Да ещё и женское…
Варвара контактный человек, но не дура. Этого ей не хватает для сжатия текста…
- Какого ещё текста? – Помолчал. – У нас у всех подписка о невыезде. – Добавил: - Из рамок
режима.
- Какого это режима?
- Информационного. И поэтому, если хочешь со мной в дельту Ганга…
- В дельту Ганга?! Хочу!..
- …то ты будешь делать то, что тебе скажет полковник Загибайло.
- Буду!
- Ну и ладушки. Давай ещё по пиву. Что это оно у них здесь так лавровым листом прёт?
Через сутки секретный дивизион отплыл на своей барже в южном направлении.
В воздухе стоял запах магнолий, фиговых деревьев и индийской конопли растущей
непобедимым сорняком на каждом свободном клочке земли. Жужжали пчёлы, пели птицы,
вдали раскатисто ухала обезьяна – ревун. Между стволами деревьев, в гуще субтропической
чаще, виднелась командирская машина дивизиона комплекса «С-500», застывшая серым,
неподвижным монолитом. На небольшой полянке к стволам двух больших монстер длинными
верёвками был привязан большой, полотняный гамак, на котором раскачивался, покуривая
сигарету, оператор АРСН Григорий Загибайло и глядел вверх, в глубину спутавшихся лиан. На
груди его лежала книга.
Юра, командир отряда специального назначения, сидел под тутовым деревом, жевал листья коки
и что-то играл на своей гитаре, звуками которой порядком надоел всему отряду, и продолжал
изводить всех ноющим бренчанием.
- Заткнулся бы, а? – вежливо попросил его Григорий. – Уже и лягушки уснули.
- Что ты понимаешь в гармонических интервалах, - вздохнул командир отряда. – Я на тебя, стрелок, не обижаюсь. Тебе что контрапункт, что командный пункт – всё едино. А ты знаешь, -
добавил он, - что именно музыка вела в бой македонские войска и колесницы Рамсеса
![Самурай Врангель - Бертолетова соль агентуры глубокого укрытия [СИ]](/uploads/posts/books/106453/106453.jpg)
